- Доброе утро... - сказал я как можно приветливее.
- Доброе утро... - отозвалась она, недоумевая, с какой стороны ей ждать подвоха.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила она тем же ровным, спокойным голосом.
- Прекрасно... - ответил я и задумался, стоит ли тратить на эту комедию силы и нервы. - Пожалуй, я бы выпил чашечку кофе. Как ты на это смотришь?
Тень разочарования промелькнула по её лицу, сразу куда-то пропала нахальная ухмылка. Холидей сбросила простыню и свесила ноги с дивана, скромно запахивая полы халатика, в котором спала.
- Минуточку, я приготовлю...
- Да я и сам справлюсь. Не стоит беспокоиться... - сказал я уже по дороге в кухню, оставив её таращиться мне вслед, нерешительно переминаясь с ноги на ногу посреди гостиной.
Я налил воду в кофейник и отмерил кофе. Тут на кухню вошла Холидей с новой сигаретой во рту. Она сладко потянулась, стараясь подчеркнуть аппетитные округлости своих форм.
- Как спалось?
- Просто великолепно, - заверил я её, зажигая конфорку плиты. - В самом деле...
- Никакой простуды? Горло не болит?
- У меня?
- Да, именно у тебя.
- Нет, - я покачал головой. - Никаких признаков простуды, ни кашля, ни насморка. Да и с какой стати?
- Вот и хорошо. Ведь я как раз вовремя закрыла окно. Часа в два поднялся сильный ветер, в комнате был такой сквозняк, а мне не хотелось, чтобы ты простудился.
- Ну, уж простуда-то мне не грозит, можешь не волноваться. Этой радости у меня последние лет двенадцать не было...
- Иногда очень легко подцепить простуду. Особенно если утомлен, а ты выглядел таким усталым прошлой ночью. На тебе просто лица не было.
- Могу себе представить, я даже не слышал, как ты заходила.
- Ты даже не почувствовал, как Джинкс залез в твою кровать, рассмеялась она. - Просто живой труп.
- Да, трудно было не услышать такое. Это убедительно доказывает, как я смертельно устал.
- А уж раз ты сам не можешь за собой присмотреть, кто-то должен был за тобой поухаживать. Ведь могло быть и похуже обычной простуды - воспаление легких например... А мне этого совсем не хотелось. Что мне делать, если ты серьезно заболеешь?
- Ну, за тебя-то я спокоен. Что-нибудь придумала бы.
- Трудно сказать... - отозвалась она. Холидей бросила окурок в раковину и на её губах снова заиграла нахальная улыбка. - Тебе следует быть осторожнее, ведь ты отвык от таких длительных прогулок. Если бы я знала, ни за что бы тебя не отпустила. Ты же сказал, что хочешь прогуляться всего несколько минут...
- Меня задержали.
- Это было приятно?
- Очень. "Гранд-отель". Первая картина, которую я увидел за последние три года.
- Кино? - деланно удивилась она. - А я слышала, у неё "кадиллак"...
Ну вот! Маска сброшена, маскарад окончен. Конец двусмысленной беседе и неумеренным заботам. Вот что гложет её душу - другая девушка. А узнала она от Джинкса. Но что он мог рассказать? Только то, что какая-то мисс подвезла нас на своем"кадиллаке". Вряд ли Джинкс мог знать о нашем свидании, это все из области догадок, я намеренно больше ни разу не упоминал при нем о ней. Так что доказать они ничего не смогут.
- О чем это ты? Какой "кадиллак"? - я изобразил недоумение.
- О той странной особе, которую вы с Джинксом встретили прошлым вечером. Разве у неё не "кадиллак"?
- Понятия не имею, какова марка её машины. Я видел её единственный раз в жизни, и ничего о ней не знаю: ни кто она, ни имя, ни адреса. Если бы я и захотел найти эту девушку, это вряд ли удалось бы.
- Для тебя такое дело - раз плюнуть. Ты же у нас голова, большой человек, хозяин. А она шикарная девочка, хотя и со странностями...
- То, что кажется Джинксу, и то, что считаю я - это совсем разные вещи, уж будь уверена. А я тебе уже сказал, что вчера вечером ходил в кино и не был ни на каком свидании.
Она обиженно поджала губы и пронзила меня испепеляющим взглядом.
- Если у тебя больное воображение, - это уже твои проблемы и можешь придумывать все, что заблагорассудится...
- Лживый сукин сын! - она резко повернулась и сбила кофейник с плиты. тот покатился по полу, выливая свое содержимое на линолеум. Она была вне себя от ярости и уже не скрывала этого. Когда Холидей повернулась ко мне, её лицо перекосилось от злобы.
- Ты шляешься с какой-то дамочкой, а я должна тут переживать, сукин сын...
Она схватила со стола жестяную банку с кофе и швырнула её в меня. Та раскрылась и окатила меня коричневым, пахучим порошком. Я подскочил к ней, тряхнул за плечи и опрокинул на раковину. Полы её халата распахнулись, обнажив грудь. Схватив двумя руками за горло, я с наслаждением стал их сжимать.
- Я ходил в кино, ты слышала, я ходил в кино, - повторял я. В горле у неё что-то булькнуло. Холидей попыталась сопротивляться, но я крепко зажал её ноги между своими, а мои пальцы крепко сжимали горло: она едва могла пошевелиться.
- Я ходил в кино. А ну повтори. Скажи, что я ходил в кино... - я слегка ослабил хватку, чтобы дать ей говорить.
- Ты ходил в кино... - прохрипела Холидей.
- Вот так-то лучше, - назидательно сказал я, отпустил её и сделал шаг назад. Она выпрямилась, запахнула халат. Нахальная улыбка исчезла, но глаза по-прежнему горели злобой. Я повернулся и вышел с кухни...
Из ванной появился Джинкс.
- С этой минуты держи язык за зубами, - посоветовал я. - Это ты разболтал Холидей о моей вчерашней встрече.
- Ничего подобного.
- А откуда она знает про "кадиллак"?
- Я сказал ей только об этом, но больше ни слова. Кажется, Мэндон догадался...
- Мэндон? - удивился я.
- Это была его идея, а не моя.
- И где же вы с ним встретились?
- Здесь. Прямо здесь.
- Что ему здесь было нужно?
- Холидей звонила ...
- Зачем?
- Она очень переживала, думала, что тебя забрали в полицию...
- Это ещё раз доказывает её непроходимую глупость. Идиотка, да копы меня теперь и пальцем не тронут.
- Да и Мэндон был очень расстроен. Около двенадцати мы отправились купить что-нибудь поесть, и он сказал, что если мы не застанем тебя дома, когда вернемся, то он начнет тебя разыскивать. Но ты к тому времени уже вернулся...
- Конечно вернулся, - разозлился я. - А чего вы хотели? Сукины дети! Стоит мне только отлучиться, как у вас начинается паника. Я сам знаю, что мне делать.
