— Д-да… — резко втянул он воздух он, немного изменив свое положение, чтобы дать ей лучший доступ.

— Тот, от которого Король Варик спас Богиню? — медленно она погладила его нежными пальцами от основания до головки, обводя большим пальцем большую головку, прежде чем снова начать движение вниз.

— Да… Эбби… — Янир не мог поверить, как быстро она смогла возбудить его и что она хочет этого после всего… Застонав, он упёрся ладонями в стены кабины, когда ее губы накрыли сначала один сосок, а затем другой.

— Да, Янир? — спросила она, глядя на него сквозь ресницы.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, я соединюсь с тобой. Прямо здесь, в очистительной кабине.

В ответ ее пальчики лишь крепче сжали его, начав поглаживать быстрее.

Зарычав, Янир подхватил ее за пышную попку и приподнял, прижав к стене. Ноги Эбби тут же обвились вокруг его талии, и она потерлась своим сосредоточием страсти о его член. Янир погрузил пальцы одной руки в ее волосы, откинув ее голову назад, и проник языком в ее рот, одновременно погрузившись в ее горячее, такое гостеприимное лоно.

Богиня! Ничто никогда не готовило его к Эбби. Она была такой мягкой и податливой, и не только телом, но и собой, своей душой и своими чувствами. Она рассказывала ему о разных вещах, расспрашивала, заставляла чувствовать, что он важен, особенно для нее. Только он. Янир. Она показала ему, что соединение — это нечто большее, чем просто физический акт. Что это больше, чем просто создание потомства. Смысл был в том, чтобы стать близким и открытым, уязвимым и защищенным, любимым и любящим того, с кем ты был соединен. С тем, кого выбрал ты. Она сделала его целым. Это то, что дала ему Эбби, и он сделает все, чтобы дать это и ей.

Руки Эбби обвились вокруг шеи Янира, и она окунулась в поцелуй, когда его бедра начали двигаться медленном темпе. Когда он, казалось, нуждался в ней так сильно, что просто брал полностью контроль над собой. Она не думала, что их занятие любовью в душе станет для него чем-то новым, но произошло именно так. Она была первой у Янира, и даже если бы не была, ни одна торнианка не сделала бы этого. Отношения с Яниром сделали ее сильнее, смелее. Его любовь и поддержка изменили ее, сделали ее цельной.

— Да! — застонала она, отрывая свои губы от его, когда он коснулся особо чувствительного места у нее глубоко внутри. — Богиня, Янир!

— Ты — Богиня, — хрипло произнес Янир, его глаза горели страстью, когда он вновь задел то место, которое доставляло ей столько удовольствия. — Моя Богиня! Отпусти себя для меня Эбби! — потребовал он, чувствуя, как ее лоно сжимается вокруг него. Напряжение росло внутри него, и он ощутил, как приближается его собственное освобождение, но отказывался познавать его, пока она не получит свое. — Давай же, Эбби!

— Янир! — вскрикнула Эбби, и ее ногти впились в его плечи, когда ее тело повиновалось его приказу.

Крик Эбби и пульсация ее лона на его члене, когда она познала свое освобождение, — это было слишком для него. Его ладони еще крепче обхватили ее бедра, удерживая ее так, чтобы он мог прижаться еще сильнее к ней. И через мгновение с ревом освобождение накрыло и его.

Позднее, уже после того, как они обсохли и переместились в свою новую постель, одаривая друг друга нежными поцелуями, сейчас, лежа в центре огромной кровати и сжимая Эбби в своих объятиях, пока она своими пальчиками рисовала маленькие круги у него на груди, Янир вдруг вспомнил нечто важное. Он так и не сказал ей, что его беспокоит.

— Я не уверен, что мне суждено быть лордом, — тихо произнес, и ее пальцы на мгновение замерли, прежде чем снова начать продолжал вырисовывать круги на его разгоряченной коже.

— Почему?

— Я многого не знаю. Есть такие вопросы, которые я никогда не понимал, но они требуют решения. Всю свою сознательную жизнь лишь тренировался, чтобы просто стать воином.

Эбби приподнялась на локте, подперев ею голову, но не убрав свою другую руку с его груди, и посмотрела на него. То, что она увидела, чуть не разбило ей сердце. Янир выглядел таким потерянным и сбитым с толку. Она понимала, чего ему стоило произнести вслух эти слова, особенно ей. Торнианцы уважали только пригодных и достойных мужчин. Мужчин, кто имел честь и добивался успеха, им не нравились неудачи. У них у всех было что-то общее с Бертосом, но они также с честью умели признавать свои поражения.

Эбби не забыла, что воин Яго поведал Ассамблее о смерти Короля Раска и капитана Бусто. Какими были их последние слова. «Смерть с честью лучше жизни без нее!»

Она вспомнила мужчин, кивавших на это в знак согласия. Теперь Янир испытывал страх, что потерпит неудачу… без чести… и она знала, что он никогда этого не сделает.

— Чего ты не знаешь?

— Как обращаться с книгами. Как планировать поставки. Очень много всего, что входит в обязанности управления Домом, чего я никогда не знал.

— Как будто ты внезапно оказался в незнакомом мире и изо всех сил пытаешься понять что к чему, — тихо подытожила Эбби.

— Да, — глаза Янира распахнулись от удивления, когда он понял, что она говорит не только о нем, но и о себе. — Мне очень жаль, Эбби. Я никогда до конца не понимал, как тебе было трудно… до этого момента.

— Да, было трудно, особенно в начале, но потом стало легче, потому что я встретила кого-то, кто смог помочь мне. Кого-то, кто понимал то, чего не понимала я, и объяснил мне. Кого-то, кому я доверилась, кто может сказать мне правду, нравится мне это или нет.

— И кто это был? — нахмурился Янир, глядя на нее сверху вниз.

Эбби мягко улыбнулась ему.

— Ты, Янир… я встретила тебя.

Наклонившись, Янир нежно поцеловал ее.

— Я благодарю Богиню за это, Эбби, но боюсь, ты не сможешь мне помочь.

— Понимаю. Я еще меньше знаю обо всем этом, чем ты, но должен быть кто-то, кто сможет помочь тебе. Например, твой манно.

— Это невозможно, Эбби. Он должен управлять собственным Домом.

— Но ведь у него есть и другие помощники, верно? Я имею в виду, он — как директор школы.

— Я не понимаю, что значит этот титул, Эбби.

— Э-э-э… директор школы… Ну, во-первых, школа — это место, где учатся дети… потомки проходят обучение, — она подождала, пока Янир кивнет в знак понимания. — Директор школы — глава этого места, как твой манно — глава Бетельгейзе. У него есть заместители, которые отчитываются перед ним, как и ваши капитаны, и каждый из них отвечает за свою работу в школе, поскольку я уверена, что и ваши капитаны отвечают за что-то.

— Так и есть. Одни отвечают за обучение, другие за охрану стен замка.

— И у вас есть мастера, как Паган, которые также отвечают за выполнение определенных обязанностей.

— Да.

— У каждого заместителя директора есть учителя. Поэтому я ходила в школу. И это те, кто ежедневно занимаются фактическим обучением потомства.

— Здесь тоже есть такие. Они подчиняются мастерам или капитанам.

— Разве именно твой манно принимает решение, какую комнату убирать и в какой день. Или знает, что на кухне необходимо пополнить те или иные запасы. Или кто кого должен сменить на стенах. Это ответственность мастера или капитана, которого он назначил главным в этом, не так ли?

— Да, конечно, но…

— Так что, только возникает какая-нибудь проблема, с которой они не могут справиться, ты или любой другой лорд будете поставлены в известность, потому что они доверяют тому, кого выбрали.

— Да, но здесь все не совсем так.

— Я знаю, здесь Бертос сам, вероятно, решал, какие комнаты убирать, но это потому, что он никому не доверял. Вот почему этот Дом развалился на части после его смерти. Твой манно не стал бы так поступать.

— Нет, Улл станет лордом, его учили этому всю жизнь, а если не сможет он, то это сделает Вали.

— Их обоих готовили быть лордами? Почему обоих сразу?

— На случай, если кто-то встретит Богиню до того, как станет лордом или сможет иметь потомство.

— Но не тебя.

— Нет, я учился быть воином, — Янир тяжело вздохнул. — Уже поздно, Эбби. Давай отдыхать. Мне просто придется еще больше стараться и работать усерднее.