====== Глава 21. Забыть Тайную комнату. (эпилог книги 2) ======

Судьба, плетущие кружева и нити жизней человеческих неумолима и неотвратима. Как Уроборос, что пожирает собственный хвост, олицетворяет бесконечность. Так и жизнь кружится в круговороте смертей. Рождение в судьбе своей подразумевает смерть. И Вечная Невеста не знает покоя. А Извечный Змей, как не меняется время, все так же не может обрести покой. И его измученные тысячелетиями глаза наблюдает безумие жизни безмерных миров. Бесконечные смерти. Постоянные рождения. Снова смерти. И так замыкается круг.

Тайная Комната — только один человек разгадал её загадку, оставленную Основателями.

Ирония судьбы в том что он так и оставил её тайну для других поколений не раскрытой, однако оставил материальную подсказку, как доказательство, что он там действительно был, и узнал, что же за Ужас там заключен, небольшой ключ для её решения.

Дамблдор любил тайны. Чужие полезны, свои — опасны. И наоборот. Но в эту тайну веков проникнуть не смог.

Он не был Наследником, чтоб разгадать истинную Тайну. Он подозревал, что за Ужас спрятан в школе, но даже его власти директора не давало возможности открытия Тайны.

Для этого нужен Наследник, который будет владеть ключом к ней, так предусмотрительно ему оставленным. Но наследник ключ потерял. И нет больше подсказок к Тайне, которая так манит, ко Злу, которое охраняет, и сокровищам, которые спрятаны в Комнате.

Многие легенды были исключены из Истории Хогвартса, но эта история как приманка осталась, маня своею простой безобидностью.

Один раз она сработала: и Тайна была раскрыта, и Ужас был покорен.

Наследник все же был найден, и втянут в сети интриг. Но сокровища так и остались недоступны. Ещё недавно у него в руках был ключ от всех загадок, ключ которым он опять не мог воспользоваться. И человек, который мог попробовать применить этот ключ. Оставалось только дать ему этот ключ и создать условия для открытия им Тайн.

Теперь, когда компания из двух гриффиндорцев и одного утратившего память профессора покинула его кабинет, директор думал об Тайне, которую так никогда не разгадает. Теперь уже и тайной стало то, куда пропал ключ. Его марионетки в который раз не справились. Нельзя было доверять эти дела дилетантам.

Экзамены надвигались с неминуемой грацией ледника, оставляя все меньше времени на подготовку.

Жаркая весенняя пора учёбы и подготовки расшевелила сонный замок, стянутый темными путами.

Слухи отошли на второй план, сейчас опасней выдуманных монстров, были недовольные профессора, вбивающие толику своих знаний в студенческие головы.

Вместе с весенним пробуждением природы меньше дела стало до каких-то тайн, и лишь упертые гриффиндорцы везде искали приключения на свои бедовые головы.

И ведь умудрялись их находить.

Компания Поттера вовсю носилась по старинному замку, увлеченно что-то ища, умудряясь забираться в такие немыслимые закоулки, что им не раз влетало от завхоза и зельевара.

Эта “парочка”, видимо озадаченная свыше, пасла гриффиндорцев, тем самым их и провоцируя на новые поиски неприятностей.

Видимо в одной из таких вылазок они очередной раз влезли куда не следует, и как итог, Грейнджер опять оказалась в больничном крыле.

К ней правда пускали только её сокурсников, но по рассказам всезнающих “очевидцев” зрелище она собой представляла довольно жуткое.

Следующей пострадавшей от любопытства особой стала младшая Уизли, пропавшая накануне экзамена первого курса по ЗоТИ.

Проходя уже привычным путём возле злополучного туалета, Гарольд заметил там начинающую скапливаться толпу у очередной надписи.

“Вандалы”- такова была его мысль, и он отыгрывая свою вялую роль пошёл обедать.

На обеде с удивлением узнал, что пропала младшая Уизли, и надпись на стене сообщала, что “она будет пребывать в Тайной Комнате вечно”.

Вторая надпись забавно сочеталась с первой, делая атмосферу коридора как в дешёвых ужастиках, где льются тонны крови, видя которые хочется смеяться.

Как, имея за целый год достаточно много провинившихся, не смочь избавиться от вандализма?

Ещё удивительнее было то что попечительский совет, наконец, зашевелился и решил выяснить: что же такого происходит в доверенной им школе.

С добрым утром, что называется. Вы бы ещё дольше раскачивались, что ли.

Только Люциус Малфой решил воспользоваться мутной ситуацией в свою пользу, так сразу же все нашлось: и младшая Уизли, спасенная невесть от чего Поттером, и лекарство от болезни Грейнджер, и все в школе прекрасно.

От чего только экзамены отменили — не понять. С чего такая радость, тоже не известно.

Парадоксом щедрости пролилось на гриффиндорцев начисляемое в неизвестно от чего спасение, выводя алый факультет в лидеры.

Чему они так бурно радуются? Очередной блестяшки? Что Поттер молодец? Странные люди! Дело тут явно нечисто, но лезть в его подробности — себе дороже. Все равно правды никто не скажет, а копаться в той горе слухов и сплетен особого смысла нет: ведь найти среди студенческого творчества можно все что угодно, начиная от героических сказаний заканчивая прошлыми частушками и дурацкими анекдотами.

Интерлюдия 12.

Страх перед неизведанным — вот то, что движет человечество вперед.

Именно страх проводит жестокий отсев.

Глупые гибнут впереди, получая ценный опыт. Слабые гибнут позади, не имея силы воли двигаться вперед. Лишь серая масса мелкими шажками движется навстречу тому, что её возможно погубит, а возможно, сделает сильнее. Лишь в этой серой массе нет страха. Она и есть сама его суть. То, без чего невозможна жизнь.

Дамблдор проводив взглядом посетителей невольно вспомнил об этом.

Очередной идеальный, казалось, план был разрушен. Лабиринт из страхов и тьмы развеялся туманом на заре.

Учебный год заканчивается, а результат надо опять корректировать.

Столько сил он потратил на эту корректировку. На то, чтоб привести все к исходному плану.

Но все равно в плане почему то играет его марионетка, а мальчишка все остаётся за пределами его досягаемости.

Казалось, вот он, успех.

Дневник у нужного героя и тот поддается его влиянию.

Казалось, ещё чуть-чуть и мальчишка станет его куклой, ан нет.

Победа была так близка, и поражение от этого так горько.

Но у него есть План. И нужно ему следовать, а пока что должен отложить все неудавшееся и забыть о Тайной Комнате.

====== Глава 22. Узники замка Хогвартс. ======

Вечерний Хогвартс-экспресс мчался к школе, распространяя на своём пути веселье, суету отдохнувших и наивность вновь поступающих.

Уже наступили сумерки, в вагонах зажгли свет, за окнами все темнее.

И тут свет моргнул раз.

Моргнул ещё раз.

Он замерцал, и пропал.

Поезд остановился.

Веселье и смех смолкли.

Казалось, радость ушла из этого мира.

Что, счастья — нет.

Поезд заполнил холод и Ужас.

Казалось, что тепла нет нигде: по поезду шли дементоры.

Гарольд встрепенулся от летних воспоминаний, которым по привычке предавался в дороге.

Лето, конечно, стоило вспомнить, но сейчас он наложил на своё купе экранирующие чары, защищая своих спутников.

Отчаяние.

Боль.

Холод.

Ужас…

Дементор все ближе, даже щиты мало спасают.

В соседнем вагоне что-то сильно вспыхнуло белым светом.

Все плохое пропало. Можно вспомнить о чем-то хорошем.

…Завершился Прощальный пир, студенты потянулись к свободе, как как страдающий от жажды в пустыне к воде.

До следующей осени школа забыта. Забыты слухи и страхи. Забыты экзамены сейчас только разговоры о лете.

Гарольд зашёл в вагон, захватив свой чемодан, с заранее уложенными вещами, нашёл пустое купе, достал портал и переместился в Берн, где в кабинете поверенного посмеялся над чувством юмора своего предка.

Ушлый гоблин признался, что ему были оставлены специальные распоряжения от его предшественника, которые были отданы предком юноши.