На обратном пути "мессершмитты" атаковали группу. Пара вражеских истребителей набросилась на самолет командира полка. На помощь пришел Литвинчук. Очереди его пулеметов охладили пыл нападающих. Литвинчук и Данилин не отставали от командира, отбивали одну атаку за другой. Меткая очередь майора Павлова сразила один "мессер".
Так закончилась очередная штурмовка черноморских "ястребков".
Охраняя корабли, прикрывая порт Туапсе, кошек Литвинчук действовал исключительно дерзко и самоотверженно. За короткий срок он уничтожил в воздушных боях семь самолетов противника.
- Немецко-фашистское командование стало посылать отдельные группы истребителей - "охотников" для нападения на наши самолеты, летавшие вдоль Кавказского побережья. Сбить обнаглевшего врага - такая задача была поставлена перед летчиками 32-го истребительного полка. Тревога! На Туапсе летит группа бомбардировщиков. Взлетела шестерка. "яков", ее повел Литвинчук. ходу врезались во вражеский строй. Сбит один, второй, остальные сбросили бомбы в море. Шестерка остается барражировать на большой высоте, ожидая подхода других групп бомбардировщиков противника. Но вместо них над морем появляется пара Ме-109. Жора Колонтаенко заметил их первый.
- Атакуй! - приказал комэск. - Есть!
Колонтаенко неожиданно свалился сверху, поймал в прицел ведущего, ударил из пушки и пулеметов. Из загоревшейся, падающей в море машины успел выпрыгнуть летчик. Второй "мессер" после короткой атаки "яков" тоже врезался в воду.
Через некоторое время новый командующий военно-воздушными силами Черноморского флота генерал Ермаченков (Николай Алексеевич Остряков погиб при обороне Севастополя в апреле 1942 года) привез в полк немецкого пилота, сбитого в том бою. Фашист оказался асом-"охотником", недавно прибывшим из-под Берлина. Он утверждал, что за короткое время уничтожил шесть наших самолетов.
- Кто его сбил? - кивнув на огромного рыжего фашиста, спросил командующий.
- Сержант Колонтаенко, товарищ генерал, - доложил командир полка.
- Молодец, Колонтаенко, знатную птицу завалил, - одобрил командующий. - Литвинчук, представьте сержанта к правительственной награде!
Вскоре Георгий Колонтаенко был награжден орденом Ленина.
Многими боевыми делами прославилась эскадрилья бесстрашных и ее командир, черноморский ас, воспитанник Ейского авиационного училища Борис Литвинчук. В мае 1944 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Испытание на лобовых
Немецко-фашистские войска продолжали рваться к Новороссийску и 1 сентября вышли к внешнему обводу обороны города. На озверелый натиск врага защитники города отвечали контратаками, то и дело переходившими в яростные рукопашные схватки; фашисты смертельно боялись штыковых атак черноморцев, начинавшихся кличем "Полундра!". Однако в живой силе и особенно в технике враг имел значительное превосходство. Не считаясь с потерями, гитлеровское командование бросало в бой все новые тысячи своих солдат, сотни танков, орудий и самолетов.
В эти дни летчики нашего 36-го авиаполка наносили удары по немецким опорным пунктам, огневым позициям, скоплениям техники. На смену одной эскадрилье прилетала другая. Несмотря на численное превосходство в самолетах и сильное прикрытие войск зенитной артиллерией, враг не получал передышки ни на минуту. Была и еще одна причина, существенно затруднявшая нашу боевую деятельность, мы ее окрестили "географической". Дело в том, что подходы к Новороссийску представляют собой сильно пересеченную, гористую местность, поросшую густым лесом и кустарником, со множеством ущелий, оврагов и ложбин. Выследить замаскированные войска и технику, навести на них ударные группы и прицельно отбомбиться было делом нелегким. Бели ко всему этому прибавить быстротечную изменчивость оперативно-тактической обстановки, то можно представить с какими трудностями был сопряжен каждый вылет, какое нервное напряжение испытывали его участники. В боевых же документах тех дней все это умещается в нескольких скупых строчках: "...Первая и вторая эскадрильи нанесли удар по западной окраине Глебовки. Уничтожено 27 автомашин с живой силой противника". Запись в журнале боевых действий полка от 5 сентября 1942 года.
Тот день я помню очень хорошо. Солнечный, теплый. Ни облачка, ни ветерка. На деревьях за краем аэродрома беззаботно щебечут птицы. Свободные экипажи, как обычно, собрались под "табачным навесом", курят, беседуют, шутят.
И вдруг тишина. Все прислушиваются к подъезжающей "эмке". Спустя минуту начальник штаба раскладывает на дощатом столе свою потрепанную летную карту.
- Немцы прорвались на окраину Глебовки... Какое-то время длится тяжелая пауза.
- Итак, приказано уничтожить скопление противника западной окраине Глебовки. Первой взлетает эскадрилья Стародуба, за ней - Балина. Прикрытие - эскадрилья "И-шестнадцать" с того же аэродрома. Вылет через пятнадцать минут. Вопросы есть? По самолетам!
Схватив планшеты и шлемофоны, бежим к машинам, "семерки" уже ждет Варварычев.
- Товарищ командир, самолет к вылету готов!
- Молодцы!
Машина блестит, будто приготовленная к параду. Как-то она сядет здесь через пару часов? Технический экипаж у нас дружный, комсомольский. было случая, чтобы по вине техника, механика, пилота машина задержалась на старте, закапризничала в воздухе.
Взлетает первая эскадрилья. Мы вглядываемся в небо: "мессершмитты" все чаще стали наведываться в наши края, охотясь за бомбардировщиками, летящими без сопровождения. Вчера подкараулили возвращавшийся с задания Пе-2 из соседнего полка. Взлетаем, выстраиваемся. Над Мысхако соединяемся с "ястребками". Теперь главное внимание на землю.
- Цель вижу! - докладывает Никитин.
В окружении холмов, покрытых густым лесом, вьется серая нитка дороги, вбирающаяся в Глебовну. На ней, как бусинки, - автомашины, танки, тягачи, бронетранспортеры...
Вот в дальнем конце ее вспухли серо-голубые кусты - это группа Стародуба приступила к работе. Наш ведущий, капитан Балин, мастерски выдерживает курс, группа, идет, как в одной связке. Огня зениток нет. То ли фашисты еще не подтянули их сюда, то ли попросту прозевали нас.
