– В таких случаях неплохо помогает секс с любимым человеком.

Девушка насупилась.

– У меня нет любимого человека. И, к счастью, Джендри не сделал мне ничего… такого. Может, это и к лучшему. Я не особо чувствительная, и иногда мне кажется, что любовь придумали для того, чтобы от этого мира было не так тошно. Столько и делов, – она опустила глаза, – Я плохо схожусь с людьми, особенно – с девушками. Могу назвать сто причин, но… Я редко могу найти о чем с ними поговорить. Моя самая хорошая подруга – это моя тетя Лианна, та, что живет в Брашове. Э… А об остальном спрашивай сам. Иначе я начну вспоминать, какого цвета у меня были шнурки в кроссовках в пять лет.

– И какого же цвета они были?

– Кислотно-салатного. Не знаю, где папа их купил. И почему я это запомнила-тоже не знаю, – она пожала плечами.

– Дети любят яркие цвета. Поэтому ты их и запомнила.

– Спасибо. Наверное, я до сих пор ребенок.

– Почему?

– Посмотри на мои колготки, а потом-на меня. И еще раз-на мои колготки, а потом – на меня. Я в фиолетовых, – Арья старательно скопировала интонацию мужчины из рекламы Олд Спайса, – И у меня нет ни одной пары колгот нормального цвета. Обычные колготы – это невыносимо, я так считаю.

Губы мужчины тронула легкая усмешка.

– Твоя очередь рассказывать о себе, Якен.

– Что ты хочешь услышать, девочка в фиолетовых колготках? – в его голосе слышались саркастические нотки.

Девушка поморщилась.

– Ты – жопа! Выпытал у меня самое сокровенное, а сейчас подтруниваешь, над тем, что услышал!

– Человек не виноват, что у него такое чувство юмора, – мужчина улыбался, – Впредь-будь аккуратна с тем, что ты рассказываешь малознакомым людям. Кто знает, какие у человека могут быть мысли, – Он продолжал в том же духе, с легкой улыбкой на губах, – Меня зовут Якен Х’гар, как ты знаешь – я трансильванский сакс из Сибиу. Когда мне было пятнадцать, мы переехали в Бухарест — отцу предложили здесь работу. Через пять лет папа умер –

несчастный случай на производстве, я взял академ в университете и поехал на год в Италию, где работал барменом. С тех пор у меня появилась мечта о своем деле, которую я воплотил – несколько лет я работал менеджером ресторана «Да Лучио»в Италии. В самой Венеции. Как пошло, – его лицо исказила гримаса, которую Арья не могла истолковать.

– Почему?

Серо-голубые глаза затуманенно смотрели на девушку.

– Попроси любого назвать несколько итальянских городов – услышишь Рим, Милан, Венецию. А, ну, Неаполь, может быть. Почему-то Венецию все считают красивым романтическим городом. Как по мне – Венеция похожа на старую элитную шлюху, пользующуюся своей славой и загнивающей красотой. Я привык к ней, но… Но я редко когда чувствовал себя там по-настоящему счастливым и живым. Здесь, в Бухаресте, я жив. Здесь моя родина. И здесь, наконец-то, я счастлив, – его голос звучал низко, от нахлынувших эмоций, – Конечно, многие крутили пальцем у виска, мол куда ты едешь, идиот. В Италии стабильнее, выше зарплаты и прочее. Но… Мои предки выбрали Румынию. Здесь моя родина. И, я хочу внести свой посильный вклад в судьбу своей родной земли. Живя в Италии я знал, что когда-нибудь обязательно вернусь домой. Мне пришлось много в чем себе отказывать, чтобы накопить денег на стартовый капитал для ведения бизнеса. Оно того стоило-я вот уже четыре года являюсь полноправным владельцем своего кафе.

– Что ты любишь?

– Хм… Спорт, мотоциклы, играть на гитаре, свою работу и кота Мяуро. Он уже старый и немного беззубый. Я привез его своей маме из Италии контрабандой. Потом, когда мамы не стало, кот перешел ко мне.

– Мои соболезнования о маме… А как ты перевез кота?

– В нагрудном кармане куртки. Долгая история. У нас с тобой одно общее-я тоже не душа компании. Не социопат, но в людном обществе я скорее займу место в укромном уголке, чем полезу в центр внимания. А, еще я не люблю кардамон. Вот просто терпеть ненавижу.

– Ясно. Ты женат?

– У меня есть кольца на пальцах?

– Не все мужчины их носят.

Его бровь приподнялась.

– Я не из их числа.

– Понятненько. Наверное, мне пора идти – мне предстоит дорога в метро. И потом – немного бессонная ночь – надо подготовить туеву хучу рефератов на пятницу.

– Хм… Где ты живешь?

– Улица Элизеу, сразу возле железнодорожного вокзала. Хорошо, что окна выходят не на вокзал, а во двор – на небольшой отель и частный сектор.

– Ага… Я вот что подумал. Я живу на Котрочени, улица доктора Клунета. Если хочешь – я могу тебя подвезти. Девочкам не стоит гулять самим в столь поздний час.

– А твое заведение?

– Закроют без меня. Обычно, я на месте часов до восьми-девяти вечера. Остальное время ребята справляются без меня.

– Ну… В принципе, можно.

– Хорошо. Пошли – подождешь меня в машине, я еще вернусь в кафе на пару минут.

Якену принадлежал “Рено Кадди” белого цвета-время от времени ему приходилось совершать закупки, и такая машина была как нельзя кстати.

– Я скоро приду. Будь паинькой и не старайся угнать мою машину, – с этими словами мужчина закрыл девушку внутри.

Арья взяла в руки телефон. Пропущенный вызов от Рикона, смс от него же: «Я уже спросил, я в кино, не звони», смс от мамы с просьбой купить стиральный порошок, как будет идти домой.

Смс от Джендри: «Нам нужно поговорить».

Девушка скривила губы. Надо же, кто объявился, спустя десять дней молчания!

«Мне ничего от тебя не надо. Сделай доброе дело-отъебись. Иначе я все расскажу нашим отцам».

Якен подходит к машине, держа в руках синюю папку для бумаг и кейс.

– Поехали?

– Да. Якен… Если можно – остановишь мне у Кауфланда*****. Мама просила купить стиральный порошок.

Мужчина задумался.

– Я не знаю, где возле тебя есть Кауфланд. По дороге встану возле какого-то магазина, ты быстро купишь и вернешься.

– Хорошо… Спасибо.

Он включил радио. Женщина с приятным голосом передавала последние местные новости.

Арья вертелась на месте, рассматривая вечерний город. Все-таки хорошо, что она решилась увидеть Якена.

По дороге они разговаривали о машинах. Якен вспоминал отцовский Oltcit Axel******, на котором учился водить.

– Кстати. Citroen Visa и Axel собирались у нас, в Румынии. И наши олтчиты слизаны с них. Поэтому, некоторые запчасти у них взаимозаменяемы. Только одно «но»– на этом уже никто не хочет ездить. Разве что дедушки где-то в горах.

– Ясно.

Он паркуется возле магазина с пространным названием «Хозяюшка». Арья быстро выскальзывает из машины, обещая прийти как можно скорее.

Действительно – она появляется через десять минут, таща в руках пятикилограммовую упаковку «Тайда» и упаковку туалетной бумаги.

– Была акция. И я не смогла не купить, – пояснила она в ответ на его немного удивленный взгляд, – Что ты смеешься – в семье из пятерых человек это очень незаменимая вещь, – Арья покраснела, положив покупки себе под ноги, – А это тебе.

– Рулон бумаги? Спасибо, не стоило, – мужчина негромко засмеялся.

– Нет, глупый, – она положила упаковку с зернами кофе в шоколаде, – Я сама их очень люблю. Бодрят на все сто процентов.

Вскоре Якен въезжает в небольшой двор по улице Элизеу.

– Твою ж мать, – недовольно шипит Арья, заметив крепкого парня возле подъезда, – Хрена ему надо?

– Это твой бывший? – в голосе мужчины слышатся недовольные нотки.

– Да. Писал что хочет поговорить. Я сказала, чтобы он от меня отъебался. Придурок, – девушка сердито фыркает, – Вот какого хера переться к пославшей тебя девушке?

– М… Пытаться подкатить яйки снова. Что ты так на меня смотришь? Я мужчина и знаю мужчин. Некоторые уперты, как быки, и не оставят попыток получить желаемое, – серо-голубые глаза недобро блеснули, – Если хочешь, можем разыграть небольшое представление, – он улыбнулся.