— О… — тяжелый выдох и минутная заминка, а потом потрясенный взгляд. — Постой, ты не сердишься на меня? Не ненавидишь, нет слез и истерики с попытками моего убийства? — кажется, кто-то не ожидал столь спокойной реакции.

— Нет, — моя улыбка стала шире. — А что, нужно? — на всякий случай уточнила я.

— Не понимаю, — стягивая маску равнодушия и радуя меня этим чрезмерно, откинулся на подушки блондин.

— А что тут понимать? — фыркнула я. — Хотя, должна признать, я рада, что вы рассказали мне об этом, мистер Малфой, — и поняв, что переходить на официальный тон не лучший момент, так как мужчина явно может не поверить мне, поспешила исправиться, — Люциус. Респект тебе, — делая улыбку совсем уж явной, я подмигнула сбитому с толку мужчине.

— Объяснишь? — спустя некоторое время, видимо не слишком продуктивных размышлений, попросили меня.

— Не знаю, что именно необходимо объяснить… — протянула я риторически и задумчиво. — По твоим же словам понятно, что моих родителей ты не убивал, соответственно зла держать на тебя, какого бы то ни было, бессмысленно. Так же, как и десять лет назад искать Пожирателей Смерти. Волдеморт, как ваш главарь, которому и надо было бы предъявить счет, уже считался мертвым. А тех, кто решил миру напомнить о смутных временах… все хотели найти и уничтожить, — и это чистая правда. Самые большие шансы на тот момент имел Киртан, затем бабушка с дедушкой, но какой смысл? — Но значение этого утрачивалось, ведь нельзя вернуть к жизни мертвых. Месть же, дело неблагодарное, не приносящее ничего хорошего.

— Чтобы мстить, нужно найти людей убивших, — тихо проговорил Малфой, внимательно смотря на меня. — Но побывавших в том доме Пожирателей вычислить было невозможно, в ином случае…

— Ты бы туда не сунулся, — с пониманием хмыкнула я, закончив за блондина. — Твоя правда, простому волшебнику сие кажется невозможным. Но! Ты забываешь, что моя семья не просто магическая аристократия, мы демонологи, которые уже не первое поколение не просто сотрудничают, но и просто тесно связаны с демонами.

— Почему тогда не нашли? — спросил Люциус, а я отвела глаза.

Рассказывать о всех проблемах, возникающих при сотрудничестве с адскими жителями, желания не было, хотелось пойти в ванную комнату и освежиться. Просто это, как после шести лет обучения в обычной магловской школе дети твердо знают, что два плюс два ровно четыре, и никак иначе. В этой ситуации для меня всё похоже, ведь я твердо знаю — ни один демон высшего порядка не поможет человеку просто так. Поэтому верные хранители, коими для меня были мои песики, а для Кира его белоснежный барс, являлись низшими разумными демонами. Такие же, как Курама и Варгин — большое исключение, а для неподготовленных новичков еще и смертельное. За каждую услугу демоны должны взыскать соразмерную просьбе плату, например, я за некоторые маленькие просьбы к Локи обязана с ним распивать алкоголь в нашем мире, предварительно втащив синего демона сюда. Но месть входит в число серьёзных грехов, за которые полагается оплачивать чрезмерно важными человеку вещами, на что любой здравомыслящий волшебник никогда не пойдет. И мой дядя не был исключением, ведь уже тогда он зарекомендовал себя как отличного сотрудника ОРДеДе, которому прочили большие успехи в дальнейшей работе, вплоть до места главы, что со временем подтвердилось. Однако, правила хорошего поведения требовали ответа.

— За это пришлось бы заплатить слишком многим, — скомкано ответила я. — Поэтому дело совсем замяли.

— А ты сама никогда не хотела отомстить? — следующий вопрос не заставил себя ждать, а я решительно поползла к краю кровати.

— Когда-то хотела, — с чистым сердцем признала я. — Но время помогло и мои чувства по этому поводу давным-давно утихли.

«Жаль, со смертью дяди я не могу смириться так же легко, а если к этому делу кто-то руку приложил… не пощажу!»

— Ты куда? — заметили наконец мое тактичное отступление.

— В душ, — незамедлительно спрыгнула я с кровати и, стараясь не обращать внимание на свое обнаженное тело (стягивать одеяло с такого же Люциуса я посчитала менее тактичным), целенаправленно пошла к дубовой двери. В отличие от меня, аристократ мои голые прелести вновь оценил и не испытывая никакого смущения рванул за мной.

— Я с тобой, — в минуту нагнав меня, не успевшую скрыться за надежной дверью, оповестили меня тоном… не терпящим возражения. Ну, нахал! Я ему сейчас устрою…

✡🔯✡

Гнев врачуется временем, ненависть же неизлечима.

Аристотель

Нервное расстройство, в народе именуемое также нервным срывом — это острая, временная фаза конкретного расстройства, которое проявляется, в первую очередь, с признаками депрессии и невроза. Так бы сказала Виктория Воканс, вспомнив один из вызубренных на память терминов, если бы задалась целью описать последующую ситуацию, о которой, надеялись все её участники, юная наследница никогда не узнает. И да, это действительно был нервный срыв бедной, несчастной и измученной жизнью, а еще конкретно одной ученицей, женщины-кошки. Правда, в случившейся нестандартной ситуации, умение нынешней директрисы Хогвартса обращаться в милый комок нежной шерсти ни на что не влияло… почти.

Собственно говоря, всё началось в коридоре Хогвартса и там же закончилось, хотя только один участник истории оставался неизменным. Просто возвращалась как-то субботним вечером Минерва МакГонагалл к себе в покои из директорского кабинета, наконец, закончив со всеми школьными делами. Отбоя еще не было, но ученики уже давно спрятались в своих гостиных комнатах, не вылезая оттуда, как бельчата из дупла. Хотя кто бельчата, кто змеёныши, кто вообще гордые и непонятные птицы…

— Директор МакГонагалл! — позвал женский голос, который, впрочем, отнюдь не принадлежал молодой женщине.

— Леди Пиритс? — осведомилась более резко нежели полагалось Минерва, останавливаясь и смотря на вынырнувшую из-за поворота пожилую женщину в розовых одеяниях. Презрительно поджатые в тонкую линию губы смело оповещали мир, что данная подражательница несравненной в своем лицемерии Долорес Амбридж не нравилась Минни. Впрочем, если бывшему генеральному инспектору школы пушистая розовая кофточка и остальные извечные атрибуты ее одежды более-менее были к лицу, то водянистые голубые глаза, седая шапка волос Серсеи и розовый цвет… сочетались ужасно, точнее, они совсем не сочетались.

— Я желала побеседовать с вами о падении моральных ценностей адептов, — не обращая внимания на выражение лица усталой собеседницы, сообщила Розовая Ведьма.

— И что же вам не нравится? — с изумлением поинтересовалась бывший декан самого смелого и бесшабашного факультета в мире, подавив желание ответить на манер любимой ученицы: «Желайте дальше, а я пошла!».

— Я уже не однократно видела парочки детей, занимающихся непотребством в публичных местах! — выпалила экс-демонолог.

— Какими же?! — опешила зеленоглазая женщина, уже мысленно готовясь оборонять своих студентов до последнего логического аргумента.

— Они целуются в коридорах! — обличительно оповестила враз успокоившуюся профессоршу трансфигурации, всего-то целуются, подумаешь. В несомненно светлой голове Минервы проскользнула целая серия из язвительных вопросов на тему, как с такими взглядами на жизнь она стала «миссис»? — Но больше всего меня удивили совершенно недавно, — меж тем продолжала тратить словарный запас пожилая дама, — не знаю, как зовут тех молодых людей, рыжеволосая девушка и парень блондин, очень похожий на вашего учителя ЗОТИ, — не прекращала разоряться она. — Они, вы только представьте себе! Занимались самым настоящим развратом на астрономической башне!

— Замечательно, тихо и коротко отрезала МакГонагалл. — Только это не ваша компетенция, леди Пиритс. Моральный облик учеников Хогвартса и его падение никоим образом не должен вас интересовать. Здесь вы находитесь для другого, если я не ошибаюсь, — ледяной тон и холодный взгляд острых, как бритва, глаз сделал свое дело. Напускное беспокойство слетело с оппонента Минервы в мгновение, а на лице появилось более чем цинично-расчетливое выражение, приоткрывая занавес на истинную суть пожилой миссис.