– Так просто?

– А зачем усложнять? – пожал плечами Паркер.

Ответить директор GS не успел – А2 вновь вернул себе слово.

– Человеку можно рассказать о чем угодно, но поверит он только после того, как увидит собственными глазами. Поэтому наши предки были вынуждены строить грандиозные, опережающие время храмы, поэтому поднимали к небу Notre Dame de Paris в то время, когда подавляющее большинство населения ютилось в жалких лачугах, а то и вовсе в ямах, наскоро прикрытых досками: глядя на невероятный собор, необразованные бедняки понимали, что Бог есть. И слушали тех, кто нес Его слово.

– Сейчас бедняки не удивляются даже километровым небоскребам, – заметил Митчелл.

– Потому что сейчас мы не ставим перед собой задачу удивлять их строительными проектами, – махнул рукой А2. – Потребуется – сделаем. Сейчас же мы изо всех сил убеждаем людей, что они резко отличаются от полудиких предков, но достаточно посмотреть, что они ищут в Сети, на что тратят время и с каким вниманием выслушивают «медицинские» советы полуграмотных блогеров, становится понятно, что обезьяна, некогда сообразившая взяться за палку, гораздо креативнее подавляющего большинства наших современников.

– Не все должны быть креативными, – заметил Паркер.

– Не все должны быть креативными во всем сразу – это удел гениев, – парировал А2. – Остальные должны выбрать свою стезю и развиваться.

– Они стараются, – подал голос Митчелл.

– Не лги себе и мне, Арнольд. У большинства из них стезя – это развлечения, на которые приходится зарабатывать.

– Результат последовательной работы, – обронил Филип.

На этот раз не успел ответить Феллер.

– Мне, признаться, интересны ваши рассуждения, но я до сих пор не понял, почему ты сосредоточился именно на зрении? – произнес Митчелл.

Несколько секунд в ложе царила тишина, при этом А2 разглядывал директора GS с таким видом, будто силился понять, как такой идиот сумел добраться до столь высокого поста, но поскольку Феллер периодически позволял себе подобные выходки, Митчелл в очередной раз не обратил внимания на выражение его лица.

– Арнольд, скажи, чем мы, по-твоему, занимаемся? – примерно через минуту поинтересовался А2.

– Экономикой, – твердо ответил директор GS.

– Это в прошлом, – махнул рукой Феллер. – Кланы стратегических инвесторов накопили такое богатство, что оно потеряло всякий смысл. Нас невозможно разорить и у нас невозможно ничего отобрать, потому что именно мы финансируем армии и спецслужбы, то есть тех, кто мог бы у нас отобрать, включая политиков.

– Экологией? – поразмыслив предположил Митчелл.

– Это в будущем, – махнул рукой Феллер.

– Почему в будущем? Насколько я знаю, у нас назревают серьезные экологические проблемы.

– Проблема не в том, что некоторые территории слишком загрязнены, а в том, почему они загрязнены, – объяснил А2. – Нам нужно переформатировать общество, а для этого необходима абсолютно эффективная система управления, исключающая развитие неконтролируемых процессов… Ты следишь за моей мыслью?

– Да. – Митчелл увидел поднятые брови Феллера и добавил: – Стараюсь.

– Мы стоим на пороге перемен, которых требует логика развития общества. Предыдущая версия цивилизации выполнила свое главное предназначение: сформировала элиту, которая взяла под контроль богатство и опыт человечества. Дело за малым: пойти дальше.

– И повести за собой стадо, – буркнул Паркер, допивая шампанское. В отличие от друга, Филип плохо переносил крепкий алкоголь, отдавая предпочтение винам.

– А для стада я предлагаю идеальный, вызывающий полное доверие поводок, – закончил А2. – В основе которого лежит воздействие на зрение.

– И тебе повезло встретить Паркера…

– Я искал Филипа, так как знал, что именно мне потребуется, – оборвал Митчелла Феллер. – Я понял это в тот момент, когда начались первые игры с дополненной реальностью.

– То есть ты предвидел?

– Видишь, какой я умный, Арнольд, – неожиданно рассмеялся А2. – А с такими умниками лучше дружить, чем связываться.

Фраза прозвучала намеком, но Митчелл предпочел сделать вид, что не понял его. Впрочем, Феллер не настаивал.

– Зрение имеет определяющее влияние на нашу жизнь, – неожиданно подал голос скромный Филип. И кивнул на сцену: – Рано или поздно Скотт обязательно создаст полноценный искусственный скелет, в который можно будет помещать нервную систему человека, а мы дадим ему глаза, и с этого начнется массовое производство искусственных людей.

– Ты этого хочешь? – изумился Митчелл.

– Андроиды пригодятся в разных областях, в том числе – в GS.

– Могут пригодиться, – поразмыслив, кивнул директор Службы.

– А еще мы научимся питать нервную систему какой-нибудь смесью, изобретенной… ну допустим, в «Clisanto», – поддержал друга Феллер. – Получим полноценного робота и запустим его на Луну, Марс и далее по списку, здорово сэкономив на системах жизнеобеспечения.

– Зачем связываться с человеческой нервной системой? – быстро спросил Митчелл. – Почему не использовать ИИ? Ты ведь финансировал его разработку.

– Финансировал, – не стал отрицать Феллер.

– И?

– Получил действующий образец.

– И? – заинтересовался директор GS.

– Он оказался глупее меня. Пришлось стереть.

Паркер хмыкнул, но комментировать ответ А2 не стал. Митчелл некоторое время обдумывал услышанное, после чего прищурился и улыбнулся:

– А что будет, если появится ИИ умнее тебя?

– Зачем такой нужен? – хладнокровно осведомился Феллер.

– Логично, – кивнул Митчелл.

– Пойду в холл, – сказал Паркер, поднимаясь. – Начинается светская часть, нужно поздравить Чарльза с отличным шоу.

Презентация закончилась, и гости стали покидать зал.

– Я скоро присоединюсь, – лениво протянул А2. А когда дверь за Филипом закрылась, негромко спросил: – Она здесь?

– Да, – подтвердил директор GS.

– Удивлена?

– Разумеется. Догадывается, что ее ожидает серьезный разговор, но пока не знает о чем.

– Это хорошо.

– Почему?

– Неожиданные предложения вызывают естественную реакцию, – объяснил Феллер. – Искреннюю. Мы увидим, что она думает на самом деле.

– Но не получим ответ.

– Возможно, он не понадобится.

– Тебе виднее, – пожал плечами директор GS.

– Вызови ее, – распорядился А2. – А заодно прикажи сменить бутылку шампанского и подать свежую икру.

– Конечно.

Арнольд Митчелл возглавлял самую мощную специальную службу мира, имеющую право вести расследования почти во всех странах, в его подчинении находились десятки тысяч вооруженных людей, но он не мог отказать А2 в «мелкой» просьбе, и эта «мелочь» отчетливо демонстрировала разделяющую мужчин пропасть. «Orchid» – инвестиционный фонд клана Феллеров – контролировал примерно пять процентов мировой экономики, и это положение не изменится, что бы ни случилось. А потерять высочайшую должность директора GS легко. Достаточно крепко поссориться с кем-нибудь из стратегических инвесторов.

В результате требования А2 были исполнены через две минуты, а еще через тридцать секунд раздался тихий, но не робкий стук в дверь.

– Мы ждем вас, агент Амин, – громко произнес Митчелл, и в ложу вошла спортивного сложения мулатка в элегантном платье. Мягкая ткань идеально подчеркивала замечательные формы молодой женщины, но чувствовалось, что Карифе в платье не слишком комфортно. Примерно так же, как Чарли Скотту в джинсах и водолазке.

– Директор Митчелл, – поприветствовала Арнольда Карифа.

– Прошу, агент, располагайтесь.

Девушка закрыла за собой дверь, поколебалась, но все-таки уселась в указанное кресло.

– Позвольте вам представить Александра Адама Феллера, владельца компании «Iris Inc.»…

– Называйте меня А2, Карифа, – мягко перебил директора Феллер. – Вы ведь позволите называть вас по имени?

– Да.

– Очень хорошо. – Красивая мулатка явно понравилась Александру. Он поднялся с кресла, наполнил девушке бокал и лишь затем осведомился: – Выпьете?