Арнел молчал недолго, и следующим в кабинете старшего следователя прозвучал его глухой вопрос:

– А желает ли мисс Ваерти стать твоей женой?

– А ты действительно полагаешь, что это имеет значение? – язвительно произнес лорд Давернетти. – Адриан, профессор Стентон оставил ей все свое состояние. Абсолютно ВСЕ! Да, сейчас обнародован лишь факт владения мисс Ваерти дома Стентона и доступа к некоторым его счетам, но… траур длится около одиннадцати месяцев, и по его окончании весь немалый род Стентонов осознает, как сильно их… обделили. Как ты думаешь, когда это произойдет, много ли найдется тех, кто сумеет защитить «девочку, которой мы многим обязаны»?! Будем откровенны – ты и я. Исключительно лишь ты и я. Но из нас двоих я могу на ней жениться, а ты нет. Еще вопросы?

Вопросы если и были, то лишь у меня. Много вопросов. Крайне много вопросов. Целая лавина вопросов… но почему-то я хотела услышать, что скажет лорд Арнел.

Я очень ждала именно его слов.

Я…

– Она сумеет постоять за себя в любом случае, – произнес лорд Давернетти, – кому, как не нам с тобой, знать об этом, соответственно, можешь не переживать, никакого насилия с моей стороны не будет. Немного давления для принятия нужного решения и только. И это более не твоя проблема, Адриан, со своей женой я разберусь сам.

Я едва ли была в состоянии дышать, но препятствовать – нет, не смогла бы. По меньшей мере не сейчас, когда Арнел все еще молчал… продолжал молчать… все так же хранил безмолвие. И лучше бы он солгал, но, как и профессор Стентон, этот дракон выбрал молчание. Лишь молчание. Только молчание… Убийственное безмолвие…

И от этого было так больно…

И я уже почти сделала было шаг назад, когда Арнел вдруг произнес:

– Ты выпустишь ее людей. Обоих. Сегодня. Это первое. Второе – учитывая, скольким род Арнелов обязан мисс Ваерти, Стентонам придется иметь дело со мной. Напрямую со мной. И третье – в Вестернадане выходят замуж по собственной воле, а не по принуждению… ты как-то упустил это существенное отличие Железной Горы от остальной части империи, Кристиан.

Все мое существо затопило такой волной благодарности, что мне казалось, выйди сейчас лорд Арнел из кабинета старшего следователя, я не удержусь от объятий, но… но тут дракон добавил:

– И да – выбрать она может мою постель. Собственно, проблем и обязанностей меньше, а на общественное мнение мисс Ваерти давно плевать. Так что…

Я отступила прежде, чем лорд Арнел покинул кабинет родственника. Но скрываться или прятаться?! Не в этом случае и не в данной ситуации!

И когда дракон распахнул дверь, ему стали очевидны и мое присутствие, и моя осведомленность о предмете их «приватного диалога». Крайне занимательного диалога.

– Мисс Ваерти?! – В черных глазах отдаленным сожалением промелькнуло что-то, искать определение коему я не имела ни малейшего желания.

За спиной главы города возник старший следователь, и, судя по его взгляду, он так же осознал, что был услышан жертвой своих матримониальных планов.

Я мрачно посмотрела на одного, затем на другого и со всей яростью, на которую только была способна, выдохнула ненавистное:

– Драконы!

Продолжать диалог смысла не видела и, развернувшись, молча покинула полицейское управление, искренне радуясь тому, что на улице вновь завывал ледяной зимний горный ветер… он смахивал слезы с моих ресниц до того, как те успевали скатиться по щекам.

Не миновало и часа, когда в гостиничный номер вернулись и мистер Илнер, и мистер Оннер. Вопросов не задавали, но происходящее им нравилось не больше, чем мне.

Вечером, за ужином, который мы накрыли в гостиной апартаментов, я сухо поведала своим людям об услышанном разговоре, чувствуя себя еще более мерзко с каждым словом.

И тут мистер Илнер воскликнул:

– Погодите-ка, мисс Ваерти, у нас же есть знакомый адвокат! Мистер Эйвенер, адвокат профессора Стентона, проживает в Городе Драконов! Я знаю адрес!

Что ж, теперь мне стало еще отчетливее ясно, по какой причине задержания лорд Давернетти начал именно с мистера Илнера!

Я задумчиво на него посмотрела… В глазах нашего конюха явственно читалось желание посетить мистера Эйвенера немедленно, но я побоялась отпускать мистера Илнера одного, а потому с надеждой обратилась к дворецкому:

– Мистер Уоллан, вы не могли бы?

– С превеликим удовольствием, мисс Ваерти! – Он мгновенно поднялся. – Воистину с превеликим удовольствием!

Спустя еще час мистер Эйвенер сидел в импровизированном кабинете в гостиничных апартаментах. Претензия по поводу ареста мистера Илнера была составлена нами предельно быстро. Более того – вызванный врач зафиксировал два ушиба и один «сердечный приступ» у моего конюха. Следом была написана претензия по поводу задержания мистера Оннера – я оказалась права, столь мелкое преступление за давностью лет утратило свое значение для законодательства. Более того – мистер Оннер понес наказание тогда же, отслужив юнгой на корабле имперского флота два года… правда, оттуда он благополучно подался в Береговое братство, но это уже были мелочи, не так ли?! А вот расписка, выданная мистеру Илнеру о том, что компания наемных кэбов «Морган и Морган» не имеет к нему никаких претензий и считает инцидент исчерпанным в связи с получением оплаты не только материального, но также и морального ущерба, очень нам пригодилась.

Вызов курьера и обе претензии были направлены прямиком в полицейское управление под роспись о получении.

Не буду скрывать – мы все благополучно простояли у окон, наблюдая за курьером, которому идти от гостиницы до полицейского управления было всего ничего, практически через пять минут после получения наших претензий в кабинете лорда Давернетти вспыхнул свет… некое чувство удовлетворения просто не могло нас не посетить.

– А не желаете ли по стаканчику южного бурбона? – вопросил мистер Уоллан, обращаясь к адвокату.

Мистер Эйвенер желал, и в целом было заметно, что ему вполне комфортно в нашей теплой компании.

Компания стала лишь теплее после того, как дамы принялись за чай, причем миссис Макстон и Бетси не отказались от столовой ложечки бурбона «для вкуса», я же пила обычный мятный, украдкой поглядывая на полицейское управление.

Две претензии, обе на существенные суммы – мы рассчитывали, что их будет достаточно не только на оплату услуг адвоката, но и просто на «моральное удовлетворение», в любом случае доступ к счету профессора Стентона позволял мне обратиться к адвокату без значительного финансового ущерба для моего благосостояния, а некоторым следовало бы усвоить, что нельзя вот просто так взять и посадить моих людей за решетку исключительно в целях получения моего согласия на брак, заключение коего я могла бы воспринять с энтузиазмом разве что после смерти!

В эту ночь свет горел в кабинете лорда Давернетти практически до полуночи.

По какой-то не слишком понятной мне причине я засыпала со счастливой улыбкой при мысли о том, что мы все-таки нашли адвоката и обжаловали оба ареста.

Ночь прошла совершенно спокойно.

И даже завтракать мы садились в самом благостном расположении духа, но тут… в дверь номера постучали. Мистер Уоллан, несколько удивленный, как и все мы, отправился ко входу, дабы исполнить свои прямые обязанности дворецкого, но неожиданно для всех нас едва ли не встал в проходе, блокируя его от явно нежеланных посетителей.

– Доброе утро, мисс Ваерти, – отодвигая остолбеневшего мистера Уоллана применением простейшей магии, возвестил лорд Давернетти, уверенно входя в наше временное жилище.

Выглядел старший следователь блестяще, в том плане что ярко блестели его начищенные ботинки, кожаные перчатки, кожаные вставки в кашемировом плаще, железная цепочка часов, видневшихся в кармане, и значок полиции, который он невозмутимо сунул под нос мистеру Уоллану, лишая того всяческой возможности воспрепятствовать появлению полицейского.