— Но ее нельзя было уничтожить. Это была королевская мебель.

— Нет, не уничтожена, но… некоторые предметы были отправлены с потомством Короля и Королевы… остальные… я не знаю, госпожа… возможно, это было подарено женщинам предшествующих лордов.

— Понимаю. Так что никаких записей нет.

— Я… не то чтобы я знал о этом, госпожа, но прошло уже более двухсот лет с тех пор, как мы перестали быть мастерами-мебельщиками в этом Доме.

— А кто теперь делает мебель? — Эбби повернулась к Пагану, внезапно осознав, что она об этом ничего не знает.

— Мастер Марэ, — усмехнулся Кэрбр прежде, чем Паган успел ответить. — Он — бездарность! У него нет вкуса. Никакого стиля. Он делал то, что приказывал Бертос.

— А вы бы этого не сделали, если бы был мастером-столяром в этом Доме? Вы не станете изготавливать то, что потребует ваш господин или леди? — тихо спросила Эбби, обнаружив, что действительно хочет знать его ответ.

— Хотя ответственность за изготовление того, что требует его господин, лежит на мастере, он также обязан руководить им. У лорда есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться, чем то, какое дерево лучше для какой мебели. Какой лак продержится дольше всего. Это работа мастера.

— И вы не согласитесь со своим господином, если сочтете его неправым?

— Это то, что должен сделать мастер.

— А мастер Марэ этого не делал?

— Очевидно нет, потому что он до сих пор жив, — сказал ей Кэрбр.

— Понимаю. Вы видели, что изготовил Марэ?

— Да, — отвращение Кэрбра было очевидным.

— Значит, вы не расстроитесь, если я уберу почти всю остальную мебель с этого и первого этажей.

— Нисколько.

Эбби кивнула и посмотрела на камею Королевы Роуни.

— Как вы думаете, вы сможете создать что-то же столь прекрасное? — спросила она, проводя рукой по одному из резных столбиков.

— Никто не сможет создать это, — тут же возразил ей Кэрбр. — Это шедевр.

Эбби обнаружила, что ей нравится его честность.

— Я согласна, что, может быть, «создать» — это не то слово, как на счет «сделать что-то похожее»? Если остальные оригинальные предметы мебели были утрачены, то я хочу иметь что-то, что может стоять рядом с этим и не быть похожим на отвратительную мебель, которая была здесь, когда я прибыла. Паган сказал мне, что вы делаете исключительную мебель, а это то, чего заслуживает этот Дом.

— Но мастер Марэ…

— Будет заменен, — она махнула рукой. — Пойдемте, я покажу вам то, что сохранила. Может быть, вы скажете мне, кто сделал это? — когда они выходили из комнаты, Эбби остановилась, глядя на двери с отвратительной и плохо вырезанной буквой «Б». — Я не думаю, что есть способ избавиться от этого, не разрушая дерево, не так ли?

Кэрбр остановился, чтобы осмотреть двери.

— Нет, миледи, извините. Оно слишком глубоко вырезано.

— Этого я и боялась. Мужчина, который разрушил эти двери, должен быть наказан. Вы можете изготовить замену им? Я отказываюсь смотреть на них, — она с отвращением указала на двери, — как на двери наших покоев.

— Я могу, моя леди, но…

— Но что, Кэрбр?

— Это не изначальные двери в эту комнату, миледи.

— Разве? — глаза Эбби распахнулись от удивления.

— Нет, миледи. Никто не смог бы сделать гравировку на изначально установленных дверях. Они были неподвластны резцу.

— Откуда вы знаете?

— Потому что один из моих предков уже пытался вырезать входные двери в это крыло.

— Вы имеете в виду «Г»? — Эбби мысленно вернулась к тем дверям. Она ненавидела все, что напоминало ей о Бертосе. Хотя «Г» и была на самом деле красиво сделана. — Это сделал ваш предок?

— Да, госпожа, после Императора… — Кэрбр умолк, бросив на нее встревоженный взгляд.

— Я знаю, что вы имеете в виду, Кэрбр, продолжайте.

— Да, вскоре после этого название этого Дома было изменено на «Гуттузо», и новый лорд решил сделать заявление об этом, поэтому он приказал своему мастеру-столяру сделать гравировку с символом в виде буквы «Г».

— Значит, эти двери может «взять клинок», но не те.

— Нет, миледи, они тоже отказались, вот почему их заменили почти пятьсот лет назад. А эти двери были заменены совсем недавно, я бы сказал, за последние двадцать или около того лет.

— Когда Бертос стал лордом.

— Да.

— Так что же случилось с изначальными дверями?

— Мой предок хранил их в стропилах мастерской. Из тех, что были здесь… я не знаю.

— Они тоже могут быть до сих пор в мастерской?

— Вполне возможно.

— Мы должны это выяснить.

— Меня никогда не пустят в мастерскую, госпожа.

— О, еще как пустят. Мастер Паган, — повернулась к нему Эбби.

— Я позабочусь об этом, моя госпожа.

Глава 19

— Войдите, — приказал Янир, не отрываясь от чтения отчета.

Капитан Дэй подошел и встал перед столом Янира.

— Вы уверены, что поступили правильно, лорд Янир? — увидев поднятую вопросительно бровь Янира, он продолжил: — Превращая воинов в учеников. Эти мужчины пришли сюда, чтобы помочь тебе защитить и восстановить этот Дом.

— Именно это они и делают. А как бы сделали это вы, капитан Дэй? Убрав отсюда всех мужчин? Как тогда создавать этот Дом?

— У вас есть выбор из всех присутствующих здесь воинов. Воины, которых вы знаете, достойны.

— И тогда они станут моими, капитан? — спросил Янир. — О, я определенно планирую предложить должности тем, кого считаю достойными и подходящими для того, что собираюсь здесь сделать. Двое уже согласились. Но без программы тренировок, хорошей программы тренировок, ни один Дом не выживет. Я планирую сделать так, чтобы мои воины были самыми востребованными и уважаемыми во всей Империи!

— Но на это потребуется время, лорд Янир. Много времени, и пока вы этим занимаетесь, кто позаботится о том, чтобы этот регион функционировал правильно?

— Вы сомневаетесь в моих способностях, капитан? — Янир медленно поднялся на ноги. — Я напомню вам, что я — лорд, а вы — капитан!

— Из личной гвардии Императора!

— Да, вы — тот, кого Император посчитал достойным помочь мне. Но здесь не вы главный! А я. Все ясно?

— Конечно, лорд Янир.

— Хорошо. Теперь, когда мы все решили, я хочу, чтобы Корин взял на себя некоторые ваши обязанности, чтобы вы могли помочь оценить мужчин. Впереди ждет много работы.

* * *

Кэрбр окинул взглядом мебель, которую новая хозяйка дома сочла достойной. Он не мог в это поверить. Каждый предмет был создан кем-то из прошлых мастеров его семьи.

— Вы одобряете? — спросила Эбби, видя, что так оно и есть.

— Мое одобрение вряд ли необходимо, моя госпожа. Но да, это прекрасные вещи.

— Все созданы кем-то из вашей семьи?

— Да.

— Не могли бы вы показать мне клеймо?

Перевернув стул, Кэрбр показал на значок, выжженный на дереве, чем-то похожий на молоток с какими-то буквами, которые не говорили Эбби ничего.

— Это знак мастера по дереву Ома, он вырезал входные двери в ваше крыло. Надпись, которую вы видите вокруг, — на древнем торнианском и это имя лорда Радека Гуттузо.

— Вы сказали, что символ меняется?

— Да, миледи, каждый правитель выбирает свой собственный знак, символизирующий эпоху его правления.

— Так каков же был знак Короля Варика?

— Меч, миледи, сверкающий меч, — Эбби слегка улыбнулась, во всяком случае, это имело смысл, и ей подумалось, что этим Боги пытаются им что-то дать понять.

* * *

— Она очень умна для такой малышки, — произнес Райден, глядя на свою Богиню.

— Она… особенно после всего, что ей пришлось преодолеть… но в конце концов… сможет ли она преодолеть свое прошлое? Сможет ли принять его Янир?

— Это им решать, любовь моя.

— Знаю, но от них многое зависит.

— Тогда мы поможем им, когда в этом будет необходимость, но мы оба знаем, что это должно быть решено. Она никогда не станет леди, которая необходима Яниру, если она не доверится ему, а Янир никогда не станет лордом, которым он мог бы быть, если она не будет рядом с ним. Они станут началом новой эры на Этрурии, но только в том случае, если будут вместе.