– Именно, – кивнула Лада Баженовна. – Твои «компаньоны», как мы уже знаем, неспособны атаковать по прямому приказу носителя, то есть их невозможно на кого-то натравить. Но они способны напасть на того, кто пытается причинить вред владельцу. Верно?

– Ну, в принципе, так оно и есть. И что? – не понял я.

– То есть они созданы не для нападения, а для защиты носителя. За-щи-ты, – княгиня даже пальцем погрозила… в такт. Но, очевидно, не увидев в моих глазах понимания, тяжело вздохнула. – Твоё творение относится к защитным амулетам первой категории, то есть ментальный конструкт активной защиты. Подобные поделки можно создавать, дарить и продавать без каких-либо ограничений… разумеется, если у создателя имеется хотя бы ученический сертификат. Единственный запрет – ношение подобного конструкта в начальных и средних учебных заведениях.

– Это точно? – спросил я. – Потому что Ружана Немировна утверждала, будто любой ментальный конструкт, имеющий атакующую функцию – есть боевой, а производство и продажа подобных конструктов строго регулируется государством.

– Точно-точно, Ерофей. Ружана Немировна – знатный специалист в своей области, но вот что касается знания законодательства, увы. Это не её, – воскликнула женщина и усмехнулась. – Зато я о праве и его применении знаю не понаслышке. Ты не представляешь, сколько раз мне, как попечителю, доводилось участвовать в разбирательствах по поводу применения различных ментальных конструктов в школах и гимназиях. В том числе и подобных твоим созданиям. Не именно таких, как эти… «компаньоны», но относящихся к той же категории. Собственно, из-за непомерного количества инцидентов, связанных с применением ментальных конструктов активной защиты, нам и пришлось ввести прямой запрет на их использование на территории учебных заведений. Так что можешь поверить, я знаю, о чём говорю!

– Лада Баженовна, вы сняли камень с моей души, – с облегчением признался я. – Спасибо! Завтра же раздам компаньонов вашим младшим…

– И сможешь заняться более серьёзными вещами, – понимающе улыбнулась княгиня. – Не за что, Ерофей. Тебе следовало бы сразу обратиться ко мне, а не мучиться сомнениями.

– Ну… в этом тоже есть свой плюс, – я пожал плечами.

– И какой же? – в голосе Лады Баженовны проскользнули нотки любопытства.

– Например, я узнал кое-что новое, понял, что зря пренебрегал юридической составляющей работы ментального конструктора, получил хороший совет… и обзавёлся контактами хорошего стряпчего, если верить утверждению господина Остромирова, – ответил я.

– Что ж, я рада, что ты стараешься учиться на своих ошибках, – кивнула женщина и, чуть помедлив, добавила: – Кстати об учёбе. Мой муж просил подыскать для тебя подходящую гимназию в Хольмграде, где ты мог бы закончить своё обучение. Но, зная Виталия, уведомить об этом главное заинтересованное лицо он, как с ним иногда случается, забыл. Я права?

– М-да, в наших беседах мы лишь раз касались этой темы, но и то вскользь, – признался я.

– Это так похоже на мужа, – вздохнула Лада Баженовна, покачав головой, и тут же улыбнулась. – Нет, Ерофей, ты не думай, он вовсе не стремится контролировать всю твою жизнь. Просто пятьдесят лет на государевой службе, да на высоких должностях… это не могло не наложить свой отпечаток на его манеру поведения, знаешь ли.

– Да я вроде бы ничего подобного и не думал, – чуть растерянно отозвался я. Ну, действительно! Предложил Старицкий супруге озаботиться поиском подходящего учебного заведения, так это же и к лучшему! Лада Баженовна занимается попечением школ и гимназий, и уж кому как не ей разбираться с этим вопросом. Меня не спросили? И что? Насильно пихнут в какую-то школу и к парте привяжут? Пф!

Нет, понятное дело, я мог бы и сам подыскать для себя место учёбы, но какими критериями при этом руководствовался бы? Поближе к «дому», и с уклоном в основы ментального конструирования… в общем-то и всё.

Именно эти соображения я и высказал своей собеседнице, разумеется, иными словами. Лада Баженовна в ответ смерила меня долгим изучающим взглядом, после чего кивнула каким-то своим мыслям и, поднявшись с лавки, медленно пошла в сторону выхода из благоухающего сада.

– Муж говорил, что у тебя есть известные проблемы с гуманитарными науками, – задумчиво произнесла княгиня после недолгого молчания. – И это, конечно, неудивительно, учитывая твоё происхождение. История, география, литература… отличий между нашими мирами должно быть слишком много, чтобы рассчитывать на идентичность этих предметов. А ты, как я предполагаю, и в прошлом мире не имел возможности изучать эти предметы хоть сколько-нибудь упорядоченно. Впрочем, полагаю, оно и к лучшему. Переучиваться всегда тяжелее, чем учиться с чистого листа.

Вот и ещё одно подтверждение тому, что мои здешние знакомцы отчего-то уверены, будто «пригласили» в этот мир обычного юного бродягу. Что ж, пусть так, не буду их разочаровывать.

– В прошлом учебном году я и в самом деле вынужден был тратить довольно много времени на то, чтобы не отстать от своих одноклассников по этим предметам, – признался я под выжидающим взглядом собеседницы. Та кивнула.

– Но при этом у тебя совершенно нет проблем с точными науками, да?

– Не сказал бы, – покачав головой, ответил я. – Нет, они и впрямь даются мне куда легче, но та же физика… знали бы вы, как пришлось помучиться, пока я запомнил «именные» законы и формулы. А названия всяческих постоянных и единиц измерения?! У-у!

– Тем не менее результаты этого цикла обучения, по крайней мере, в точных науках у тебя одни из самых высоких в классе, – заметила Лада Баженовна и, не дав мне вымолвить и слова, продолжила: – Тогда как по гуманитарным предметам ты несколько отстаёшь. Преподаватели в гимназии отметили некоторую поверхностность твоих знаний в этой области.

– По ним мне вполне хватает оценки «удовлетворительно», – фыркнул я, но, заметив несколько похолодевший взгляд княгини, решил развернуть объяснение: – У меня был не такой уж большой выбор, Лада Баженовна. Как бы я ни старался, но вытянуть сразу все предметы на «отлично» и «превосходно» за один-единственный год мне бы физически не удалось. Я решил сосредоточиться на точных науках и естествознании, а гуманитарные предметы отложить на недалёкое будущее, ограничившись общим знакомством с ними и простой зубрёжкой информации, данной в учебниках, достаточной, чтобы пройти переводные испытания и не выставить себя совсем уж дремучим незнайкой.

– Хм, неужели тебе совсем не было интересно узнать побольше о новом мире? О его истории, людях, её творивших? О различиях между странами и их устройстве? – спросила женщина.

– Почему же? – я пожал плечами. – Мне и сейчас это интересно. Но времени на это у меня просто не хватало. Потому и пришлось выбирать: либо я налегаю на точные и естественные науки, в которых незнание – начальных вещей приводит к непониманию всего гимназического курса, либо я начинаю разбрасываться, пытаясь запомнить огромный массив информации за все годы обучения, да по всем предметам сразу… и сыплюсь на них так же, разом. Как видите, первый вариант оказался неплох.

– Да-да, настолько, что кое-кто из преподавателей специально отметил успехи некоего Ерофея Хабарова в изучении точной части гимназической программы, а учитель естествознания и вовсе внёс в твоё личное дело запись об успешном изучении полного курса по его предмету, – улыбнувшись, кивнула княгиня. – Что ж, если я правильно поняла, теперь ты не будешь возражать сделать упор в изучении гуманитарных предметов?

– Почему бы и нет? – протянул я.

– Замечательно, просто замечательно! – в глазах женщины явно промелькнули искры насмешки. – Так вот, Ерофей, как уже было сказано, по просьбе мужа я нашла несколько подходящих тебе гимназий. Но упор в обучении там делается не только на естествознание, но и на гуманитарные предметы, которые тебе придётся подтянуть так же, как ты подтянул свои знания в точных и естественных дисциплинах. И хочу заранее предупредить, Ерофей, одними лишь историей, географией и литературой дело не ограничится.