Граф мягко улыбнулся. В Лиаре он нашел личность, всецело разделявшую его увлечение книгами. Задавшись целью собрать самые редкие издания о мире Подземелья, фон Кролок не жалел на это средств. Специально заказанные зачарованные шкафы постепенно заполнялись, но библиотека еще оставляла желать много лучшего. Особенно в сравнении с королевской.

Граф не удержался и бросил еще один взгляд на далекий горизонт. Небо оставалось темным. Фейерверк закончился, а значит празднование в столице подходит к концу. Граф скрипнул зубами и решительно захлопнул за собой дверь.

***

Саактур не спеша поднялся с пола и потянулся. Самое сложное в первые минуты после вселения — преодолеть брезгливость. Люди такие неприятно мягкие! Его собственное, заботливо продуманное до мельчайших деталей тело отныне будет дожидаться возвращения хозяина в потаенной кладовой Дома боли. Саактур размялся, привыкая к тесному вместилищу. Он частично удержал память Эдварда, и теперь разбирался в ней, делая чужие воспоминания своими. От степени его перевоплощения в юного алхимика зависел весь грандиозный замысел, а потом весь этот хлам можно будет выбросить.

Итак, что мы имеем? Главным образом влюбленность в Герберта фон Кролока… В того самого?! Саактур зажмурился от удовольствия. Судьба явно расщедрилась на подарки. Герберт связан с Алиасом Драккони и, что еще важнее, с королем гоблинов, так что задача значительно упрощается. Но сначала нужно выполнить задание, с которым этот самый Герберт отправил Эдварда в Эринию.

Саактур просмотрел список ингредиентов. Хм-м… Эдди предстояла довольно-таки опасная работа. Определенно, Герберт не разделяет нежных чувств своего выпускника. Впрочем, так даже проще. Саактур прикинул, что за три дня успеет собрать всё, что нужно и даже кое-что добавит от себя. Если он правильно понял, что именно пытается создать Герберт, список следует расширить. Пусть порадуется… напоследок. Хотя, такие специалисты даже в Аду могут пригодиться. Углубленный курс демонологии, и Герберт начнет трудиться во славу Преисподней. Саактур облизнулся и тут же сплюнул, досадуя на слишком толстый и нераздвоенный язык. Когда он станет повелителем Ада, ему потребуются новые верные слуги. В свое время Кал-Ден забраковал Герберта, как неперспективный материал. Но Кал-Ден совершил слишком много ошибок, чтобы принимать его мнение в расчет. Да, вампира следует задействовать в исполнении замысла. Повелители Подземелья не простят предательства, пусть даже ненамеренного. И у Герберта не останется другого пути, кроме как в Ад. На этот раз — добровольно.

========== Неожиданные встречи ==========

— Алиас? Ты кого-то встречаешь?

Драккони удивленно поднял бровь. Прославленный профессор фон Кролок соизволил первым к нему обратиться. Не иначе, где-то в Лесном краю стая вервольфов околела.

— Ринальдо возвращается от матери. А ты ждешь Корвина?

— А что, он собирался сегодня прибыть?

Алиас насторожился. Этот деланно-небрежный тон он слишком хорошо знал.

— Просто предположил. Он давно не появлялся. Вы не поссорились, надеюсь?

Герберт с досадой дернул плечом.

— Наши отношения тебя не касаются.

Алиас приподнял бровь, но смолчал. Он помнил свое обещание Джарету. Другое дело, что двадцать лет назад никто и помыслить не мог, до чего додумается Корвин. Привязывающая клятва — обоюдоострое оружие. Если Герберт пожелает освободиться, Кори окажется в серьезной опасности.

Алиас пригляделся к вампиру повнимательнее. Волосы тщательно подобраны заколками, под застегнутым по случаю плохой погоды плащом виднеется рабочий костюм. И пахнет от него чем-то резко-алхимическим. Должно быть, выскочил из лаборатории встретить курьера. Но почему же он так нервничает?

Сверху упала капля, потом еще одна. Алиас накинул капюшон и тоскливо посмотрел на затянутое облаками небо. Дождь в этих краях — явление редкое. И надо же, чтобы он вознамерился зарядить на всю ночь именно сегодня.

— Джарет мог бы пристроить к башне крытую галерею, — проворчал он. — При его-то расценках за проход.

— Ради кого? Ты видишь здесь толпу народа? В Эринию уже лет пять как никто особо не рвется. Только по праздникам, — Герберт стряхнул с кончика носа дождинку и поморщился. У башни они мокли в одиночестве, не считая троллей-охранников, с довольным видом подставляющих дождю заросшие лишайником и мхом спины.

— А зачем ты встречаешь Ринальдо? До твоего дома рукой подать. Он уже большой мальчик, чтобы темноты бояться. Или у него багаж большой?

— Туда он отправился с одним саквояжем. Но возвращается обычно весь обвешанный сумками, — Алиас покосился на башенные часы. Осталось две минуты.

Герберт начал притопывать ногой. И тут Алиаса осенило. Уж не с контрабандой ли связался уважаемый профессор алхимии? В Эринии сейчас лето, самое время для сбора редких ядовитых и галлюциногенных растений, запрещенных ко ввозу в Подземелье. Не из-за высокоморальных соображений, естественно, а из-за нежелания Селара упускать прибыль. Какой договор он заключил с королем гоблинов, никто не знал, но Джарет за контрабанду карал немилосердно. И всё равно желающие рискнуть находились. Алиас нахмурился. Если Герберт втянет в свои махинации Корвина, это может плохо кончиться для них обоих.

Минутная стрелка на часах наконец-то соединилась с часовой на цифре тринадцать. Тролли приосанились и отворили кованые ворота башни. Однако оттуда никто не вышел. Алиас забеспокоился уже всерьез. Отбывающих из Эринии с особой дотошностью проверяли на таможне. Повторному досмотру внутри башни подвергались только наиболее подозрительные личности. Ринальдо, как сына некроманта, должны были пропустить без досмотра.

— Герберт, — прошипел Алиас, — ты ведь не впутал в свои дела Ринальдо?

— Разумеется, нет, — огрызнулся Герберт и, спохватившись, добавил: — И что это за намеки, господин Драккони? Я оскорблен до глубины души.

Алиас уже хотел высказать, что он думает о Герберте и его душе, но тут из башни вывалился разодетый в зеленый шелк и бархат Ринальдо, чудом удерживающий три саквояжа в правой руке, два в левой и один — в зубах. За ним вышел незнакомый Алиасу симпатичный юноша в поношенном дорожном костюме, несущий в охапке три туго набитых сумки с оторванными ручками. Драккони облегченно вздохнул и поспешил к сыну.

— Ринальдино, только не говори, что всё это — твоё!

Ринальдо отрицательно замычал. Алиас засмеялся и забрал у него три саквояжа.

— Прошу прощения, господин маг, но этот — мой, — темноволосый юноша робко указал подбородком на самый потрепанный сак. — А вот это — ваше, — он сгрузил к ногам Драккони сумки.

— О боги… — Алиас закатил глаза. — Ринальдо, что ты опять натворил? Прошу прощения за моего сына, сэр.

— Ну что вы, право, не за что извиняться. Рад был помочь, — юноша вежливо склонил голову, забрал свой багаж и направился к Герберту.

Алиас покосился ему вслед. А может, дело и не в контрабанде? Сердце тревожно екнуло.

— Ой, Герберт! — Ринальдо заметил вампира, бросил саквояжи и кинулся к нему, обогнав своего попутчика. — Я тебе письмо привез!

Алиас прищурился, пристально наблюдая за ними, но Ринальдо не передал Герберту никаких подозрительных свертков, а только сложенный вчетверо лист бумаги. Должно быть, от Корвина.

Герберт улыбнулся и убрал листок во внутренний карман плаща.

— Спасибо, Риндо.

Драккони поморщился. Сокращенное имя сына, придуманное гоблинами, ему не нравилось. Он вздохнул и склонился над сумками, прикидывая, как лучше связать оборванные ручки. И потому не заметил, как Ринальдо что-то быстро шепнул Герберту, а тот кивнул. Когда Алиас поднял голову, сын уже стоял рядом.

— Что ты в них нагрузил, камни? — Алиас протянул ему запасной плащ. — Накинь, а то испортится вся твоя красота.

Ринальдо беспечно махнул рукой. К собственной внешности он относился с полным пренебрежением. Пепельные локоны, заботливо уложенные матерью, уже обвисли под дождем, но его это не волновало.