— Сектар, не вздумай делать это вновь! — Гинтар слишком неожиданно материализовался между ним и Валанди, прикрывая эльфийку собой. Брат лениво поднял на него глаза. — Не читай её мысли. Если ты мне и эти отношения разрушишь…

— Я даю ей совет, дабы ваши отношения имели хоть какое-то будущее. И первый совет, дорогая моя, — как оказалось, младший был и физически сильнее старшего — ему не составило труда отодвинуть от солнечной туманного, дабы сказать: — Не сравнивай Гинтара с отцом. Будь ты хоть самой Силейз, он бы нашёл, до чего докопаться. Ты ему нравишься без одежды, не потому что отвратительно одеваешься, а потому что…

— Что? — это было тихое слово, настолько, что любой крик не мог ударить по ушам так больно. Гинтар удивленно повернулся к Валанди и… какая же обида прочиталась в тех глазах. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но смолчал, отвернувшись от неё. — Сектар, просто покажи им купальни, а потом мою комнату.

«Ещё и мысли читает, поганец! Да, тогда слушай: мерзавец, отвратительный червяк, помет тролля…» — и ещё много-много оскорблений она перечисляла в своей голове, надеясь, что гаденыш их слышит. Она заметила эту обиду в глазах Гина, но была слишком зла, чтобы чувствовать стыд за свои мысли. И вообще, это же ее мысли!

— Веди уже, — бросила она, когда поток ругани в её голове исчерпался.

«И ты называешь себя второй правительницей? Позоришь как себя, так и того, кто воспитывал тебя. Я предупредил», — послал он ей ответную мысль после её замечательной тирады, которую он слушал в полуха.

Он махнул рукой, приказывая идти за собой, оставляя двух эльфов внизу.

— Прости за всё это, — искренне извинился перед Закнеылом Гин. — Пойдём.

Сектар вывел дам в такой же большой холл, но этот уже вёл в два разных крыла здания. Идя по правому коридору, изредка, но чаще всего молча, туманный показывал эльфийкам комнаты:

— Это моя… Следующая — Гинтара. Родители в левом крыле, так что встретиться с ними шанс мал. Но из комнат лучше не вылезать. Эй, лунная, хватит трястись, уже всё позади.

— Да пошёл ты…

— Дикари, — фыркнул в ответ Сектар.

========== 21. Проще быть мстительной сволочью ==========

В доме Гинтара были слуги, хоть они могли не сразу попасться на глаза — вели себя как мышки, стоило кому-то из хозяев войти в то или иное помещение, как те сразу убегали. Так Гинтар привёл спутников в столовую, где уже был накрыт стол, поданы самые разнообразные, но преимущественно морские блюда.

Как и было наказано, все выглядели в лучшем виде. Кае пришлось нарядиться в то самое зелёное платье, и она вновь превратилась в милую эльфийку, да ещё и с высоким хвостиком. Но вот только настроение от этого не прибавилось. С самого утра Закнеыл не видел эльфиек — с ним носился Гинтар. Лишь ближе к вечеру он махнул рукой, мол, будешь собой. Ну не шли ему одежды туманных!

Родители братьев решили ещё попытаться оскорбить гостей. Но такому оскорблению те были рады — Майнсет и Заринти отужинали раньше, а когда пришли гости, встали и, распрощавшись с сыновьями, в упор не видя остальных, ушли. «Что ж, так даже лучше», — решил Гинтар, как полагается джентльмену, помог сесть сначала Валанди, потом Кае. Правда, последняя этот жест не оценила.

Вся четвёрка сидела напротив одного Сектара, так что ему очень хорошо было видно лицо каждого. И дабы этот оболтус не выдал новую партию гадостей, Гинтар начал вести с ним непринуждённую беседу о своих странствиях.

Все остальные молча пережевывали пищу. Валанди думала, что даже еда у этих туманных отвратительная, а вот Зак действительно наслаждался обедом. Когда ему ещё доведётся попробовать такие деликатесы? Точно не в дешёвых забегаловках. А в перерывах между движениями челюстей он поглядывал на Каю и наслаждался ее видом в этом красивом платье.

— Ну, а потом — я тебе писал — мы пошли сначала к солнечным, потом у звёздных побывали, — между тем закончил говорить Гинтар. Брат же его словно не слушал — то и дело смотрел сначала на одну эльфийку, потом на вторую. Если уж в Валанди его привлекала красота и платье, которое ему, например, очень понравилось, то в оборотне был скорее экзотический интерес. — Сектар, я с тобой говорю.

— Да я уже всё ваше путешествие просмотрел, когда только тебя увидел, — скучающе произнёс младший. И будто для себя что-то решив, он откинулся на спинку стула и последний раз оценивающе посмотрел на Валанди. — Я знаю, в путешествии довольно трудно без денег. Да и вообще, нелегко тебе пришлось…

— Да что ты знаешь о нелёгкой жизни? — усмехнулся старший.

— Ну не скажи. Пока ты бегал по лесам и болотам, отец заставил меня отслужить старейшине в королевской страже.

— Правда? И как всё прошло?

— Всё, как обычно, — отмахнулся он. — Я показываю себя, меня повышают, остальные считают, что я магией пользуюсь. Ну не в том суть. Я хочу дать тебе десять тысяч золотых за ночь с этой солнечной.

Поперхнулась Кая. Поперхнулся Гинтар.

— Чего? — из рук Валанди выпала вилка, которая так и не поднялась ко рту.

Как хорошо, что Гинтар заставил Зака оставить клинки, иначе он прирезал бы зарвавшегося юнца на месте.

— Отказываюсь, — но Валанди не нужна была ничья защита. После того случая она ни за что не позволит кому-либо притронуться к себе без разрешения. Лучше умрет.

Но её мнение не интересовало Сектара — он смотрел лишь на брата.

— Ты смеешься?

— Твоя женщина очень красива, — наконец-то удостоив солнечную взглядом, туманный улыбнулся: — Я не принимаю тебя за шлюху. Я хочу заплатить за удовольствие, но не тело. И не будь она твоей, Гин, я бы не то что денег, даже мнения твоего не спросил, однако…

— Вот именно, Сектар, она — моя. Я не позволяю тебе даже думать о ней в том ключе!

— Хорошо, хорошо, — отказ ни сколько не оскорбил туманного. Лишь прошептав что-то вроде «Очень жаль», он посмотрел на лунную. — А что насчет неё? Только за неё даю не более пяти тысяч, уж не сочти за оскорбление, но ей и близко не стоять подле солнечной.

Часы медитации не прошли даром. Лунная не напала, даже слова не сказала. А может, Кая просто была поражена наглости и тому, как в этих местах относятся к женщинам: как к товару! Да эти ублюдки даже хуже звёздных — те хоть не скрывают того, какими мразями являются. Ну и… как женщина, она была оскорблена до глубины души за эту «скидку».

— Она же ничья, — забил последний гвоздь Сек.

— А ещё все нас считают самыми отвратительными эльфами, — спокойно проговорил Зак, надкусывая очередную креветку. — Мои сородичи хотя бы не прячутся за всей этой дорогой мишурой.

Он отбросил вилку и завертел в руках столовым ножом, недвусмысленно намекая, что ему хватит и его для убийства.

— Мне наскучило здесь. Вечер, где не проливается кровь, слишком унылый, — он воткнул этот тупой нож в стол, вгоняя в дерево почти по самую рукоять. — Кая, не желаешь потренироваться? Счёт уже за сорок перевалил, когда отрабатывать думаешь?

— А также звёздным манеры не писаны, — ответил Закнеылу младший, не позволил вставить Кае «да». — Пока хозяин не встанет, гости сидят, тем более… ты испортил любимый стол моей матушки.

Поймав взгляд Сектара, Закнеыл ощутил ужасную головную боль, которая не то что думать, не позволяла даже стоять — туманный эльф залез ему в голову и очень грубо стал просматривать воспоминания, неаккуратно выдёргивая их из глубин подсознания. Какие-то воспоминания он нарочно замедлял, чуть ли не пихая в нос их обладателю.

Схватившись за голову, Зак с трудом сохранил сидячее положение. Сектар откапывал самые жуткие воспоминания в его голове, но на этом он решил и сыграть. Усилием воли он сам выудил в памяти кошмары, что он творил в академии, и бросил их в туманного. Хотел сломать его страшными картинами? Так пусть теперь сам наслаждается просмотром кровавого пира, пусть видит, с кем связывается.

Глаза Закнеыла горели красным, а из носа, кажется, пошла кровь, но он продолжал эту ментальную схватку, не желая отступать.