Вот ведь черт, если бы я не заинтересовался его странным поведением, и не прочёл его мысли, то так и не понял бы чего он хочет – проиграть, и надеяться что я спасу Рукию, оказывая мне посильную помощь из-за кулис. У него первая жена, Хисана, беременна вторым ребёнком – на этот раз сыном, и смерть родной сестры не очень хорошо, а точнее, ужасно на ней скажется.
А Бьякуя, уже дважды отец, не мог позволить этому случиться. Вот и получилось так, что он, планировавший самостоятельно спасти Рукию, ухватился за эту возможность, и доработал план. Теперь понятно, почему он не делал ничего, кроме как защищался. Те махания мечом не считаются – он способен на гораздо большее.
Кстати, на счёт того, что я – Крестный его дочерей, я не пошутил. Как оказалось, своё слово Бьякуя держит, и когда он, в очередной раз проиграл мне желание, и я загадал у него назвать как я хочу первого родившегося ребёнка от Хисаны и от Сой Фон, он и вправду выполним мое желание. Хорошо что я тогда дал нейтральные имена, иначе не красиво бы получилось – не думал что он и вправду это сделает, или его жены ему разрешат, и хотел дать ему мужские имена… не красиво бы получилось.
Бросив на Бьякуя «таймер», чтобы он в нужный момент проснулся, я отправился делать оставшиеся дела. Мне ещё очень многое нужно сделать – например, принять облик Айзена, и разыграть спектакль, который позволит мне уйти в Лас Ночес вместе со всеми, с кем захочу. А ещё, разобраться с Уноханой. Да, что-то я обделил ее вниманием в последнее время.
====== Глава 219. Уход из Общества Душ. ======
Холм имени моего нового оружия встретил меня странной тишиной – такой же, которая была бы не сражайся я с Бьякуей несколькими секундами ранее. Теперь же, из оставшихся Капитанов, Генрюсай удалился на большее расстояние чтобы не прибить духовным давлением кого послабее из здесь присутствующих при битве с Укитакэ и Кьераку, а все остальные, кроме Уноханы, на моей стороне.
И она, Унохана, как раз встала передо мной. Она была на расстоянии восьми метров, и просто стояла и молчала, даже не поднимая взгляда – боялась посмотреть в мои глаза. Я же не торопил ее, терпеливо дожидаясь пока она решится что-то сказать – даже был настолько учтив, чтобы послать всем вокруг ментальный приказ – ждать пока мы закончим наш разговор, и только потом начать действовать.
Секунда. Десять. Она наконец начинает действовать.
— Привет, Куро. — сказала она наверное самое банальное что только могла, но я не винил ее – уж в чем в чем, а в подобной ситуации она не привыкла оказываться, если вообще когда-то чувствовала себя так.
— Здравствуйте, Тайчо. — кивнул я в знак уважения. — Как всегда, прекрасно выглядите.
— Спасибо… — чуть покраснела она. Ее взгляд все ещё направлен в землю.
Больше она ничего не говорила, просто не зная что можно сказать. Наверное, я должен чувствовать себя плохо из-за того, что заставил ее так переживать, но это не так – ей это будет полезно.
— Тайчо, чувства проявлять вы не умеете. — покачал я головой, а на мое лицо медленно наползла улыбка. — По крайней мере, таким способом. — тут моя рука потянулась к Катане, а Алебарда в во второй руке просто исчезла, — Вам знаком только язык клинка, так скажите все что хотите знакомым способом. Я не против.
Ее глаза чуть расширились от моих слов, но скоро на ее лицо наползла улыбка. Не оскал с которым она обычно сражалась, а чистая, спокойная, показывающая степень ее благодарности а мое «великодушие», улыбка.
— Спасибо тебе, Куро. О таком ученике я не могла и мечтать. — грустно улыбнулась она.
Решила искупить свою «вину», которая вообще была мною практически полностью выдумана, своей смертью? Ну, посмотрим, захочет ли она умереть в конце нашего с ней «общения».
—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—
Искры бьющейся друг о друга стали. Практически не прекращающийся звон металла. Размытые, едва видные силуэты. Воистину прекрасное зрелище предстало перед зрителями. В некой разновидности танца, две фигуры то сближались то отдалялись друг от друга. Этот бой был прекрасен.
В своих движениях Капитан четвёртого Отряда хотела передать все свои чувства. Все своё раскаяние о том, что не смогла защитить. Все своё сожаление о том, что не может провести больше времени. Все свою горечь того, что не смогла своевременно ответить. И всю свою любовь, что не смогла показать раньше. Если бы ей требовалось говорить как и другим, наверное, она не смогла бы и слова вымолвить. Но ей разрешили сказать все так, как умеет только она. И потому она старалась, изо всех сил старалась, вкладывая в каждое движение как можно большее, чтобы сказать все что у неё на сердце..
Вначале она даже не думала что эта битва превратится в что-то настолько прекрасное. Можно даже сказать, что Унохана Рецу, никогда не увлекавшаяся ни танцами, ни чем-то подобным, сегодня в первый раз оказалась в центре Бального Зала, увлечённо кружась со своим суженным.
Но каждый танец заканчивается, исключая танец Жизни со Смертью, и этот не стал исключением. Но, не трагедией, как ожидала Унохана Рецу, решившая пожертвовать своей жизнью, чтобы заслужить прощение своего возлюбленного ученика. Нет, танец закончился неожиданно приятным образом – глубоким поцелуем.
Как так получилось? Наверное, никто не даст ответ на вопрос, просто, когда уже все было сказано, а опасения Уноханы не подтвердились и она успела донести свои чувства, вместо решающего взмаха клинком, перед серыми глазами Шинигами появились голубые глаза ее ученика, и стремительно сократив расстояние, это вылилось в поцелуй.
— Думаешь, так просто заслужить мое прощение? — с улыбкой спросил парень, медленно прервав поцелуй, и вместо этого, крепко обняв женщину. — Если да, то ты сильно ошибаешься. Ты будешь жить со мной, в вечном искуплении. Будешь делать это потихоньку, просто находясь рядом со мной. Большего тебе делать не нужно.
Рука ее возлюбленного медленно начала гладить ее по голове, и он так и стоял, никуда не уходя. Десять секунд, минуту. Возможно это продолжалось бы долго, но Рецу Унохана знала – нужно знать меру, и получать свою порцию счастья потихоньку, тем-более, похоже, подобных моментов у неё будет много, хотя это вряд ли заслужила сама Рецу Унохана… Ну а то, что для этого ей придётся покинуть Готэй-13… пусть это будет частью её вечного искупления. Да и, после произошедшего, вряд ли бывшая Кенпачи смогла бы тут оставаться.
Ну а Куро, ее возлюбленный, тот ради кого она живет с этого момента, и тот кто стал для неё всем с этой секунды, он, по её собственной инициативе, отпустил ее, и продолжил то, ради чего здесь и появился – спасать Кучики Рукию.
Готовая вступить в смертельную схватку с любым, кто попробует помешать своему возлюбленному, Унохана Рецу развернулась к оставшимся Капитанам, но…
—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—_—
«Полагаю, можно с этим заканчивать.» — решил я, смотря на оставшихся здесь. Все собравшиеся, за исключением Лейтенантов, были на моей стороне. Как же удобно что всех кого нужно заняли мои союзники – Чад, по моей просьбе, занялся Тоширо, хотя я и попросил его не обижать мальчика. Остальные тоже были заняты своими сражениями.
— Ну, думаю, мы можем идти. — произнёс я, после чего, прямо на глазах у всех, Айзен, а точнее иллюзорный Клон, рассыпался на осколки, а белое хаори Капитана пятого Отряда появилось на мне – пришлось создавать самому, ибо габариты у Айзена побольше, но зато у меня все было стильно и со вкусом, а не просто белая накидка.
Спокойным шагом подойдя к Рукии, я протянул ей руку, с улыбкой смотря на неё. Она не поняла с начала, и потому просто хлопала, но в какой-то момент она осознала что это за жест – тот самый о котором я говорил в Башне Раскаяния, и слегка поколебавшись, она протянутую руку в ответ. Впрочем, это не отменяло что она все ещё ничего не понимает.
Остальные люди вокруг также были без представления о том, что вообще за ересь тут творится – даже Гин был как никогда хмур, и не лыбился своей змеиной улыбкой.
