Я видела, как веки понемногу начинали дергаться у нее, еще чуть-чуть и она вырубится. Дима стоял рядом и молчал, это раздражало и бесило. Он что приказывать может только мне? Своей сестре ничего не может в ответ сказать?

— Я не хочу спать! — Вдруг Сергей с силой прижал ее к своей груди, сцепляя ее две руки. — Отпусти, ненормальный! Вы все ненормальные! — Я тяжело вздохнула, поднося свою руку к лицу, когда уже это закончится, и она вырубится?

Стоило мне только подумать, как все ее попытки вырваться не увенчались успехом, и она просто обмякла в руках Сергея, закрывая глаза.

— Что у вас за снотворное, что человек не сразу засыпает? — Проворчал в пустоту Дмитрий, а затем попросил друга отнести Леру наверх, все комнаты уже были подготовлены. Ко мне подошел врач в белом халате, а я лишь отмахнулась от него, как от назойливой мухи.

— Не надо, со мной все в порядке. — Устало произнесла я, усаживаясь обратно на диван.

— Ты-то хоть не начинай, — жалобно взвыл Лазунков, кивая врачу, чтобы тот продолжал свои действия. Я устало закатила глаза, сил сопротивляться не было, да и желания тоже. Все-таки тело ломило, голова и бок болели, и я до сих пор хромала.

Врач, как я и предполагала, начал охать и ахать, причитая, что мне срочно надо в больницу. Бок кровоточит, голова разбита, растяжение ноги — означало только полное обследование. Я недовольно фыркнула и сложила руки на груди, показывая, что я никуда не поеду, в больницу так — тем более.

Уговорив врача, что госпитализация мне не нужна, что мне просто нужно отлежаться дома, меня перенесли в спальню и уложили на кровать. Врач маячил то и дело перед глазами, зашивая меня и делая повязки. Меня снова клонило в сон, еще чуть-чуть и я усну, может это и к лучшему. В этой реальности мне было некомфортно и тяжело, поэтому я просто хотела уснуть и возможно даже, чтобы я уже не проснулась.

Не помню, как меня вырубило, но проснулась я бодренькой с новыми силами, будто отдыхала целую неделю, будто в меня не стреляли, не били башкой об бетонную стену, в конце концов, будто я не была на грани жизни и смерти. Я довольно потянулась на кровати, разминая свои косточки. Бок не болел, да и голова была в полном порядке, может я еще не отошла от обезболивающего, которое мне вколол врач? Легкий ветерок блуждал по комнате, а с улицы доносились звонкие голоса птичек.

— Доброе утро, дельфинка, — ласково пропел мужчина где-то у меня в ногах, и я подпрыгнула от неожиданности. Почему-то я была уверена, что нахожусь одна, но нет. Мужчина сидел на краю кровати, в футболке и шортах, работая за ноутбуком. Отчего-то я улыбнулась. Наверное, я посчитала это милым. Не будил меня, дал отоспаться, занимался своими делами. Для меня такие обыденные вещи казались странными и чертовски милыми. Мужчина медленно встал, взял небольшой поднос, который стоял на столике рядом с ним и поставил мне на колени. — Завтрак в постель заказывали? — Он довольно улыбнулся, когда увидел, что я облегченно вздохнула и засмеялась. Села на кровати и начала рассматривать содержимое подноса. Я снова была голодной. Хотя, когда я в последний раз ела? Так и до анорексии недалеко.

— Не уж то ли сам Дмитрий Лазунков романтик? — Я смущенно опустила глаза, продолжая улыбаться, откусывая небольшой кусочек тоста, политый клубничным джемом.

— Нет, что вы, Госпожа Лепницкая, вам показалось.

Мужчина дернулся с места и в считанные секунды оказался на кровати, сидя на моих же ногах. Он улыбался, в глазах плясали чертики и, можно было подумать, что человек счастлив. Но ведь это Лазунков, он не бывает счастливым, просто в очередной раз он что-то задумал, и это было видно, мало того, было даже ясно, что именно он задумал.

Язычком я аккуратно облизнула губы, смотря в его глаза, а затем прикоснулась краешком указательного пальца к нижней губе, продолжая улыбаться.

— Вкусно? — Улыбка исчезла с его лица и он уже смотрел на меня по-другому. Как в нашу первую встречу, как тогда, когда уговаривал поехать с ним на мероприятие. В его глазах читалась страсть.

— Очень, — я снова повторила свои движения, а затем, будто случайно, капнула себе на грудь несколько капелек варенья. Он смотрел на меня, словно завороженный и околдованный, не двигался, будто боялся спугнуть что-то…или кого-то.

— Прекрати, — жестко прорычал он и прикрыл глаза, тяжело дыша, когда я указательным пальцем подцепила капельку на своей груди, и засунула палец в рот, смачно облизывая.

— Не-а, — игриво усмехнулась я, все тем же пальцем подхватив еще одну капельку с груди, и протянула к его рту, — Будешь?

— Доиграешься, — улыбнулся он, с жадностью обволакивая мой палец своими губами, а я лишь улыбнулась еще шире, видя его реакцию на меня и на мои действия.

Мне нравилось играть и возбуждать его, не то, чтобы это поднимало мою самооценку, от меня и так заводятся клиенты, этого и так было достаточно, но с ним было все по-другому. С самого первого дня я не воспринимала его как своего клиента, для меня он был больше, чем обычный покупатель моего тела.

Мои слова подействовали на него как красная тряпка на быка. Он откинул поднос с моих ног, переворачивая его вверх дном, привстал и отбросил белое одеяло. Я тихонько хихикнула, будучи довольной своей работой. Лазунков схватил меня за щиколотки и резким движением дернул на себя, тем самым в мой живот теперь упирался его разгоряченный член.

Я снова довольно улыбнулась. Да, это именно то, что я хотела в данный момент. Забыть обо всем и отдаться ему. Забыть про все ужасные сцены, которые происходили в подвале с Антоном, картинки, мелькающие перед глазами, на которых была Лиана, вся в крови и в ссадинах, еще и в ошейнике…забыть все, хотя бы на время.

Дима сжал в руке веревку, которая торчала из его шорт, и дернул на себя. Я опомниться не успела, как он ловко закинул мои руки за голову и завязал тугой узел на моих запястьях. От неожиданности мои глаза немного округлилась, но прийти в чувства мне не дали, его язык уже медленно заскользил по моему телу. Позже к нему присоединились и руки. Я прикрыла глаза, наслаждаясь приятными поглаживаниями, чувствуя как внизу живота все сжимается в тугой узел. Его движения были такими нежными, что я не могла поверить, что это тот самый грубиян — Лазунков. Его рука опустилась все ниже, пока не остановилась между ног. От чувств, которые уже перевалили через край, я выгнулась на кровати. Мне хотелось прикоснуться к нему, но руки были плотно сжаты. В моих движениях была какая-то покорность, которую раньше я старалась не показывать ни одному мужчине, что не получалось делать с ним. Сейчас я была только в его руках и это неимоверно возбуждало.

Мужчина, лаская и очерчивая мое тело языком, опускался все ниже, пока не дошел до области, где находилась его рука. Я задрожала всем телом, предвкушая блаженство, и оно было оправдано. Его язык скользнул между ног, и я распахнула глаза, закатывая их назад.

— Сладкая, дельфинка, — ласково прорычал мужчина, и очередная волна возбуждения прошлась по моему телу.

Лазунков провел языком сверху вниз и остановился, затем снова повторил свои манипуляции. Движения медленно переходили в круговые и становились более настойчивыми. Его ласки сводили меня с ума, я стонала, чувствуя как язык погружается все глубже, очерчивая каждый миллиметр.

— Маленькая моя, что ты со мной делаешь?

Его слова врывались в мое сознания, сводя с ума, заставляя дрожать каждой клеточкой мое тело. В какой-то момент Дима остановился и отстранился от меня, но всего на секунду, потому что на смену языка пришли его мощные и сильные пальцы, а губы переместились на сосок. Он, то прикусывал его, то зализывал. Его пальцы нежно ласкали клитор, то чуть надавливали на него, то невесомо проводили по нему кончиками пальцев. Удовольствие было на грани боли, и все стоны медленно переходили в крик. Крик о помощи, о пощаде, чтобы поскорее получить эту долгожданную развязку. Спина то и дело выгибалась, подставляя тело ближе к его ласкам. Я сходила с ума.