- Я умер? - простонал я, приоткрывая глаза, в надежде увидеть перед собой кошачью виноватую мордочку старшего, однако вместо этого замечаю заячьи ушки внука нашей престарелой арендодательницы.

- Нет, ты все еще живой.

- Лучше бы сдох, - простонал я, присаживаясь и потирая затылок. Кажется, я наконец понял, что так больно не от самого удара, а от того, что я здорово так об землю приложился, - где Чанбин и Минхо?

- Минхо гоняет твоего друга по всему парку, грозясь отправить обратно в адскую преисподнюю, а Феликс бегает за ним, пытаясь успокоить.

И как в подтверждении слов Хвана мимо нас вихрем проносятся Со и бегущей за ним старший, который умудрился спереть метлу у уборщика. За ними следом жутко паникующий Феликс и какой-то старичок, видимо хозяин той самой метлы. Картина настолько смешная, что я не сдерживаюсь и тихо смеюсь. Хенджин тут же подхватывает мой смех и вот мы уже вдвоем смеемся, деля остаток сладкой ваты на двоих.

***

Вдоволь набегавшись и получив просвещающих подзатыльников от дедули-уборщика, вся троица возвращается к нам. Даже несмотря на весь пережитый пиздец, Со улыбался словно кот, объевшийся сметаны, сжимая руку притихшего и, видимо, переволновавшегося, по всем фронтам и за всех, Феликса, в то время как самый старший просто всем своим существованием излучал темную энергию, не сулящую ничего хорошего. Просто скажи мне кто еще полгода назад, что я влюблюсь в этого взъерошенного психа, я бы посмеялся и покрутил пальцем у виска, посылая во все известные мне места на планете. Вот только сейчас мне совсем не смешно. Поднимаюсь со скамейки, на которую мы с Хваном успели перебраться и скрестив руки на груди, смотрю на эту троицу. Минхо, заметив мой строгий взгляд, как-то тушуется и виновато опускает глаза вниз. Видимо понимает, что натворил что-то не очень хорошее, чуть не отправив меня на тот свет раньше намеченного. Феликс же, заметив меня, тут же отпускает руку Бина и несется вперед, кидаясь мне на шею.

- Джисонни, ты живой! Боже, я думал что ты не очнешься. Ты как?

- Все в порядке. Голова, правда, немного побаливает, - краем глаза замечаю как Минхо кусает губу и я слегка улыбаюсь. Неужели чувствует себя настолько виноватым?

- Прости меня, если бы я не… Ну, - Феликс краснеет стремительно, а я усмехаюсь. Ли становится таким стеснительным, когда речь идет о хене. Если присмотреться (а можно и не присматриваться, поскольку только слепой не увидит этого, господи), то можно заметить то, как они оба сильно меняются, когда вместе или когда даже просто говорят друг о друге. В какой-то степени я даже завидую. Каждое слово, каждое прикосновение, взгляд или движение, все это было пропитано такой нежностью и любовью, что я не понимаю, как они так долго протянули. Но, что-то мне подсказывает, что теперь им не помешает ни Минхо, который явно против того, чтобы эти двое встречались, ни кто-либо еще.

- Все в порядке, Феликс.

- Может закончим эту драму и пойдем развлекаться? - тянет Хван, а я возмущенно пыхчу, закатывая глаза и отхожу от Ли, засовывая руки в карманы джинсовки.

- Да, пойдемте в тир. Только не ручаюсь, что стрелять буду по банкам, а не по твоей заднице, Хенджина.

- Пф, а ты с чего взял, что сможешь попасть в мою задницу, а?

- А можно я не буду пытаться попасть в твою задницу, а только по ней?

- Подловил.

- Кстати, а тир не плохая идея, - оживает вдруг Минхо, задумчиво потирая затылок, - я там такого милого плюшевого кумамона видел и…

- Тогда я выиграю его для тебя, хен. Все же мы давно не виделись, а я вот так, без подарка приперся, - улыбается Хенджин.

- Я тоже хочу кумамона.

- Черта с два. Я собираюсь выиграть его.

- Посмотрим, кто из нас двоих выиграет его, - бросаю полный решимости взгляд на Хвана.

- Вызов принят, Джисонни, - тянет эта каланча, подхватывая мой азартный настрой и мы оба направляемся в сторону тира, в котором, среди призов, Ли умудрился высмотреть плюшевого японского медведя.

Минхо, кажется так и не понял, что здесь происходит, а вот Феликс и Чанбин тихо смеясь, направляются вслед за нами. Если честно, то я понять не могу, почему ведусь на провокации этого идиота, ведь Феликс совершенно точно дал мне понять, что Хенджин в Минхо не заинтересован от слова «совсем». И, тем ни менее, мне хочется свернуть ему шею, просто за то, что он дышит. Просто что-то мне подсказывает, что он еще покажет нам всем, чей он внук.

***

- Выкуси, Хван, - показываю Хенджину язык и сжимаю в руках кумамона, - десять из десяти.

- Признаю, стреляешь ты неплохо, - хлопает мне Хенджин, на что я фырчу.

- Неплохо — семь из десяти. А я выбил все десять. Просто признай, что стреляю я великолепно.

- Боже, Джисон, заканчивай сцену, - смеется Чанбин, который также хлопал моей меткости.

- Ладно-ладно, - улыбаюсь и протягиваю игрушку Минхо, который такого поворота событий явно не ожидал.

- Ч-что? - Ли хлопает глазами, смотря то на игрушку, то на меня.

- Это тебе.

- Но ты ведь хотел…

- Не совсем, - улыбаюсь и пожимаю плечами, - она для тебя.

- Для меня?

- Ага. Так ты возьмешь?

- Да, - старший тут же кивает быстро, забирает из моих рук игрушку и прижимает ее к себе.

Минхо разглядывает это плюшевое недоразумение в своих руках и мягко улыбается, а я, кажется, совсем не могу отвести от него взгляда. Глупое сердце, перестань так стучать. Тут же мотаю головой, пытаясь отогнать это наваждение, и перевожу взгляд на Хвана, вновь показывая тому язык. Кажется мне это помогает. Он лишь пожимает плечами, смеясь и кивает в сторону аттракционов. Намек поняли все.

***

Не смотря на то, что Минхо удалось отвлечь плюшевой игрушкой (хотя бы не надолго) от того, чтобы он пытался убить моего бессмертного хена, это еще не значит, что он не пытался сделать это снова. Эти двое влюбленных носились по всему парку, от аттракциона к аттракциону, держась за руки, смеясь и искренне не замечая того, что за ними тенью из азиатских ужастиков следует Минхо, с явным желанием избавится от тела Чанбина в ближайшей канаве. Мы же с Хенджином заключили временное, негласное перемирие: Хван наслаждался поездками на всех этих детских аттракционах, а я следил за тем, чтобы старший Ли ненароком не отправил корейского горе-Ромео на тот свет. А он пытался, и не раз.

Наконец, Хван определился, на какой аттракцион он хочет затащить нас на этот раз и, не сообщая никому о своем решении, тащит Феликса за руку вперед. Нам ничего не оставалось, как пойти следом.

- Хочу на этот. Я тут никогда не был! Это будет так круто!

- Блять, - тянем я, Чанбин и Феликс одновременно, как-то обреченно вздыхая. Перед нами громадное колесо обозрения и такая же очередь желающих туристов и не только, в которую нам и пришлось вклиниваться. Минхо подозрительно притих, обеими руками сжимая игрушку и прижимая ее к себе и мне это показалось немного подозрительным, однако поинтересоваться я так и не успел, ведь Чанбин тут же отвлек меня разговорами о новой песне, написанием которой мы сейчас занимаемся.

Очередь подошла к нам незаметно. Несмотря на весь простор кабинок, пускали только по двое, что, естественно было мне на руку, ведь это значило, что никакого Хван Хенджина хоть на какое-то время. Тут же тащу за собой в кабинку Минхо-хена, который послушно плелся следом, даже не пытаясь хоть как-то возражать или вообще хоть что-то сказать, позволяя вести себя. Опять же не придав этому никакого внимания, машу оставшимся троим рукой, предлагая встретиться чуть позже внизу.

Вид открывался действительно великолепный, если быть честным. Трудно признавать это, но идея Хенджина прокатиться на колесе обозрения уже не казалась такой скучной и нелепой. В этом есть что-то такое, завораживающие. К тому же солнце уже готовилось вот-вот скрыться за горизонтом, от чего окна небоскребов и многоэтажек Сеула отражали ярко-оранжевое небо, придавая городу еще больше красоты и некой атмосферы тепла и уюта. Однако, есть кое-что, что меня немного беспокоило. Уже поднявшись на приличную высоту, я наконец отрываюсь от разглядывания людей снизу, переводя взгляд на притихшего хена. Минхо, выглядевший бледнее чем обычно, стоял посреди кабинки напротив меня и не шевелился, сжимая свою игрушку с такой силой, что кажется он сейчас проделает в ней дырки.