— Давай мне свою сумку, и пойдём поедим.

Слава богу, мы были в закрытом боксе, и повар заботился о каждом нашем капризе, в противном случае бедной девушке пришлось бы есть нечто отдалённо напоминающее нормальную еду. Ладно, да, у неё и так непростой день. Она отдала свою сумку, и поставив её рядом со стулом, на котором сидел, я вытащил ещё один стул. Не хотелось, чтобы она думала, будто её единственный вариант — это стоять, пока мы не уйдём.

Я бы отвез её домой прямо сейчас, не будь у меня назначена встреча с другим клиентом. Это было редкостью, чтобы в одну ночь я встречался с двумя клиентами, но мне требовалось ещё время для ресторана, и поэтому приходилось приложить здесь вдвое больше усилий. Кроме того, мне нужно было кое о чём договориться. Она по-прежнему не двигалась и стояла как вкопанная.

— Елена, верно? Подойди и сядь.

Когда она так и не сдвинулась с места, я опустил руки ей на плечи в ожидании реакции. Она вздрогнула, но не оттолкнула меня, и я направил её ко второму стулу.

Я не винил её в том, что она мне не доверяла. Даже если бы я смог представить через что она прошла, трава на моей стороне не стала бы зеленее, в этом я уверен. Как бы я не пытался держаться подальше от этой жизни, она требовала моего вмешательства, — по крайней мере, на данный момент, — однако остаться жить таким образом означало стать тем человеком, кого я ненавидел. Когда я думал о том, что должен сделать, мой желудок сжимался в тугой узел. И такое случается с теми, кто рос как я, познавая то, что знаю я. Я не хороший парень. Девушка права, что опасается меня. Я бы никогда не ударил женщину, но она этого не знала. Она выживала единственным способом, который знала.

Прямо как я.

— Ты голодна?

Наконец, Елена подняла взгляд. Её большие карие глаза затравленно поблёскивали. Она покачала головой.

— Нет, спасибо.

Большинство женщин, которых я видел, бросались в истерику, потому что не могли добиться своего, но мимолётом посмотрев на то, как Толли обращается с Еленой, я понял, что это было инстинктивно. Она будет отвечать на приказы и распоряжения. Завтра мы начнём работать над этим, но сейчас я был готов уступить. Это напомнило мне, как мой дядя обращался с моей тётей, пока отец не поймал его. Ни один ублюдок не имел права обращаться с его сестрой таким образом. Папа вырастил нас с братом в уважении к женщинам. Он говорил, что мужчины, которые не уважают их, своё получат. Увидев дядю Дэйва в инвалидном кресле с постоянным креплением, я убедился в этом.

— Елена, я полагаю, это не то, чего ты ожидала, когда шла сюда вечером. Чёрт, это не то чего ожидал я, но тебе необходимо поесть. Ты будешь здесь в течение следующих трёх месяцев. Ты не можешь морить себя голодом до тех пор, пока Доминик не вернётся за тобой.

— Если вы хотите, чтобы я ела, я буду есть.

Ещё раз она дала понять, что если я скажу «прыгай», она только спросит «как высоко». Это дерьмо я изведу, начиная с завтрашнего дня.

— Я дам тебе меню.

— Меню? — в течение половины секунды она выглядела заинтересованной в чём-то помимо своего несчастья.

— Да, меню. Этот бокс принадлежит мне. У нас есть шеф-повар, который готовит пищу по вкусу и близко не напоминающую ту, что можно найти на бейсбольных матчах.

— Я буду то же, что и вы.

Я покачал головой.

— Нет. Ты выберешь то, что сама хочешь съесть.

Меню положили на столе рядом с моим скотчем. Пяти бокалов, которые я выпил, будет явно недостаточно. Я протянул ей меню и подошёл к бару. Мне не нужен бармен, чтобы наливать скотч. Организация стадиона позаботилась, чтобы мой любимый «Гленливет» был в наличии. Достав бутылку, я посмотрел, как Елена сканирует меню, будто не верит своим глазам.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — я указал на бар, когда она посмотрела на меня. — Назови, и я принесу.

— О, Доминик говорит, что я не должна пить. Это делает меня сумасшедшей.

— Ну, Доминика здесь нет, и я не думаю, что от одного бокала напитка ты одичаешь и начнёшь танцевать на столе. На самом деле, я уверен, что это поможет тебе успокоить нервы.

— Ладно, если вы так думаете.

Опять разрешение. Какого чёрта он сделал с ней?

— Да. Если обычно ты не пьёшь, как насчёт бокала вина?

— Хорошо.

Я схватил бутылку белого вина из кулера и налил в бокал. Передавая ей бокал, я посмотрел на меню на её коленях.

— Выбрала что-нибудь?

— Всё, что вы закажете себе, подойдёт и для меня.

Елена не отрывала глаз от пола с тех пор, как кусок дерьма в лице её мужа ушёл. Она была угодлива и покорна — две вещи, которые я любил в женщинах, но только в спальне.

— Елена, когда в последний раз ты заказывала еду для себя?

Девушка подняла голову. Взгляд был ошеломлённым.

— Доминик не водит меня в рестораны. Он говорит, что я выгляжу недостаточно хорошо, чтобы брать меня туда.

Блядь, становилось всё хуже. Платье, которое было на ней, не очень ей подходило, но у неё было привлекательное лицо. Первым, что я собирался сделать утром — это купить ей новую одежду и другие предметы. У меня было чувство, что эту бедную женщину никогда в жизни не баловали. Меня поразило, что причина, по которой она сидела передо мной, это её муж, задолжавший мне денег, но я всё равно собирался потратить их на неё.

Я накрыл её руку своей, но Елена отдёрнула её. Вздохнув, я убрал свою.

— Не уверен, что муж говорил тебе, но ты красива. И ты можешь выбрать на ужин всё, что пожелаешь, — зная, что, если она получит моё разрешение, мы сможем двинуться дальше, я взял в руки меню и начал предлагать. — Ты предпочитаешь мясо или рыбу?

— Я никогда не ела рыбу, кроме камбалы.

— Ты никогда не пробовала лосося?

Она покачала головой.

— Тогда ладно. Давай ты попробуешь что-то новое. Я закажу ещё куриное блюдо, в случае, если тебе не понравится.

— Вы не должны этого делать. Всё, что вы закажете, будет отлично.

— Елена, это не проблема. У тебя был сложный день. Теперь сделай глоток вина. Я закажу ужин.

Я наблюдал, как она подносит бокал к своим полным губам. Мгновенье смотря на жидкость, она наклонила бокал и сделала первый глоток. Удовлетворённый, я подошёл к телефону, который был подключён напрямую к консьержу и сделал заказ.

Она смотрела на меня, пока я разговаривал, и её глаза стали ещё больше, когда я заказал столько еды, что можно накормить пятерых.

— Конечно, мистер Хоуз. Мы всё принесём так быстро, как сможем.

— Спасибо, Роберт.

Положив трубку, я вернулся на своё место и наблюдал за Еленой в течение нескольких мгновений. Она выглядела напряжённой, странно ютившись на краю стула. Я хотел найти способ заставить её расслабиться. Хоть на время мирной ночи бейсбольной игры.

— Вам не нужно было заказывать всю эту еду.

— Ну, Броку и мне надо есть.

— Броку? — она вскинула голову и осмотрела комнату.

— Да, Броку. Он вселяет ужас, но обещаю тебе, что он не причинит тебе вреда.

— Это не то, что вы сказали Доминику.

Немного проявления воли. Может быть, она не безнадежна, в конце концов.

— Да, но я не мог больше слушать дерьмо, которое он изрыгал. У идиота был словесный понос.

Она посмотрела в фасадное окно вниз на поле.

— Он просто хочет, чтобы я была лучшей женой. Я не очень хороша в этом.

— Не думай так. Немногие женщины продолжали бы двигаться дальше после всего, что произошло здесь сегодня вечером, но мы можем поговорить об этом завтра. Ты когда-нибудь смотрела бейсбол?

Маленькая слеза скатилась из уголка глаза.

— Никогда.

— Тогда, пожалуй, сегодня откинься на спинку стула и наслаждайся. Мы сможем побеспокоиться обо всём остальном завтра.

Ничего не сказав, она откинулась на спинку стула и крепко сжала в руке бокал с вином. Чтобы её муж не делал с ней, внутри она была сильной женщиной. Моё предположение: она пряталась так долго, что забыла, как постоять за себя.