Шедар откинулся на спинку стула, вертя в пальцах серебряную ложечку.

– Бьянка… хм…

И все также, с прищуром, смотрел на Роя.

– Все так, как ты говоришь? – спросил наконец, – ты просто хочешь титул графа Эверси и Бьянку в качестве жены?

– Да, ваше величество, – смиренно ответил Рой, – а чего еще можно хотеть?

– Ты не настолько прост, чтоб графский титул был для тебя целью.

– Но в этом случае – да, все именно так.

– Бьянка никогда не производила впечатление девушки, которая будет хорошей женой. Если тебе нужен титул, я могу…

– Нет, ваше величество, – Рой покачал головой, – вы не понимаете… это личное. Ну а что до Бьянки… Как я уже говорил, я не буду ее обижать. А с ее капризами уж как-нибудь справлюсь.

Шедар пожал плечами.

– Ну, хорошо. Я изготовлю для тебя специальный указ, по которому Бьянка будет вынуждена стать твоей женой, а титул Эверси будет наследоваться тобой, как ее мужем, и твоими детьми. Дело-то нехитрое.

И снова тепло и располагающе улыбнулся.

Рой выдохнул. И отпил еще кофе.

– Ее величество продолжает заниматься вещьмагией? – поинтересовался осторожно.

Шедар беззаботно махнул рукой.

– Конечно, продолжает. Куда ж без этого. Делает милые вещицы, вроде грелки для чайника. Кстати, можешь на нее посмотреть, она сейчас к кофейнику прилеплена.

И повернул кофейник другим боком, так что Рой смог рассмотреть маленький комок полупрозрачной слизи, прилепленный на стыке стенок и дна сосуда.

– Мелочь, а удобно, – с трогательной нежностью в голосе сказал Шедар.

Рой в раздражении прикусил губу. Не просто так говорят, что все влюбленные теряют способность здраво мыслить. Ну разве будет достаточно для Льер, которая изготавливала сложнейшие артефакты, подобной ерунды? Конечно же, нет… Но тогда…

– А к чему, собственно, вопрос? – в голосе короля внезапно прорезался металл.

И Рой решился. Говорить начистоту – это ведь все равно, что в холодную воду нырнуть. Всего-то нужно себя заставить.

– Ночью была убита девушка из хорошей семьи, – сказал он, глядя прямо в темные глаза Шедара, – ее убили во время бала. Заманили в беседку, задушили, а потом еще и надругались. Я понимаю, что мне не следовало бы говорить вам все это, ваше величество, но… на вскрытии выяснилось, что некто вырезал… гм, детородный орган у девушки. И унес с собой.

– И ты хочешь сказать, что это сделала Льер? – с опасной вкрадчивостью поинтересовался Шедар, – не разочаровывай меня, Рой Сандор.

Рой покачал головой.

– Именно поэтому я говорю все, как есть, ваше величество. Поверьте, я сам не в восторге, но доктор, который занимался вскрытием, упомянул артефакторику. А единственный известный нам – и всем вашим подданным – артефактор в Рехши – это, простите, ваша жена…

Шедар помолчал. Потом побарабанил пальцами по скатерти, о чем-то размышляя. Глянул на Роя, как-то особенно пронзительно и больно, словно шип под кожу загнал.

– Знаешь, – сказал тихо, – на самом деле я понятия не имею, чем занимается Льер. Но точно также я уверен, что ей нет причин вытворять нечто подобное. Впрочем…

И, не успел Рой и слова сказать, Шедар схватил со стола колокольчик и позвонил.

– Ваше величество…

– Молчи.

Через минуту прибежал лакей и склонился в глубоком поклоне.

– Пойди, скажи ее величеству, что я ее жду. Дело срочное.

– Ваше…

– Вот прямо сейчас ты и задашь все вопросы ей. Без хождений вокруг да около, без недомолвок и глупых домыслов, – отрубил Шедар, – и спасибо, что ты сказал мне сразу… обо всем…

– Я в самом деле… опечален всем этим, – честно сказал Рой, – мне совершенно не хочется, чтобы ее величество считали… виновной… но люди могу говорить многое, и вам это известно.

– Ты ведь и сам ее недолюбливаешь, – Шедар тяжело вздохнул и совершенно по-мальчишечьи взъерошил темные волосы, – я дурак. Надо было отпустить ее в Ависию. А я решил, что раз мы любим друг друга, то должны быть вместе. Это не всегда верно, да?

Рой передернул плечами. Слова короля отдавались тягучей, словно карамель, болью под сердцем.

Ну а что он может сделать? Льер – единственный артефактор Рехши.

«Единственный, о котором нам известно», – тут же поправил он себя.

Похоже, все будет очень непросто в этом деле.

– Я не недолюбливаю ее величество, – спокойно сказал Рой, – но я также не хочу, чтобы по городу поползли слухи и сплетни. Ничто не вспыхивает так знатно, как пламя мятежа, ваше величество.

– Ну так сделай так, чтобы особо говорливые вовремя заткнулись, – обронил Шедар, – и, желательно, навсегда…

Он резко замолчал, глядя куда-то за спину Рою, и тот понял, что пора бы подняться и поприветствовать королеву.

Льер… похорошела. Очень. Расцвела, как ависийская роза, когда тугой бутон раскрывается буйством красок и нежным ароматом.

Ее фарфоровая кожа мягко светилась, темно-красные локоны рассыпались по идеальным плечам, а нежно-голубое платье дополняло совершенно невероятный, сумасшедший цвет глаз. Цвет бирюзы.

– Ваше величество, – Рой поклонился, – я рад…

И вот тут Льер напомнила о том, что вовсе не воздушная девочка из сна.

– Лорд Сандор, – капелька яда в голосе, – рада вас видеть. В прошлый раз…

– В прошлый раз я закрыл вас от ножа фанатика, – скупо улыбнулся он.

– Надеюсь, в этот раз нож будет не в вашей руке, – усмехнулась Льер.

– Дорогая, присядь, пожалуйста, – сказал Шедар, – лорд Сандор принес дурные вести, и я хочу, чтобы ты их тоже услышала.

Взгляд бирюзовых глаз буквально впился в Роя, и Льер, поджав губы, молча села за стол.

Рой вздохнул.

И с тоской подумал о том, что из-за своей прямоты, честности и симпатии к молодому королю сейчас впадет в немилость. С выгодной женитьбой тоже придется распрощаться.

– Рассказывайте, лорд Сандор, – приказал Шедар.

Именно приказал, не попросил.

Рой вздохнул еще раз. И рассказал – все, до последней мелочи, но при этом стараясь не смотреть на Льер. Претемный! Королева беременна, а он вынуждает ее слушать такие гадости.

Впрочем, когда умолк, первой подала голос именно Льер.

– А что-нибудь еще вырезали? – спросила она таким тоном, словно речь шла о рядовой покупке новой сумочки.

– Доктор указал мне только на это, – растерялся Рой, – но я могу настоять на повторном осмотре.

– Да-да, было бы неплохо, – деловито сказала королева.

Рой наконец нашел в себе сил посмотреть на нее – Льер подобралась на стуле, словно кошка, готовящаяся к прыжку. А красивое лицо – безмятежно, словно и не о кошмарном убийстве только что шла речь.

«Неужто и правда ее рук дело?!!»

Он мотнул головой. Да нет же, нет…

– Я… понимаете, ваше величество, это все… опасно. Скажите честно, все это ведь не имеет к вам отношения? Чтобы я мог… защитить… вас же.

Льер улыбнулась, но во взгляде таял лед.

– Ты подозреваешь меня, – не вопрос, утверждение.

– В Рехши ведь нет больше артефакторов. Если нечто подобное повторится, начнутся сплетни…

– Дорогая, мне бы хотелось, чтобы ты убедила лорда Сандора в собственной невиновности, – сказал Шедар, – если ты его убедишь, тогда он приложит определенные усилия, чтобы никаких слухов или сплетен не поползло по королевству.

Льер пожала плечами.

– А как я могу его убедить? Могу только просить поверить на слово. Но ведь лорд Сандор… не может верить всем, так ведь? – и снова пристальный, пластающий на куски взгляд.

– Если бы я был уверен в вашей виновности, то я бы не пришел сейчас вот так, и не говорил бы с вами так, как говорю, – ответил Рой, – я бы пришел уже с доказательствами вашей вины…

– Понятно, – королева кивнула, – что ж, спасибо и на том, что не сразу потащили меня на костер.

– Льер. – прошелестел Шедар, – успокойся, пожалуйста.

– Я спокойна, любовь моя. И даже не обиделась. Мы ведь знали, что мне здесь будет нелегко, верно?

Рой понял, что пора уходить. Похоже, разговор медленно перерастал в разряд исключительно семейных. Ну а кто он такой? Ведь не член королевской семьи. Так, безродная шавка. Злой зубастый пес.