— Да, у нее сестра несколько лет не могла забеременеть, и в обмен на хорошую сумму, он предложил твоего ребенка.
Меня затрясло снова. Как он вообще посмел? Это мой ребенок, не его, как он мог продать моего ребенка кому-то. Я не верила, это не могло быть наяву. Моя жизнь похлеще драм на канале «Россия1», которые любила так смотреть моя мама по вечерам. А врачи, клиника? Как они могли пойти на такое? Это же преступление, да еще и какое! А кого я так трепетно прижимала к своему сердцу, рыдала ночами из-за него? Нет, это он мой сын, такого не бывает!
— Поехали! — Я подорвалась с места, схватив за локоть Диму и потянув его к выходу. — Поехали, я хочу его увидеть! Я не верю, что это он! Мой сын мертв! Он не мог продать его за наркоту!
— Тише, милая, не надо никуда ехать, — мужчина крепче прижал меня к себе, удерживая на месте, а я начала брыкаться.
— Поехали, я тебе говорю! Мне надо его увидеть! — Взревела я, в очередной раз, осознавая, что мужчина меня не слышит и не понимает моих чувств. Почему просто нельзя отвезти меня к нему? Это так сложно?
— Мои люди везут уже его сюда. Тест ДНК показал, что ты его мать на девяносто девять и девять десятых процента. Ошибки быть не может.
Я снова отошла от него, не понимая, когда и как он успел это все провернуть. Откуда взял мою кровь, как нашел ребенка, как у него взял кровь. Думать над этим не было времени, я просто хотела все разложить по полочкам, но выходило плохо.
— Это все не правда, не может этого быть, нет, я похоронила своего сына, нет, нет, нет, — затараторила я, будто находясь в бреду, но было такое ощущение, что так и есть, я в полной неясности.
— Диана, ты с ума сошла? — Заорала на меня Лера, сильно встряхнув меня за плечи, а Сергей в этот момент протянул мне еще один стакан с валерьянкой. Я огляделась на Лиану, она сидела в шоке и в непонимании глядела на нас. Я медленно начала приходить в себя. — Твой ребенок жив, а то орешь, что он умер! Очнись уже!
Он жив. Моя кровинушка, моя роднулечка жива! Мне стало стыдно за себя, что я реально так себя повела, ведь Лера права. Он жив и ничего прекраснее этого быть не может. Я осушила очередной стакан и начала глубоко дышать, пытаясь нормализовать дыхание. Я так молила Бога, чтобы мой сын жил, дышал, ходил, говорил, и вот оно случилось. Чем я, твою мать, недовольна?!
Мы сидели в тишине, Сергей приготовил нам по чаю и мы, молча, пили его, находясь каждый в своих мыслях. Моего малыша должны были привезти завтра, и я боялась, что не выдержу этих мучительных суток. Оказалось, что все те члены семьи, которые выкупили моего ребенка, умерли, когда ему и не было трех месяцев. Угадайте, по какой причине? Передоз. Они все были наркоманами, и на очередной посиделке и Катя, и якобы родители моего Димочки подохли. Недавно ему исполнился год, и все это время, со дня их смерти, он находился в детском доме. Когда его забирали, то ребенок плохо ходил и еще не разговаривал. Когда мне рассказывал Лазунков об этом, то у меня сжалось сердце. Им повезло, что они не дожили до этого дня, потому что я бы их убила своими собственными руками. От того ребенка, которого я похоронила, отказалась молодая мама, как только узнала о его диагнозах. Поэтому, как выразилась Лера, ему повезло, что несколько дней своей жизни он провел с человеком, которому нужен был. Может это и так. В моем сердце теперь жило два ребенка. Два Димочки.
— Тебе придется отказаться от этого имени, — тяжело вздохнув, проговорил Лазунков, гладя меня по голове.
Моя и без того ватная голова, покоилась на его коленках, а сама я лежала на диване. Лера с Сергеем и Лианой направились на море, а я не смогла. Я до сих пор не могла прийти в себя от произошедшего и не могла все это осознать. Я отправляла и Диму, но он отказался, говоря, что не оставит меня сейчас одну в таком состоянии. Мне было приятно, но немного неловко. Все-таки ему надо побыть с семьей вместе.
— Почему? — удивленно спросила я, теребя в руках краешек пледа, которым меня накрыл Лазунков.
— Эта семья назвала его Денисом, и он уже откликается на него, поэтому, я думаю, что менять его не надо, только малыша запутаем. — На секунду он замялся, и в зале воцарила тишина, но затем он продолжил. — Тем более Дмитрий Дмитриевич звучит не очень.
Я чувствовала, что он улыбается, так ласково и нежно, что я только сильнее прижалась к его ногам. Он отпил немного кофе, которое приготовила нам Лера перед уходом, и поставил с шумом кружку на журнальный столик. Для меня тот факт, что он хочет усыновить моего ребенка без тени сомнения, принимая, что этот ребенок не его, и воспитывать его, был нереальным поступком. Вообще я всегда уважала таких отцов, хоть в своей жизни и мало их повидала, но всегда такие люди вызывали у меня доброту и благосклонность.
— Я согласна. — Прошептала я, не веря, что сказала это вслух.
Я никогда не произносила таких слов, и они дались мне немного с трудом. Даже с Антоном все вышло спонтанно и когда мы узнали, что я забеременела, то просто расписались в ЗАГСе, не более того.
— Согласна на то, что нашего малыша будут звать Денис? — Удивленно проговорил Дима, видимо думая, что я немного сошла с ума.
— Да нет же, — я немного привстала с его ног и взглянула в его удивленные глаза. Медленно прикоснулась к его губам своими и оставила на них легкий поцелуй. — Если твое предложение о свадьбе еще в силе, то я согласна выйти за тебя замуж. — Прошептала я ему в губы, продолжая смотреть в его глаза, которые в один миг заискрились яркими огоньками.
В одно мгновение мужчина схватил меня на руки, подскочил с дивана и закружил. Я громко засмеялась, не веря, что это происходит именно со мной. Вдруг он остановился, и поставил меня на деревянный пол.
— Я счастлив, — закричал мужчина как ребенок, вскинув руки к потолку, а я зажмурилась, прикрывая уши от его громкого голоса. — Счастлив, слышишь, никто, и ничто больше не испортит это! Ты моя Дельфинка, только моя!
Я громко засмеялась, не веря, что взрослый мужчина радуется как дитя тому, что он женится. Обычно наоборот происходит. А тут тридцатилетний мужик чуть ли не бегает по дому и не кричит, что он счастлив. Лазунков то хватал меня, кружил над полом, а потом снова ставил, но в один момент я его перебила. Остановила резко и грубо, возвращая в реальность. Я схватила его лицо в руки и нежно поцеловала.
— Я люблю тебя, Лазунков, и буду любить тебя вечно, — прошептала я, прижимаясь к его лбу.
— Не зарекайся, дорогая, вдруг потом пожалеешь, — усмехнулся он, прижимая мое тело к себе так крепко, что дышать, становилось невозможно.
Настроение у обоих было на высоте, игривое, хотелось совершать безумные поступки. Нам стоило только посмотреть друг на друга, как мы поняли все без слов. Схватившись за руки, мы ломанулись через дверь в сторону моря. Добежав до воды, с мостика мы плюхнулись вместе, визжа на всю округу. Пляж принадлежал только нам, поэтому никого, кроме наших на нем не было. Мы вынырнули из воды, тяжело дыша.
— Никому не отдам тебя, — прошептал мужчина, накрывая мои губы очередным поцелуем.
— И не надо.
— Тили-тили тесто, жених и невеста, — прокричал детских голос откуда-то сверху, и мы вдвоем подняли головы. Сложив руки на груди, перед нами стояла Лиана, а по бокам от нее, в точно такой же позе стояли Лера и Сережа. На лицах всех была наигранная строгость, поэтому мы засмеялись с Димой в голос.
— Мы женимся! — Прокричала я, и руками надавив на голову Лазункова, потопила его в воде. Вынырнув, он окинул меня водой, а все продолжали смеяться.
— Ура! Мы очень рады за вас! — Закричала Лера, а Сергей громко свистнул.
— Ты теперь станешь моей мамой? — Заворожено прокричала Лиана, хлопнув в ладоши, а мы все резко замолчали. Хорошее настроение вдруг ушло на второй план, сейчас возникала уже другая проблема, о которой мы не подумали.
Мы быстро вынырнули из воды, и я подошла к Лиане, боясь сказать что-то не так. Ведь мама у нее есть, я не хочу заставлять ее так назвать меня, ведь по факту я ее будущая мачеха. Тем более как она отреагирует на то, что у нее будет братик? И что он вообще скоро приедет.
