— А я говорил, этот демон тебе не напарник! — повергая меня в неистовую, ничем не замутнённую радость, то ли прохрипел, то ли прорычал Варгин.
Он стоял, придерживаясь за стеночку в том месте, откуда я несколько минут назад метала кинжал. Костюм, который был очень приличным… до встречи и более тесного общения со мной, свисал рваными черными полосами в темно-бурых пятнах крови с подкачанного мужского тела, впрочем, все демоны обладали отменной фигурой — это не тайна и не новость для меня. Вид у голубоглазого Аполлона был, мягко говоря, побитым, несчастным и очень жалким, хотя, бледный брюнет уже не походил на синеющий труп, коим я оставила его лежать на холодном мраморном полу. Совесть не просто насела на бедную меня, она натурально взвывала, как баньши, когда я узрела медленно затягивающиеся порезы. Видимо мой бесконечно виноватый вид был красноречивее каких бы то ни было слов, потому что раненый моими стараниями демон сжалился надо мной:
— Не волнуйся, — успокаивающе улыбнулись мне, через силу, хотя скорее боль. — Я даже благодарен тебе, — нёс околесицу Варгин, явно находящийся сейчас в… активном бреду. — Благодаря твоему своевременному вмешательству, я обрел контроль над собой, — и холодная усмешка на пухлых губах, предназначенная Киру, — полный контроль.
— Так всё-таки ты, — раздался опять же очень знакомый голос, и теперь я обратила внимание на человека… точнее ангела, стоящего возле выздоравливающего на глазах Варгина. Мне сегодня просто везет на неожиданные встречи! И самое ужасное, Светозар, как всегда облачённый в светлые одеяния, не просто произнёс тихо, но угрожающе слова, он констатировал факт, который видимо знал. И вспыхнувшая было в груди обжигающе горячим цветком радость мгновенно утихла, а скользкое и такое неприятное чувство недоверия затмило даже беспокойство за Варгина.
— Я же предупреждал тебя, архангел, не вмешивайся во всю эту историю. Мне честно не нужны были светлые здесь, но за помощь, — губы… не знаю, как теперь называть этот субъект, который раньше был моим дядей, растянулись в гадкой такой улыбочке. Не знала, что он так умеет.
— Светоза-ар? — недобро протянула я, не веря даже в предположительно возможное предательство ангела. Он ведь мой друг, лучший! Сознание мимоходом зафиксировало еще что-то из фразы лже-Кира, но я не обратила на это внимание.
— Малышка, — тут же обратил всё свое внимание на меня друг, при этом говорил он серьезно и, кажется, чувствовал себя Светик виноватым, а в светло-карих глазах застыли грусть и печаль, вселенские такие, — признаю свою вину, я узнал о том, что он, — некультурный тычок пальцем в сторону тела моего родственника, — жив. Я не рассказал тебе об этом и это моя единственная ошибка, видимо вылившаяся в неприятные последствия для тебя, — спокойно и уверенно говорил ангел, но мое доверие к нему неожиданно было подорвано. — Я сожалею об этом, поверь, — проникновенно заглядывая мне в глаза, продолжал он. — Просто и подумать не мог, что он причинит вред тебе! А когда заподозрил, что ошибся… — ангел не договорил, излияния явно были слишком тяжелы для него и под последующим молчанием подразумевалось нечто вроде: «Я позже, наедине поведаю, всё-всё! Только сейчас не надо, не сейчас, пожалуйста!». По крайней мере, именно так трактовала его я. — Малышка, я на твоей стороне, поверь. Прошу, — проницательно смотря в душу, понуро произнес ангел.
Со стороны всё выглядело предельно ясно и разум склонялся к версии «предательства» лучшего друга, но гори оно в преисподней! Я даже продумывать подобные версии не могла. Не хотела гадать, где же мог подставить меня единственный знакомый ангел, потому что… Бездна! Я ему верю и это иррационально, глупо, но! И это «но» было слишком весомо для юной наследницы Воканс:
— Верю, — слабо улыбнулась я, вызвав облегченный выдох друга. Неодобрительные взгляды Варгина, Гермионы, Снейпа и Малфоя я проигнорировала. А последний, как некоторое время назад я, сжал мою ладошку в своей лапище, пытаясь предупредить и переубедить.
— А-а… — протянул Светик, стрельнув взглядом в направлении, где исчез Курама. Кажется, он не поверил в трусливый побег товарища, что радовало и грело душу, так как не я одна на сто процентов уверена в ком-то. И, кажется, ангел с демоном действительно стали друзьями, настоящими.
Отобрав свою аккуратную конечность из захвата Люциуса, я «неожиданно» всхлипнула и метнулась к ангелу на шею. Точнее на грудь, а руки обвили шею удивлённого Светозара, когда я подпрыгнула и между невразумительными приступами рыданий шепнула ему: «Кир, возможно, одержим». Старательно сжав информацию (Светик умный, сам поймет и разгадает всё), я попыталась провернуть свою операцию по просвещению друга как можно незаметней. Постояв долгую минуту в ступоре, когда вокруг царила гробовая тишина (будто бы никогда истеричных девиц не видели, право слово!), ангел всё же сообразил успокоить меня тихими словами. Слова не были столько тихими, правда и говорились исключительно для публики. Я быстро успокоилась на удивление окружающих, посматривающих на меня с явной опаской, а я, между прочим, полагала, что именно такой непосредственной девчонкой все считают меня. Похоже ошиблась, и в глазах собравшихся я была взрослым человеком…
— Достаточно! — холодно приказал Киртан. Он пришел полностью в себя, и резко повернувшись к нам боком, шагнул к телу Пиритс. Не слишком уважительно покóпав тело и не увидев признаков жизни, решил, что Серсея наконец-то отдала концы. Мне в это, честно говоря, не сильно верилось — такие заразы не помирают! — и по скептическому взгляду почти полностью регенерировавшего кота было ясно, что в подобное счастье он тоже не верит. Ему совсем не жаль было хозяйку, а я продолжала отчаянно не понимать дядю, ведь правило: «Лежачих не бьют!» — являлось священным. Но, должно быть, кое-кто запомнил язвительную добавку Макса: «Их просто добивают…», фыркнул тогда раздраженный помощник.
— Надеюсь больше гостей не будет, — мрачно произнес Киртан и прежде, чем я успела сделать хоть что-то, резко взмахнул рукой.
Ритуал начался. Мы слишком долго болтали. Хотя… еще до того, как мы пришли сюда, у него было всё готово. Остаётся только надеяться, что он и вправду ошибся, а если нет, то… Думать о том, что случится во втором случае, я категорично не хотела. Просто даже мне страшно становилось, а показывать натуральный страх сейчас и тем более его испытывать — глупость несусветная. Необходимо сохранять спокойствие и холодный рассудок любой ценой, ведь на мне весит ответственность за друзей, которые вопреки моим стараниям поперлись сюда, за мной.
В отличие от меня, Светик и Варгин стоять на месте не собирались, смазанными тенями метнувшись на Киртана. Я же быстренько начала оттеснять волшебников к стене, а в идеале к выходу. В отличие от ангела и демона они могут пострадать, при этом сильно, если не смертельно. Вокруг же творилось безумие, световое и шумовое. То там, то сям вспыхивали искры разных цветов, а дядя оказался под небольшим прозрачным магическим болотно-зеленым куполом и из-за этого его кожа из бледной преобразилась, став болезненного оттенка. Так обычно выглядели люди, которые съели что-то не то, либо тролли. Рядом с ним кружили огромных размеров кот и Светозар, пытаясь пробиться внутрь, где Кир под защитным контуром шептал заветные слова. Безрезультатно.
Тем временем, воздух сильно накалялся так, что дышать было тяжело. Еще немного и с волшебниками, и мной в том числе, случится эффект огневого мешка и мы умрем из-за отсутствия кислорода. Красочно представив себе подобную картину, я принялась активнее выгонять друзей из круга пентаграммы. Мы успели вовремя. Стоило мне выскочить на чистый, не исчерченный символами пол, как весь контур пентаграммы вспыхнул огнем и оттуда вылетело два тела, в которых смутно можно было узнать моего лучшего друга и Варгина. Они шевелились и стонали, из чего я сделала выводы — оба живы и относительно здоровы, если двигаться могут, поэтому уставилась опять на Киртана. Фигуру дяди было тяжело разглядеть, но меня в данный момент больше ритуал интересовал. Никогда не видела столь завораживающее буйство стихии огня, пусть и разноцветных оттенков, и силы. Она завораживала, и я ощутила буквально физическое разочарование, когда все закончилось, так же неожиданно, как и началось. Пламя угасло, а пол стал девственно чистым, и только Киртан продолжал неподвижно стоять, сложив руки на груди с самодовольным видом. Рядом воскресшего Волдеморта не наблюдалось, что говорило лишь об одном — я где-то ошиблась, а дядя оказался прав.
