Нервно рассмеявшись, я заметила, что за плечом шевелится нечто темное. Медленно, стараясь не делать резких движений, чтобы не раздражать неизвестного зверя, обернулась.

Напротив головы в воздухе висела большая черная клякса. Хотя нет, скорее сгусток тумана. И от него к моему лицу целенаправленно тянулся отросток. Я отшатнулась, неуклюже села в смолу. Нечто все равно меня достало и коснулось лба.

– Теплая… – задумчиво выдало облако приятным мужским голосом и потянулось вторым выростом к моему виску. – Странно…

– Что именно?

Двумя пальцами перехватив дымное нечто, я отвела отросток в сторону.

– Ты живая.

– Очень на это надеюсь.

Клякса, точнее, клякс неопределенно хмыкнул, среди черного дыма появились два ярко-желтых глаза, с прищуром меня оглядели.

– Полукровка? Лепрекон? – Черный сгусток опустился на поросший травой пол беседки за пределами многоконечной звезды.

Его что, Сонья покусала? Второй раз за сутки меня называют полукровкой!

Я отрицательно покачала головой, рассматривая говорливую субстанцию.

– А, конечно, не полукровка, – понимающе усмехнулся клякс.

– О чем это ты?

– Я долго спал, но, думаю, вас до сих пор разбирают на сувениры. На удачу.

И этот туда же! Да, Сонья не на пустом месте решила мне прическу садовыми ножницами подровнять. Считалось, что волосы и кровь лепрекона или его полукровки приносят удачу. Глупость несусветная.

Удачу нельзя забрать или украсть, ее могут дать тебе только добровольно. Неспроста же поговаривают, что у каждого правителя есть советник-лепрекон. И многие удачливые господа – сами либо лепреконы, либо полукровки. Внешне они не отличаются от людей, разве что у чистокровных имеется золотистый узор в форме четырехлистника на ладонях, а у полукровок – широкая золотистая прядь на затылке.

У меня, к счастью, никаких отличий нет. Но Сонье это совершенно не помешало.

– Ну, что молчишь? Откуда тебя Арвель притащил? – проворчал Клякс.

Он вытянулся, стал плотнее. И вот передо мной уже сидел с умным видом… песец.

Полный, то есть толстый, нахальный и довольный песец.

– Из Гвара…

– Это в Ро́нате? – спросил зверь, и его тело утратило четкость очертаний. – Людское королевство, если правильно помню.

– Да.

Не успела глазом моргнуть, как собеседник стал забавной черной обезьянкой, затем лебедем, весьма крупным, с теленка, и лишь потом превратился в черного ягуара. Абсолютно черного, только ярко-желтые глаза сверкали на хищной морде.

– Выбираться будешь, наемница? – промурлыкал зверь.

– Я не наемница, это карнавальный костюм.

– Уверена?

– Абсолютно.

– Эх, я уж думал, повезло!

– А ты вообще кто? – настороженно спросила я, озираясь.

Все же сильф молиться посоветовал. Клякс убивать не собирается, значит, меня тут прилепили, как муху, в жертву какому-то лесному монстру.

– Можешь звать меня «мой властелин» или «великий и ужасный».

Я окинула собеседника скептическим взглядом.

– Ладно! – прищурился он. – Я – проклятие. Смертоносное, неустойчивое, теперь твое.

Когда в семье живет шестеро магов разных рас, четверо из которых еще учатся, хочешь не хочешь – а в ворожбе хоть немного начнешь разбираться.

– Издеваешься? – фыркнула я и обрисовала руками контур, изображая кота. – Не бывает живых и разумных проклятий. Проклятие – это магия, формула, сгусток.

– Значит, маги в твоем окружении все же есть, неполукровка, – удовлетворенно констатировал кот.

Опять?

– Есть. – Я поднялась на ноги, смола, к счастью, держала только мои ступни. – Альвы, три штуки. Один – наполовину, две – на четверть. Ундина – чистокровная. А еще есть человек, три кошки, четыре пса, около сотни теплиц, цветочная ферма, где при желании можно найти растения, в которых присутствует магия.

– Ты живешь в цирке? – ошалело спросил Клякс.

– В цирке, розарии, оранжерее, мастерской по плетению кружев, школе и самом лучшем месте в мире.

Ягуар от удивления даже расплылся немного. Пришлось пояснить, уж больно забавной была его вытянувшаяся морда.

– Я живу в доме тети, которую считаю своей матерью, и ее мужа, который стал мне отцом. У меня одна родная сестра, тоже человек. Две родных кузины, которых я считаю сестрами. И одна приемная кузина-сестра.

– О темные туманы! – патетично вздохнул Клякс. – И как мне теперь тебя убивать? Меня же совесть замучает!

– А может, не убивать? – предложила я.

– Может, и не убивать, – задумчиво отозвался ягуар и обошел звезду. Глаза недобро вспыхнули желтым огнем. – Или убивать, я же проклятие!

И прыгнул. На меня. Испуганно вскрикнув, я упала на колени, уворачиваясь от огромного темного тела. Острые когти пронеслись над головой. Поспешно обернулась. Ягуар готовился к новому прыжку. Зубы в темной пасти были черные, но в их остроте я не сомневалась. Смола прочно держала ноги, не давая сбежать. Глядя на приближающуюся меховую тушу, я разозлилась. Так просто не сдамся! Помирать – так с музыкой! Как минимум ногтем выколю глаз черному монстру.

Я прицелилась, с пальцев сорвались золотые огоньки, облачком ринулись к ягуару. Но не остановили. Кот буквально вынес меня за пределы звезды. Вместе с ногами и сапогами.

Мы свалились в высокую траву.

Я ждала укуса, а вместо этого получила слюнявый поцелуй шершавым языком в щеку и снисходительное:

– Умница. Отсыпала мне везения.

– Ах ты, провокатор доморощенный! – Я щелкнула ягуара по носу и тут же была аккуратно схвачена черными клыками за митенку.

Ладонь в пасти огромного кота моментально привела в чувство. Я вспомнила, что Клякс – это не сестры, с которыми можно в шутку подраться подушками.

– Плюй, я успокоилась.

– И не подумаю, – фыркнул сквозь сжатые зубы ягуар, отступил, заставляя сесть. – Внимай.

Склонность к высокопарным речам, видимо, была у него в крови.

– И откуда ты такой взялся? Ай! – Острые зубы чувствительно сжались на моих пальцах. – Ладно, внимаю. Вещай уже, – не удержалась я от ехидства.

Клякс ослабил хватку.

– Новость первая: я тебя не убью.

То, что это проклятие не собирается меня убивать, я уже поняла. А потому терпеливо и молча внимала.

– Новость вторая, – продолжал ягуар слегка шепеляво, мешала моя рука в пасти, – жизнь я тебе испорчу. И сильно. Как именно, узнаем после захода солнца. И еще: ты выжила, потому что в тебе есть кровь лепреконов, минимум половина.

– Я не… – Зубки отговорили возмущаться. – Молчу.

– И последнее: я – проклятие. И у тебя есть два выхода. Или вернуть меня Арвелю, но подобраться к нему будет непросто. Или узнать, откуда я взялось.

Мою ладонь наконец-то отпустили. Стирая пучком травы слюни с митенки, я переваривала услышанное. Получается, моя настоящая мать двадцать лет назад пыталась захомутать мужчину с примесью лепреконской крови. В результате хомутания появилась я. Сонья была права – везение у меня есть, правда, весьма своеобразное. Проклятие не убило, а вытащило из ловушки. И предлагает решение проблемы. Только вот…

– Зачем ты мне помогаешь, ты ведь проклятие?

– Думаешь, я в восторге от того, что по чьему-то велению мне приходится портить жизнь другим?

Проклятие с совестью? Все интересней и интересней.

– Не проще ли сдаться законникам? В конце концов, это их работа – разбираться с темной ворожбой, – предложила я самый простой вариант.

Желтые глаза превратились в две ехидные щелочки, ягуар насмешливо спросил:

– Я похож на самоубийцу? Или тебе хочется остаток жизни смотреть на небо через решетку?

– Ты ничего не путаешь? Это меня притащили за тридевять земель и вручили тебе, а не наоборот! Я жертва темной ворожбы, а не…

– Да что ты говоришь! А маги будут уверены в обратном, – перебил наглый кот.

– Это еще почему?

– Потому что Арвель смешал вашу кровь. Теперь вы с ним кровники.

– И что с того, что мы теперь – названые брат и сестра?

Причины отправлять меня в острог я все равно не видела.