— Нам надо поговорить. — лицо Би было таким оживленным, что на нее было больно смотреть. — Я имею в виду, позже, знаю, у тебя много дел и..

— Я найду время. — перебил ее Текс. — Для тебя я найду время, приятно видеть тебя здоровой и счастливой? — она медленно кивнула. — Феникс держал свои руки при себе?

Текс смерил меня взглядом.

Би покачала головой.

— Нет, он целовал меня раз пятнадцать. — она наклонилась и громко прошептала. — С языком.

— Нет! — я поднял руки вверх. — Она лжет, она склонна преувеличивать.

Она тихо рассмеялась и скрестила руки на груди, в то время, как ледяной взгляд Текса не сходил с моего лица.

— Дерьмо. — я сглотнул и отвернулся. — Клянусь, я не трогал ее, я не интересуюсь девушками, ты же знаешь.

— Ты гей? — ахнула Би.

Простонав, я покачал головой и пошёл на кухню. Теперь она была его проблемой, а не моей.

Едва я налил себе бокал вина, как почувствовал на своем плече чью-то руку. Когда я повернулся, то увидел, что Текс стоит со мной бок о бок. Отлично.

— Мне нужно, чтобы ты присмотрел за ней.

— Я занимаюсь доставкой. — я попытался шагнуть в сторону его. — Я не нянчусь с детьми.

— Пожалуйста. — глаза Текса умоляли. — Эти люди... я не доверяю им, пока нет, и мне нужно сосредоточиться. Ты знаешь, я пытаюсь. Мне и так трудно сосредоточиться из-за Мо в этом чертовом платье.

Платье? Каком платье?

Я пожал плечами.

— Хорошо, я буду присматривать за ней всю ночь, а когда закончу, она может переехать к Луке, мне все равно.

Текс фыркнул.

— Это будет великий день.

— Не стучи, пока не попробуешь. — я отшвырнул стакан и поставил его на стол. — А теперь, если ты меня извинишь, я пойду поставлю бокал... в прошлый раз я не был готов к ударам.

— Ударам?

— Ты действительно не хочешь этого знать.

Я пошёл по коридору, а за моей спиной раздался мужской смех, да, теперь он смеется. Просто подожди. Би была чертовски мощной силой, с которой приходилось считаться.

Мне не терпелось избавиться от нее.

Правильно, просто продолжай говорить себе это.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Правило № 8 Сицилийской Мафии: когда спрашивают о какой-либо информации, ответ должен быть правдивым.

Текс

Черный, черный, черный, черный, черт возьми!

Люди разговаривали со мной, прикасались ко мне, предлагали сигары, рассказывали о проведённом времени в домах отдыха, об их долбаных дочерях, и все, о чем я мог думать — это Мо.

В этом черном платье.

Официально мой любимый цвет всех времен.

На ней, и только на ней.

Быть бесстрастным, когда она находилась в комнате, все равно что отрицать, что светит солнце. Отрицайте все, что вы хотите, но в конце дня вы все равно заработаете ожоги, если не нанесёте солнцезащитный крем.

Она обжигала меня.

— Еще вина?

Кстати, о проклятом дьяволе. В одной руке Мо держала бутылку, в другой маленький поднос с креветками.

— С удовольствием. — Фрэнк Альферо подмигнул Мо. — Читаешь мои мысли.

— Стараюсь. — она улыбнулась и предложила нам всем поесть.

— Моя дочь. — один из мужчин, чье имя ускользнуло от меня, начал жевать креветку. — Очень красивая. — он кивнул. — Из нее вышла бы хорошая жена.

— Он женат. — процедила Мо сквозь стиснутые зубы.

— О... — мужчина поднял руку. — Не хотел вас обидеть.

— Конечно. — ее улыбка была сладкой, как сироп.

— Мо. — Серхио подошел к ней и обнял за плечи. — Почему бы тебе не оставить все это и не поесть.

— Оо. — ее брови нахмурились. — Хорошо.

— Я возьму. — Серхио отослал ее и толкнул меня локтем, пока никто не смотрел. Ублюдок.

— Внимательного супруга трудно найти. — мужчина поднял бокал и протянул ее Серхио.

Черт. Нет.

— Разве этого не достаточно? — он наклонил голову и ушел, что, вероятно, спасло ему жизнь, учитывая, что я обдумывал около тысячи различных способов задушить его голыми руками.

— Комиссия. — Фрэнк откашлялся. — Хорошо бы нам, старикам, обсудить новых Боссов.

— Давайте.

Они продолжали болтать, надоедая мне до слез, а я старался казаться заинтересованным. Когда разговор перешел к Семье Николаси, я извинился и отправился на кухню.

Мо сидела на одном из барных стульев и смеялась, пока Серхио подносил виноградину к ее губам.

Он что, издевается надо мной?

— Ешь. — приказал он.

Мо закатила глаза и взяла виноградину из его руки, отправляя ее в рот.

Хорошая девушка.

Она потянулась за другой, ее рука столкнулась с его. Плохая девочка, плохая, плохая, девочка. Отшатнувшись, она извинилась.

— Никогда не извиняйся за то, что взяла меня за руку. — строго сказал он.

Она не взяла тебя за руку, придурок, она тянулась за виноградиной!

— Ты прекрасна.

Какое он имел право говорить ей это?

Моя кровь закипела, когда он заправил прядь волос, моих волос, ей за ухо и наклонился.

— Серхио. — сказал я отрывисто. —Фрэнк нуждается в тебе.

— Ты уверен?

— Иди. — рявкнул я.

Серхио медленно отстранился от Мо и прошел мимо меня, но не раньше, чем толкнул меня плечом в грудь.

Да, продолжай в том же духе, чувак, посмотрим, кто умрет к утру.

Мо встала со стула и начала собирать посуду. Платье облегало каждый дюйм ее тела, словно вторая кожа. Затем она наклонилась над прилавком, чуть не доведя меня до истерики, когда платье поднялось до ее задницы.

— Мо. — простонал я. — Тебе нужно переодеться.

Ее рука зависла над тарелками, я видел, как напрягся каждый мускул ее тела, прежде чем она повернулась и пожала плечами.

— Мне нравится мое платье.

— Это. — указал я. — Это не платье и ты это знаешь.

— Ах да? — она полностью повернулась ко мне, уперев руки в бока. — Что еще это может быть?

— Нижнее белье? — предложил я. — Я имею в виду, если твоя цель заставить каждого мужчину в этой комнате пускать слюни на тебя, пока я смотрю, тогда, конечно, продолжай, но не приходи ко мне плакаться, когда один из них загонит тебя в угол и попытается сорвать этот жалкий предлог для одежды с твоего тела.

Задыхаясь, она закрыла рот руками, глаза наполнились слезами.

— Мо.. — мой голос дрогнул. — Больше не буду спрашивать. Это выглядит... отчаянно.

Ложь, сплошная ложь, она выглядела прекрасно, и я не мог находиться с ней в одной комнате, не мог даже сосредоточиться на вдохе и выдохе, если она собиралась продолжать так ходить. Я был готов убить любого мужчину, который посмотрит на нее, даже тех, как я знал были наполовину слепы из-за возраста.

— Тебе лучше уйти. — ее голос дрожал. — Сейчас.

— Мо.

— Пожалуйста.

Я сделал шаг к ней, потом еще один, и еще, пока не оказался в нескольких дюймах от ее лица.

Сделай это реальным! В моей голове раздался голос Феникса. «Ты должен заставить их поверить в это, или ты приговоришь их всех к смерти.»

— Ладно. — буркнул я, оскалив зубы. — Носи, что хочешь, меня это в любом случае не волнует. Ты просто была немного предметом обожания... той... — я усмехнулся, ненавидя себя. — С которой можно скоротать время. Но теперь, когда у меня есть ты... черт, какая разница, если они все хотят попробовать образец.

С криком она ударила меня по лицу, а затем ударила наотмашь. Я позволил ей. Лучше бы она ненавидела меня, лучше бы она верила мне, лучше бы она была жива.

— Я ненавижу тебя.

Я наклонился так, что наши губы почти соприкоснулись.

— Хорошо.

Она пронеслась мимо меня в слезах.

Я прислонился к стойке, позволив голове упасть, а желудок скрутило от гнева и печали.

— Ауч. — сказал Феникс позади меня. — Я говорил не для того, чтобы уничтожить ее, а чтобы заставить поверить в это.

— Не сейчас. — огрызнулся я.

— Би тусуется с Трейс и Мил. Тебе лучше надеяться, что они не слишком глубоко вонзят свои коготки. О, и Никсон хотел, чтобы я передал тебе, что пришло время ужина. Мужчины хотят, чтобы ты произнес молитву.