– Указание принято. Ждите оповещения.
Вот и чудно. Теперь мне дадут знать, когда можно спускаться в водосток.
А что, если опять налетит гроза, пока я в водостоке? Это ведь не исключено. Да и в принципе неплохо бы принять меры с учетом того, что кто-то уже покушался на мою жизнь. Пойду к Кенту и попрошу его сразу же извещать меня о приближении бури. Пусть делает что хочет, пусть хоть сам мне звонит.
Будильник поднял меня в обычное время, а на видэкране всплыло распоряжение явиться в оружейню для инструктажа. Я приложила руку к стене: не дрожит. Здание не трясется. Буря то ли выдохлась, то ли убралась восвояси. А значит, пора приниматься за работу.
И как бы в подтверждение этой мысли пришла информация от Акваэнерго: поступление воды снизилось до трех процентов и продолжает падать.
Позавтракала я в компании Паладина. Очень забавно слушать его рассказы о моих земляках со слов его земляков. И ему самому не терпелось расспросить меня о новых соседях его родни. Я с радостью отвечала. Марк встал из-за стола как будто вполне довольный жизнью. А я зашагала в оружейню получать свои инструкции.
Видэкран уже был включен, и Кент указал мне на кресло:
– Я буду краток. Карта у тебя в перскоме. Сегодня ты сопровождаешь ремонтную бригаду. Они из тех немногих цивов, которые в курсе, что водостоки небезопасны. Их тщательно отбирали, и просто так их не запугаешь.
Очень даже неплохо.
– Они вооружены? – уточнила я.
– Некоторые да, – подтвердил оружейник. – У них лицензия на оружие, и они проходят регулярные тесты по стрельбе.
Совсем хорошо. Цивы, которые могут за себя постоять, – это ценные кадры.
– Бери амуницию и готовься к отправке. Пошлю транспод, он доставит тебя к южному входу.
Вскоре я уже бежала к ожидающему меня трансподу. Эх, жалко, не успела как следует надышаться послегрозовым воздухом. Но пара-тройка глотков свежести мне все-таки перепала – и на том спасибо. Солнце вовсю сверкало на безоблачном небе, все вокруг было еще влажное. Вот бы полюбоваться этой красотой! Дома я всегда любила тот час, когда гроза только-только миновала и мир сияет как новенький.
Транспод высадил меня у небольшого бетонного бункера с дверью и электронным считывателем. Меня ждали шестеро в желтых комбинезонах и защитных шлемах – та самая ремонтная бригада, о которой говорил Кент. Увидев меня, ремонтники облегченно выдохнули. И кажется, обрадовались.
Когда транспод умчался, мужчина в ярко-синем шлеме, видимо бригадир, выпалил:
– Я и не знал, что нам пришлют тебя, Охотница Рада!
Его лицо светилось от восторга. Крепкая девушка с коротко остриженными темным волосами пихнула его в бок.
– Сначала работа, Келли. Фанатеть будешь потом, – сказала она с еле заметной улыбкой.
– Тогда за работу, – предложила я, и бригадир поднес перском к считывателю.
Послышался щелчок открывающегося замка, но никто из моих спутников не сделал попытки открыть дверь. «Молодцы, соображают», – отметила я про себя. И, начертив Письмена, призвала Гончих.
Мы собирались спускаться в водосток, где развернуться особо негде – поэтому мои сапотеки явились в облике грейхаундов. Я открыла дверь. Пять из одиннадцати Гончих втиснулись в дверь, изучили лестницу и бацнули.
«На лестнице чисто», – передал мне Ча. Я вошла в бункер и полезла вниз по ступеням. В самом низу я распростерла объятия: Кусач и Дергач прыгнули, и я их поймала. Мирддин и Гвалхмай бацнули вместе с Калачакрой и Шиндже.
– Все чисто! – крикнула я ремонтникам. Пока они спускались, мы с Гончими обследовали ближайшие участки водостока.
Везде горел свет, и это меня порадовало. Все-таки тут вода лилась как из ведра, и неизвестно, насколько прочна защита у ламп. Посреди туннеля струился тоненький ручеек, но это и все.
Бригадир Келли спрыгнул с лестницы первым.
– Что вы чините и где это находится? – осведомилась я.
– Короткое замыкание, с полмили на север, – ответил он.
То есть наш путь лежит прямехонько под городской центр, в самое его сердце.
– Если это из-за протечки, нам надо ее найти и заделать. – Келли смущенно кашлянул. – Хорошо бы все дело было в протечке. Потому что, если это не протечка, тогда это они.
– Мы бы не отказались от скучной и непыльной работы, – пояснила девушка со стрижкой. – Но за нее платят большие бабки.
– Большие бабки? – недоверчиво переспросила я, и ремонтники рассмеялись. – Погодите-ка минутку, я построю бойцов.
Я поставила Кусача с Дергачом, Ча, Душану, Шиндже и Калачакру вперед, а Мирддина, Гвалхмая и оставшихся трех в арьегард. И мы двинулись. Ремонтники назвали свои имена: бригадир – Келли, девушка со стрижкой – Сандерс, а остальных звали Блейк, Фейнеман, Родриго и Ли.
Я заметила, что у троих есть пистолеты. В том числе у Сандерс. У нее на поясе, рядом с инструментами, висела видавшая виды и хорошо промасленная кобура. И это навело меня на некоторые мысли.
Я потихоньку подобралась к Сандерс и поймала ее взгляд.
– Какой боекомплект? – вежливо поинтересовалась я, кивая на кобуру.
– Стальная дробь, – твердо ответила она. – Нам выделены особые боекомплекты. Тут же нельзя чтобы рикошетило: сама понимаешь, какая выйдет фигня.
Еще бы не понимать – фигня выйдет нешуточная. Этого-то, собственно, я и опасалась. Поэтому у меня не пистолет, а дробовик.
Сандерс хмыкнула:
– Нет, ты все правильно спросила. Но ты не думай: все, кого сюда направляют, слушают лекцию, смотрят ролик. И еще нам демонстрируют наглядные материалы.
Даже расспрашивать не буду, что еще за наглядные материалы. Подозреваю, что это ролики с назидательными историями про людей, которые не соблюдали технику безопасности и им не повезло.
Туннель имел примерно двадцать четыре фута в ширину, а в разрезе он был как приплюснутый овал. У нас над головой горели лампы, прикрытые пластинами из какого-то прозрачного материала. Через каждые шесть футов от главного туннеля отходили трубы всего фут диаметром: отверстия располагались в стенах, приблизительно посередине между полом и потолком. Трубы были забраны металлическими решетками: по ржавчине я поняла, что это холодное железо, которого боятся многие пришлецы. Да нет, не многие, а вообще все. Я во время пробежек видела такие же решетки из холодного железа и на улице – там, где трубы выходят на поверхность. Мало того, к решеткам еще были приделаны тонкие металлические силки.
– Слушай, а почему сливные отверстия на улице не забиваются? – спросила я. – В грозу, наверное, всяких обломков наносит.
– Это все черепахи, – ухмыльнулась Сандерс. – Мы их так называем. Бронечисты. Как бронированный транспод, только вдвое больше и тяжеленные. Потоком такую махину не утащит. Пока идет дождь, бронечисты работают. Я как-то водила такую штуковину. Очень чудно́. Окон в черепахе нет, они там ни к чему – все равно дождь стеной и ничего не видно. И управляется она автоматически – та же система, как в беспилотных трансподах. Так-то их можно отправлять и без водителя, но боссы требуют, чтобы на борту обязательно был человек. На случай, если среди мусора попадется тело. В смысле не кто-то из пришлецов, а человек.
– После каждой грозы стабильно есть пяток покойников, – подхватил Ли у меня за спиной. – А то и побольше. Чаще всего несчастные случаи: какой-нибудь олух не послушался предупреждения. Или, бывает, во время бури народ из Отстойника ломится под шумок через Барьеры. Только им невдомек, что по эту сторону нет брошенных развалин, где можно укрыться.
У меня от этих рассказов мороз прошел по коже. Ничего себе. Они так разговаривают о погибших людях, словно это кролики. Даже хуже, чем кролики – кролика хоть съесть можно… Ладно, не буду пока этим голову забивать.
– По правде говоря, у меня давно есть подозрения насчет этих тел, – угрюмо проговорил Келли. – Если надо от кого избавиться – самое милое дело позвать его на грозовую вечеринку, напоить под завязку и выкинуть на улицу. А остальное буря сама сделает: человек утонет, его потоком уволочет на милю – и следов потом никто не найдет.
