Среди Хозяек Госпожа Анита — прекрасная аристократка. Походка у нее подлинно царственная, длинные черные и блестящие волосы ритмично и гибко покачиваются. Спина ее пряма, шаг выверен, заранее рассчитан. Свои продуманные и четкие приказы она всегда отдает спокойно.

Мы питаем неизменное уважение и глубокую привязанность к Аните, но Госпожу Бет Симпсон — крутую и по-мальчишески веселую — любим больше всех.

Бет Симпсон шумит, озорничает и ведет себя как настоящая пацанка. Она ест и пьет между трапезами. Порой, плюя на правила, заходит в комнату слуг во время отдыха. В зависимости от своего непредсказуемого настроения, она то подкармливает нас лакомствами, то бьет и подзуживает драться.

Мы стараемся уклониться — прячемся под койками или забираемся на шкафы, подальше от ее добродушной ярости. Порой она даже провоцирует нас на необдуманные замечания.

Временами Бет Симпсон подшучивает над заварухой, которую сама же затеяла. Но иногда буйный нрав берет верх — она хватает первый попавшийся предмет и запускает им куда попало, что опасно, или поколачивает нас чем придется, что одновременно небезобидно и больно.

Бет держит у нас в комнате длинный тяжелый кнут из буйволовой кожи, который в ее ловких руках всегда попадает в цель. Впрочем, берется она за него нечасто и главным образом для острастки.

В целом наши четыре Хозяйки вполне довольны.

Но одна, Джуди Стоун, темноволосая, красивая и тяжеловесная еврейка, настолько довольна и ленива, что может задремать во время трапезы, беседы и даже обслуживания{56}. Она перестала заботиться о своей одежде и целыми днями слоняется в неглиже и в соблазнительном костюме пинап, в котором она даже спит{57}.

Она постоянно спит или дремлет, как пожилая измотанная женщина, хотя молода и полна сил.

Поначалу другие Хозяйки возражали деликатно. Неприлично негодовать на такое поведение при слугах. Но однажды прямо у нас на глазах между Таной Луизой и Джуди разыгралась ужасная сцена.

Тана Луиза стрелой взлетела со стула и пнула Джуди сапогом. Пригрозила применить молокоотсосы к ее пышной груди. Джуди не воспротивилась и не проронила ни слова.

После этого случая у нее пропал аппетит. Мы видели, что пенисы, выставленные перед ней на десерт, она сосет без малейшей радости. С усталой мольбой она велела Альдо спустить сперму в чашку и покормить ее с ложечки. Но и это не пробудило ее от летаргии. Альдо кормил ее, а она заснула, и сперма неаккуратно бежала из уголков ее рта.

В полусне она опрокинула тарелки. Тогда Тана Луиза пришла в бешенство и чуть не набросилась на бедную девушку — но сдержалась, рыча, как тигрица при отступлении. После этого случая в столовую принесли низенький столик, за которым Джуди теперь ест в одиночестве.

Ей достаются только объедки — все, что оставили Хозяйки, и лишь после того, как они откушали. Что же до объедков семенного десерта, Джуди их больше не ест. Только любит втирать жидкость в огромные, мягкие, вислые груди. Может, Хозяек это и забавляет, но они теряют всякое уважение к Джуди Стоун. Они больше не считают ее равной.

22. Объект Джуди

Падение Джуди Стоун — от статуса Госпожи до статуса Объекта, минуя стадию слуги, — происходило долго и постепенно. Хозяйки обращались с нею грубо — кроме Аниты, которая ни возражала, ни одобряла, хотя ее молчание было равносильно одобрению.

Аристократизм не позволяет открыто одобрять эту необходимую жестокость, однако Анита, вероятно, прекрасно понимает, что Джуди требуется мучить ради равновесия и мобильности внутри группы. Анита выше такого поведения и дистанцируется от любого возможного упрека.

Хозяйки — главным образом для забавы — пытаются оживить человеческие инстинкты и энергию Джуди, заставить ее исполнять приказы (бесполезные — на продуктивную работу она все равно не способна). Но безуспешно. Госпожа Джуди Стоун стала апатичной, даже отупела.

Теперь Джуди сидит на корточках или лежит на полу в той комнате, где собрались Хозяйки. Главным образом она в оцепенении. Ее столик убрали насовсем. И ее диета тоже изменилась. Никаких объедков, никакой спермы, богатой белком, — только сырая, с избытком подслащенная каша из белой муки. Джуди тяжелеет, становится заторможеннее — бездельничает, дремлет, почти не шевелится.

Кто заказал такую диету для Джуди? Только безмолвная анонимная рука нашей Госпожи Аниты — больше некому.

Джуди становится мебелью — то ли нелюбимым питомцем, то ли движущейся неэстетичной скульптурой или украшением. Хозяйки перешагивают через нее, а если нечаянно пинают, не удостаивают ни сожалениями, ни извинениями.

Тана Луиза любит муштровать Джуди: сбрасывает что-нибудь со стола и велит принести. Но Джуди медлительна и неуклюжа, хотя и старается. Взявшись исполнять приказ, она нередко забывает его на полпути. Тогда Тана Луиза сердито понукает ее кулаками и пинками. Но даже это не пробуждает Джуди; она как будто больше не замечает физического насилия.

Лишь один приказ выводит Джуди из меланхолии: «Ешь!».

Когда приказ отдан, Джуди на коленях ползет к ближайшей Хозяйке, поднимает ей юбку или расстегивает штаны и, зарывшись головой между Хозяйкиных ног, яростно лижет.

Первоначально приказ «Ешь!» отдали совершенно случайно. Никто не собирался нарочно превращать Джуди в рабыню-лесбиянку. Тана Луиза велела Джуди принести два шара, заброшенных в дальний угол. Джуди толком и не пошевелилась, и тогда одна из Хозяек вдруг закричала: «Ешь, Джуди, ешь!»

Неожиданно Джуди вскочила, ринулась к Тане Луизе и уткнулась головой ей в колени, истерично и монотонно твердя свою мольбу — что-то вроде «Не-е-ент-т-т-т, не-е-ент-т-т-т». Тана Луиза несколько раз гневно ударила Джуди по лицу, но та не остановилась. И тогда, как ни удивительно, Тана Луиза расстегнула брюки и великодушно открылась Джуди. Собственными руками растянув ширинку, Тана Луиза даже откинулась назад и наслаждалась.

Путаница с новым статусом Джуди и пагубные последствия приняли такие масштабы, что Аните пришлось принять меры для защиты Джуди от хозяйских злоупотреблений.

В углу центральной гостиной поставили клетку — Джуди как раз помещается в ней, если сворачивается калачиком. Джуди надлежит сидеть в клетке постоянно — если только она сама не захочет выйти.

Во время трапезы Хозяйки выпускают ее и кормят из миски, стоящей на полу у хозяйского стола. Хозяйки бросают Джуди объедки — в миску или на пол.

Джуди, похоже, довольна, даже издает звуки, означающие удовлетворение.

Помимо трапез, Джуди выпускают на волю, когда требуются ее интимные услуги.

Вот это и впрямь новшество. Прежде в Доме Аниты не бывало гомосексуальных практик. Не понимаю, зачем понадобилась эта либерализация. Как по мне, она попахивает декадентством.

Но кто я такой, чтобы задавать вопросы? Я всего лишь слуга. Видимо, Анита знает лучше. По природе своего статуса она автоматически принимает верные решения.

И кроме того, времена меняются. В прогрессивном авангардном заведении нет ничего постоянного, кроме перемен. Даже я, раб, это понимаю. И понимаю, что приказы и перемены нужно принимать беспрекословно.

23. Хозяйка Грязная Еврейка

Тана Луиза — крупнейший потребитель раболепных услад, кои предлагает Джуди. Тем не менее, она пытается превратить Джуди в лихую спортсменку, мчащуюся к цели, и хитроумно отыскала новые способы пробудить Джуди из нездорового ступора.

Иногда — тычок каблука, задирающий Джуди верхнюю губу. Или запах некой дезинфекции, которой Тана Луиза прыскает в Джуди. Или просто бечевка с маленьким тяжелым предметом на конце, которую Госпожа Тана Луиза бросает и дразняще подволакивает к себе, чтобы Джуди ловила… Между ними двумя — свой собственный язык.

Когда Джуди обижена как положено, она возбуждается и оживает, точно хищный зверь. Если обзывать ее «жидовка», «грязная еврейка», «неряха», «корова» или «Эльза», Джуди деятельно психует до потери рассудка. Она смеется до визга, затем что-то бормочет; в ее болтовне различаются бессвязные слова и слоги, которые как будто сливаются в одно слово: