— Малыш, ложись на место, — улыбнулся обезоруживающе муженек, положив горячие ладони мне на плечи и укладывая обратно на полок.

— Вы все сговорились? — прошептала, завороженно смотря в синие глаза Егора, зрачки которого расширились, практически перекрыли сейчас светлую радужку. — Ах, ты злодей! — ударила ладошкой по мощной груди, при этом, не испытывая ни капли злости. — Ты…ты, что творишь?

Крылья носа Берсерка трепетали, когда его лицо все ближе склонялось к моему.

— Прошу прощения, Яра, — ответил мне, нежно прикасаясь своими губами, осторожно проводя языком по моим губам.

— Уверен?

— Если бы, — его дыхание смешивалось с моим. Тяжело дышать от того, как Егор стиснул меня в своих объятиях. — Я соскучился, любимая. Готов ползать на коленях и молить о твоем прощении.

— Тебе придется сильно постараться, — уступила ему и ответила на поцелуй. Жадный, неистовый, сводящий с ума. Как же я скучала, можно уже признать этот непреложный факт. У меня реальная ломка без него. Все 15 долгих, мучительных лет — сплошная агония. Инсайт снизошел: «Нет! Не отпущу! Ни за что!» — И только попробуй еще накосячить! — рыкнула, кусая его губы до крови и царапая спину.

— Клянусь, любить тебя вечно, моя Греза, — прохрипел муж.

— Вечности не хватит, — усмехнулась, ловя ртом воздух. — Егор, я сейчас сварюсь, — захныкала ему на ухо.

— Сейчас, — подхватил он меня за бедра, прижавшись грудью к моей груди. Я послушно обвила его ногами за талию. — Что же с тобой делать? — проворчал муж.

— Любить, кормить и никому не отдавать, — озвучила свою версию

— Естественно не отдам, — нахмурился мужчина. — Яра, ты моя, запомни.

— Не поймал, а оттеребил, собственник, — решила подразнить Берсенева, но меня резко прервали на полуслове. — Аах! — завопила от неожиданности, когда на голову полилась холодная водичка. — Егор, твою ж Берсенью сучность!

— Сущность, ты хотела сказать? — смеялся паразит, окатив меня ледяной водичкой из ушата. Когда он успел донести меня до помывочной?

— Нет, сучность, — протестующе забарахталась в его руках.

— Ты ж хотела охладиться, — довольно промурлыкал он, заглушая поцелуем мой протест. Я оценила его старания. Эффект водички имел место быть. От жара точно не погибну. Но вот внутренний, все более нарастающий пожар кому-то срочно нужно гасить.

Вцепившись в широкие плечи мужчины, принимала его ласки и поцелуи, еще сильнее сжимая бедрами торс, желая почувствовать его в себе.

— Люблю тебя, — его первый толчок и мой блаженный стон от его признаний.

— Ммм.

— Люблю, слышишь? — шептал неистово, кусая мне шею и плечо, целую скулы, подбородок, нос и уши.

— Еще! — молила его о продолжении.

— Моя девочка, люблю…больше жизни, — повторял он, сильнее вжимая меня в стену.

— Не останавливайся, — подначивала, царапая ему спину.

— Да, моя хорошая, — еще больше ускорился, выполняя мои желания.

— Его-ор! — взвыла на пике наслаждения, максимально выгнув спину. — Тоже люблю, — прошептала охрипшим голосом на ухо любимому, когда он содрогнулся в оргазме следом за мной.

Когда счастливые и распаренные вышли в предбанник, вся шайка-лейка оказалась на месте.

— Ну что, помирились пупсики? — загоготал Максимка.

— Вы что, подслушивали? — задохнулась я от возмущения. — Сделали дело сводники и валили бы отсюда!

— Не дождетесь! — заржал еще сильнее Сафронов

— Еще чего? — фыркнула Анька. Любимов тактично промолчал.

— А что это у вас морды красные такие? — начал хохмить Максим. — От бани или…

— Макс, рот закрой, — тихо посоветовал ему Егор.

— Ну вот, — скорчил моську родственник. — Делай добрые дела после этого!

Вернулись в коттедж и снова очередной шок. Пока «парились» в бане, тут гостей понаехало. Замерла на пороге, хватая ртом воздух то ли от удивления, то ли от волнения. Егор споткнулся об мою застывшую фигуру, так как шел следом.

— Яра, ты чего?

— Что происходит, Егор?

— Новый год — семейный праздник, — хмыкнул он. — Родственники пожаловали. Чему ты удивляешься?

— Мило, — фыркнула в ответ, разглядывая пополнение. — Э-э, с Наступающим всех!

Кого тут только не было. И отец, и бабуля. Сафроновы-старшие, ну и, конечно, Берсеневы, родители Егора. За остальных личностей, присутствующих в гостиной, даже говорить не буду. Сама затрудняюсь сказать, кто эти все люди?

Одно радовало, что одеты все демократично «по-дачному». Никаких высокохудожественных туалетов у дам и фраков да смокингов у кавалеров. Иначе, в своих джинсах и свитере с оленями, я бы чувствовала себя еще более неловко.

— С Наступающим, дети! — радостно поприветствовали нас старшие члены семей. — Ну что вы застыли у порога? Идите скорей к столу.

— Это мы с радостью, — выскочил из-за наших спин Сафронов. Анька с Сашкой тоже подтянулись и двинули вперед за угощением.

Присев за праздничный стол, я немного расслабилась. Поняв, что за день практически не ела, поэтому сейчас ощутила все прелести голодного организма. Да еще физические нагрузки при примирении с мужем дают о себе знать. Надо срочно восполнять запасы энергии.

Атмосфера за столом была дружеская и веселая. Гости выпивали и закусывали, шутили, смеялись и провожали Старый год.

Наевшись до отвала, я вышла из-за стола и подошла к камину. Очень нравится мне смотреть на огонь в очаге, поэтому недолго думая, расположилась в кресле поблизости. Ко мне кто-то подошел со спины. Думала, Егор соскучился и решил составить компанию. Ан нет, ошиблась. Это была его мама, Вероника Егоровна, кажется.

— Не возражаешь, дочка? — спросила она у меня, присаживаясь в кресле напротив.

— Нет, конечно, — искренне ответила ей, стараясь не показать удивления.

— Ярослава, я хотела тебя поблагодарить, — начала смущенно родительница.

— За что?

— За то, что простила и приняла моего сына, — улыбнулась Берсенева.

— Я же тоже Берсенева, как я могла поступить иначе? — пожала плечами.

— Прости нас, это мы во всем виноваты, — взяла меня за руку Вероника, смотря умоляющим взглядом.

— Я…не держу на вас зла.

— Все равно, прости, — с жаром просила родственница. — За то, что разлучили тебя с Егором. Кто ж знал, что мы так сильно могли заблуждаться

— Я все поняла и приняла, — старалась ее успокоить. — Значит, так надо было в тот момент.

— Ты очень мудрая, Греза, — улыбнулась она, порывисто подскочила с места и обняла меня. — Спасибо тебе.

Впервые, я не ждала с замиранием полночи, чтобы что-то загадывать. Прихватив за собой любимого мужа, сбежала от гостей в свою спальню на втором этаже. Пока внизу раздавался бой курантов, Егор успел открыть шампанское и разлить по двум бокалам. Мы посмотрели друг на друга, радостно улыбаясь.

— С Новым годом, любимая! — прошептал он

— С Новым счастьем, любимый! — ответила ему, быстро выпила шампанское и поцеловала Берсенева.

Искренне надеюсь, что впереди нас ждет только хорошее, а все проблемы мы оставили в прошлом году.

Эпилог

Эпилог.

— Малыш, ты что творишь? — услышала я с берега испуганный голос мужа.

— Видишь Богдан, как папа волнуется, — подмигнула пятилетнему сыну. — Может, хватит на сегодня?

— Мамочка, не понимаю почему он нервничает? — серьезно заявил ребенок. — Мы же с тобой профессионалы в серфинге.

— Мы-то профессионалы, конечно, — едва сдерживая усмешку, ответила ему, пока Егор в панике бегал по пляжу. — Ты у меня герой, — потрепала сына по темным вихрам на голове. — Пошли на берег, пока наш папка не поседел.

— Пошли, — разочарованно выдохнул маленький серфингист, как две капли воды похожий на своего отца. Тот еще будущий сердцеед подрастает.

Не успели выйти из воды, придерживая доски, как к нам подлетел возмущенный Берсенев, жадно осматривая мою фигуру на предмет травм, чуть ли не пальпацию стал проводить.

— Яра, ты с ума сошла? — зашипел на ухо, чтобы сын не услышал. — Сколько раз повторять, чтоб не лезла в воду?