– Приходите, или Мэл заставит всех забыть, кто вы такие, и с этого дня вас будут называть просто грязью! – объявил он группе испуганных первоклашек, явившихся на собрание Антиобщественного Клуба, где обсуждался предстоящий ежегодный школьный Мерзкий Бал. От этих слов первоклашки побледнели и, дрожа от страха, тут же заверили, что придут. Обязательно.

К концу дня согласившихся прийти насчитывалось уже несколько десятков. Гости будут. «Что ж, это оказалось не так уж трудно сделать», – думал Карлос, открывая свой шкафчик, чтобы сложить в него учебники. Внутри обнаружился запертый в шкафчике первоклашка.

– Эй, приятель, – кивнул ему Карлос.

– Спасибо, что освободил, а то мне уже нужно в туалет, – пропищал несчастный мальчишка.

– Не вопрос, – ответил Карлос, морща нос. – Да, чуть не забыл, сегодня вечеринка. У меня дома. В полночь.

– Я слышал, приду! Обязательно! – крикнул первоклашка, стремительно убегая и радостно потрясая в воздухе кулачками.

Карлос кивнул, успокоенный и крайне удивленный тем, что просидевший весь день взаперти в его шкафчике первоклашка, тем не менее, тоже успел узнать про вечеринку. «Наверное, у меня прирожденный талант устраивать вечеринки», – подумал Карлос. А что, его мать уж точно умела развлекаться, разве нет? А еще Круэлла всегда твердила ему, какой он скучный, потому что Карлос предпочитал целыми днями возиться с электронными устройствами. Мать находила это занятие пустой тратой времени, говорила, что Карлос ни на что не годен, кроме разве что работы по дому; так что, устроив эту вечеринку, он сможет доказать, что она ошибается. Хорошо, однако, что самой Круэллы в это время не будет дома. Она взбесилась бы, обнаружив в своем Хелл-Холле целую толпу подростков. И все же Карлосу хотелось, чтобы в один прекрасный день мать увидела в нем нечто большее, чем слугу, который, по иронии судьбы, доводится ей родственником.

Так он размышлял по дороге домой. Гости приглашены, осталось лишь прибраться в доме, но это уж совсем не сложно, правда?

Но спустя несколько часов Карлос так уже не думал.

– Зачем я только согласился на это? – завывал он. – Не хочу я ничего устраивать!

Он запустил пальцы в свои кудрявые двухцветные волосы и взъерошил их – почти так же, как обычно делала его мать.

– Ты имеешь в виду сегодняшнюю вечеринку? – раздался голос с другого конца большого, изрядно обветшавшего зала, прямо из-за огромной статуи рыцаря в ржавых доспехах.

– Я имел в виду вообще все вечеринки, – вздохнул Карлос. И это было правдой. Он любил заниматься наукой, а не «вращаться в обществе». Даже в злодейском обществе.

Однако он готовился к вечеринке, украшал свой Хелл-Холл, видавший лучшие времена, которые, правда, прошли еще задолго до появления Карлоса на свет. Но, тем не менее, он считался одним из лучших домов на острове, этот древний особняк в викторианском стиле, покрытый плющом, стебли которого ветвились замысловатее мыслей самой Круэллы, чьи кованые железные ворота были более крепкими и стойкими, чем ее ежедневные истерики.

Сейчас большой зал особняка украшали провисшие черно-белые бумажные гирлянды и наполовину сдувшиеся черно-белые воздушные шары, которые Карлос выудил из спрятанных в подвале их дома ящиков. Эти несколько ящиков с клеймом «Де Виль Индастриз» были последним, что осталось от бывшей империи моды Де Виль – жалкие осколки давным-давно канувшей в небытие прекрасной жизни.

Мать, конечно, придет в ярость, когда увидит, что Карлос снова лазил в ее ящики. «Ах, мои пропавшие сокровища, – завопит она. – Ах, мои бедные малыши!» Но Карлос был прагматиком и не гнушался копаться в мусоре.

Почему его мать зациклилась на черно-белых щенках-далматинцах, Карлос понятия не имел. Он их боялся. Однако в свое время Круэлла задалась целью стать владелицей ста одного щенка, так что оставшегося с тех времен мусора, в котором можно было покопаться, хватало.

За многие годы Карлос приспособил для новых целей не только несколько пустых ящиков (ученому необходимы полки), но и собачьи поводки (нейлон, как никакой другой материал, устойчив к влаге), и переставшие пищать игрушки-пищалки (резина, как известно, лучший изолятор электрического тока) – все это стало не нужно, когда рухнули планы его матери украсть сто одного далматинца.

Ученый злодей и изобретатель, каким был Карлос, не может себе позволить привередничать. Для своей исследовательской работы он был готов использовать практически любые материалы, даже оставшийся после собак хлам.

– Сказать, почему ты вообще согласился устроить эту вечеринку? Легко. Потому что тебя об этом попросила Мэл, – сказал второй лучший друг Карлоса, Гарри, качая головой и перебирая в воздухе пальцами, с каждого из которых свисали полоски клейкой ленты. – Ее величество Мэл. Может, тебе стоит попробовать изобрести что-нибудь такое, что освободит нас всех от ее постоянного давления, а?

Его третий лучший друг, Джейс, в это время попытался оторвать кусок ленты, но в результате лишь приклеил себя самого к Гарри.

– Да, верно. Против Мэл никому из нас не светит. Пока, во всяком случае, – добавил Джейс.

Гарри (Гарольд) и Джейс (Джейсон) были сыновьями Хораса и Джаспера, подручных Круэллы, двух воров, пытавшихся украсть для нее сто одного щенка-далматинца и с треском провалившихся. Как и их отцы, Гарри и Джейс всегда пытались выглядеть более умелыми и менее трусливыми, чем были на самом деле.

Но Карлос-то знал их как облупленных.

Гарри, такой же жирный коротышка, как и его отец, едва мог дотянуться, чтобы прикрепить край черной гирлянды. Джейсу, который уже перерос своего длинного папашу, дотянуться до гирлянды труда не составляло, но вот разобраться с диспенсером клейкой ленты – это уже посложнее будет.

Гарри с Джейсом не хватало не только мозгов, но и взаимопонимания.

Признаться, Карлос этих недотеп себе в друзья не выбирал, это мать их выбрала для него. Она всегда все решала сама.

– Гарри и Джейс – все, что у нас есть, – сказала она Карлосу. – Пускай ничего другого у нас нет, зато у нас всегда будут…

– Друзья? – закончил за нее Карлос.

– Друзья? – рассмеялась Круэлла. – Зачем нужны друзья, если у тебя есть подручные, готовые выполнить любое твое приказание!

Джаспером и Хорасом Круэлла действительно правила очень жестко, но никто не мог бы сказать, что Гарри и Джейс на побегушках у Карлоса. Скорее Гарри и Джейс терлись возле Карлоса потому, что так велели им их отцы, и все они боялись его матери.

Вот почему Карлос и считал Гарри и Джейса своим вторым и третьим лучшим другом. А первого друга у него пока не было, хотя Карлос имел четкое представление о том, каким должен быть этот друг. Первый лучший друг не станет просто крутиться возле тебя, путаться под ногами и в сотый раз повторять одни и те же шутки.

Тем не менее это хорошо, что Гарри и Джейс могли помочь Карлосу готовиться к вечеринке.

– Если Мэл не понравится вечеринка, нам крышка, – грустно заметил Гарри.

– Крышка, – поддакнул Джейс.

Карлос еще раз осмотрел зал. Каждый предмет старой сломанной мебели был накрыт пыльной белой простыней.

Там и тут штукатурка на стенах отвалилась, в неровных дырках виднелась дранка.

В Карлосе вдруг проснулся перфекционист, который решил это исправить. Должен исправить! Карлос сбегал наверх, принес материнские древние медные канделябры и расставил вдоль стен. Если выключить свет, зажженные в канделябрах свечи будут казаться плывущими прямо в воздухе.

Затем пришла очередь люстры. Карлос где-то слышал, что качаться на люстре – самое крутое развлечение на любой островной вечеринке. Он заставил Джейса залезть на самодельную стремянку и привязать к люстре веревочную петлю. Гарри решил проверить петлю на прочность, качнулся и спрыгнул на один из накрытых простыней диванов, подняв в воздух целое облако пыли. Она разлетелась по всему залу, опустилась вниз, и Карлосу очень понравилось то, что из этого получилось: теперь весь пол казался присыпанным свежим, только что выпавшим снежком.