Теперь пить. С этим законом о противодействии терроризму, на борт жидкости нести нельзя, а в магазин мы зайти не успели, – ни воды, ни еды с собой не оказалось. Туалет был в начале самолета и уехал дальше, и где теперь эта передняя часть? Я еще не осматривался, но на первый взгляд рядом остальных частей самолета не видно. Надо искать припасы! За нами была кухня, правда если самолет – это воздушное судно, то ее можно было бы назвать камбузом – точнее то, что от него осталось. Шкафчики, повсюду полочки. все сделано максимально рационально. компактно и крепко, контейнеры в металлические, все закреплены. Достать сразу не получилось, корпус самолета перекошен, и все емкости заклинило, но содержимое можно рассмотреть или прочитать этикетки – в некоторых одноразовая посуда, приборы, салфетки, воды и пищи нет. Есть два шкафчика побольше: дверь одного намертво заклинило в проеме, у второго край дверцы торчал, приглашая его открыть. Я ухватился и силой потянул – дверца хрустнула, и я полетел на пол вместе с ней, завалив пострадавшего друга. Леша застонал, и я поскорее скатился с него. Из шкафчика на меня «смотрели» две коробки со снеками и упаковки воды, – похоже на мини склад кухни. До катастрофы еду еще не раздавали, вероятно, это должен был быть наш завтрак. Вскрыл упаковку и жадно выпил почти целую бутылку воды, бодрость наполняла меня с каждым глотком, как в рекламе, я усмехнулся и вытерся рукавом, – живем! Второй шкаф? Не видно, что внутри, и не открыть, попробую сломать позже. Что делать дальше? Надо как – то начинать выживать здесь, пока нас не спасут, хотя ищут ли? Вспышка, которую мы видели в иллюминатор, выглядела очень пугающе. Вся техника отключилась, но в каком радиусе? Работает ли сейчас? Возможно, спасателям и не до нас сейчас, и знают ли они о нас? Сколько мы падали я не помню, сильно ли сошли с курса? Неясно, плюс нам нечем было подавать сигнал бедствия – рация наверняка сгорела. Будем жечь костры – дым видно издалека. Готов биться об заклад, что про нас сейчас думают в последнюю очередь, – если все отключилось у нас, то как минимум спасатели тоже остались без техники и связи.

Как там Леша? Надо проверить. Я выглянул в коридор – мой товарищ лежал, где я его оставил и ровно дышал. Все, пора покинуть самолет и осмотреться. Интересно, где мы? Затащил друга на камбуз укрыв от ветра и взял бутылку воды спрыгнул с края обломка. Ноги не выдержали и подогнулись, я повалился в снег. Глубоко, почти до колен это сильно затруднит движение. Зря я прыгнул, надо было спуститься аккуратно, но все мы сильны задним умом. Медленно встал, отряхнулся и перешел на утрамбованный снег. Нос и центральная часть здорово уплотнили снег, и я пошел вперед, рассчитывая найти другие обломки или других выживших. Идти пришлось недолго, уже через десять минут «прогулки» я стоял на краю скалы и «любовался» на обломки. Разбитый в щепки фюзеляж лежал бесформенной металлической горой метрах в двухстах прямо подомной, и, как ни странно, даже не сгорел. Топливо было в крыльях, так что гореть было нечему, для остальных пассажиров это было слабым утешением, надеюсь они не мучились.

      Зато теперь ясно, где мы. – это или остров, или полуостров. Думаю, скорее остров, и не большой. С моей позиции я мог разглядеть расстилающуюся небольшую долину, дорогу вдоль нее. Возможно даже небольшую ферму. Правую часть долины закрывал лес, ограничивая обзор, левую прятала скала, уходящая вниз хребтом, и являлась естественной преградой, и все это окружала водная гладь. Выходило, что гора, на которой мы застряли не так и высока. Мы были, где – то на полутора километрах высоты, почти на самой вершине. Остальные обломки самолета лежали на небольшом плато, рядом с горным озером, в которое впадал небольшой ручей. И озеро, и ручей были скованы льдом, а на берегу озера стояла небольшая хижина. Я вгляделся. насколько позволяло расстояние – обычная избушка, сложенная из камней, охотничья, или рыбачья. Жаль только никого не видно рядом. Ладно, вернусь и буду поглядывать, не исключено что замечу кого. Все что я вижу из цивилизации это ферма, но невооруженным взглядом она еле видна, с тем же успехом это могут быть развалины. Единственное что настораживало – полное отсутствие дыма. Погода ясная и морозная, столбы должны были бы подниматься высоко, но ничего нет, это удручает. Неужели никто не топит печей? Ладно, пока все понятно, что ничего не понятно – пора обратно.

Хвост встретил меня на том же месте. Я сделал обход и осмотрел остатки железной птицы со всех сторон. Обследование далось мне нелегко – там, где снег не был примят фюзеляжем, его глубина была почти по пояс – я сразу взмок и устал. Все что удалось разобрать, так это то, что багажный отсек был под снегом и цел, хоть и невелик. Надо обязательно его вскрыть и проверить, уверен там будут полезные вещи. Время осмотреть товарища. С трудом забрался в самолет, подтянуться на руках для меня была задача на грани, особенно в зимней одежде и когда лезть необходимо в разбитый, искореженный самолет, да и острые края не добавляли оптимизма. Забравшись, я лег на пол, отдышался и подполз к другу – Леша лежал на боку, пока меня не было его рвало, и он явно пытался выползти из кубрика. Он не в коме!

– Леша!!! Ты меня слышишь? Вытираю его и кладу на спину. У меня нет нашатыря, не знаю, что с Лешей делать. Если у него сотрясение – приводить его в чувство тряской не лучшая идея – осторожно поднимаю ему веки, – Ты меня слышишь?

Зрачки реагируют на свет. Заморгал! Стонет.

– Аааа, где мы? Что стряслось? – Товарищ прищурился от яркого света и попытался встать. Я помог ему прислонится к стене и подал воды.

– Держи! – он взял бутылку и стал жадно пить.

– Вспомнил, … дай руку, самому не встать, голова кругом.

– Не рано ли?

– Помоги! Я в туалет хочу.

Поднимаю его с трудом, потянув за руки. Леха немного постоял, упершись в стенку и тяжело дыша, пошел к краю самолета.

– Голова трещит, – Леха вернулся и опустился в свободное сиденье у края фюзеляжа – эти – он одними глазами указал на мертвых пассажиров – все?

– Да. Нам повезло. Других выживших нет.

– еще вопрос кому больше повезло. – Леха скривился от боли – Как отсюда спуститься?

– Я прыгал, там мягко. Но тебе наверно не стоит.

– Верно, мне каждое движение, как молот по голове. Если прыгну – глаза вылетят. Он нагнулся и глубоко дышал.

– Не свались только, тебя подержать?

– Я сам!

Пока Леша приходил в себя я решил осмотреть наши запасы и провел «инвентаризацию» шкафчиков и кладовой. Негусто, но лучше, чем ничего. Были упаковки негазированной и газированной воды, соленый арахис в маленьких пакетиках и булочки к чаю. Главная добыча – боксы сэндвичей с колбасой сыром и помидорами в индивидуальной упаковке – солидно, еще одна коробка каких – то вегетарианских бутербродов, чай в пакетах и банка кофе. Плюс еще шкаф, который я не смог открыть.

– Живем! Леша пришел в себя и стоял рядом, прислонившись к стене, и осматривал припасы.

– Да, на ближайшее время вопрос провизии закрыт. Идти сможешь?

– Нет. Точно нет, надо отлежаться немного, а то голова кругом при первом движении. Кстати вечереет, где будем спать? Ночью точно похолодает, если начнется метель – нам конец.

– Да, без укрытия или костра мы до утра не протянем. – При мысли о метели стало грустно – Ума не приложу, нам нечем развести огонь и воды не погреть. И от ветра укрыться тоже негде. Ножи даже все пластиковые.

– А ты пассажиров осматривал? Обыщи их карманы и вещи. Зажигалка или что полезное точно найдется, а я пока полежу – дурно мне. Леша прошел в кубрик и лег в узкий проход у иллюминатора.

– Точно, тебе здорово досталось. Полежи пока.

Осмотр начал с сумки девушки, но кроме горелого смартфона, косметики и журнала ничего не было. Одежда и все полезное для нас наверняка лежало в чемодане, так что смотреть и не чего было. У мужчины при себе был портфель, в котором кроме всего прочего, нашелся набор для курения: портсигар, с самодельными папиросами, две трубки, расшитый кисет табака, машинка забивать папиросы, спички и зажигалка. Зажигалка новомодная, на аккумуляторе, такие накаляют мини спираль, и прикуривают табак. Отличная вещь, но не работает, как и все электроприборы. А вот спички были не простые, похожие на охотничьи, с большим количеством серы лежали в специальной металлической коробочке. Похоже, он курил не для привычки, а по особому ритуалу. Что ж, для нас это подарок небес, иначе пришлось бы как в «таинственном острове», из часов линзу мастерить. Я не стал церемониться, и забрал у него не только спички, но и снял свитер, и шерстяные носки – ему уже точно не понадобится, а нам еще ночь пережить. А то и не одну.