Услышав эти слова, Любомир ухмыльнулся в усы и пошло мне подмигнул, по-своему поняв мои слова. Тихон, перехватив посыл конника ко мне, нахмурился и тоже не сводил с моего лица взгляда. Интересно, а когда с меня снимут эти любвеобильные чары, в каком свете я увижу каждого из своих ухажёров? А то они все, как один, кажутся писаными красавцами с притягивающим либидо. Отчего я лечу к ним, как бабочка к огню, и аж поджариваюсь в их объятиях.

Святояр, не добившись от меня пояснений моего отстранённого поведения, задумчивый, отъехал на свое место. Я проводила его взглядом и увидела, как хитро и насмешливо смотрит на меня баба Яга. Повернула голову к Янине и рассмотрела ту же самую насмешку на лице сидевшей со мной рядом старушки. Они явно думали, что близки к победе, и я у них практически в руках. Ой, рано вы, бабёнки, радуетесь. Я же, в отличие от вас, не сказочный персонаж. Меня на совращении не поймаешь, там, откуда вы меня вызвали у некоторых категорий граждан секс — не повод даже для знакомства, не то что для оформления семейных отношений! Вот лишу их тут всех невинности, расколочу в дребезги их розовые очки, развею по ветру мечтания о прекрасных и верных девах и смоюсь к себе назад со сказочным сексуальным опытом. Чем не сказка для взрослых внучкам перед сном? Будут потом старушки склеивать разбитый вдребезги мною внутренний мир моих же несостоявшихся ухажёров.

Когда солнце уже было высоко, наша процессия остановилась. Видимо, мы добрались до того места, с которого наш путь продолжится пешком. Я так этому обрадовалась, что была уже готова целовать землю. Попыталась неуклюже слезть с телеги, но все конечности от напряжения так затекли, что мои нерешительные попытки не увенчались успехом. Я могла только кулем свалиться с телеги на землю и долго и неуклюже пытаться потом встать на ноги. Представшая перед моими глазами картина меня не порадовала. Вдруг, сильные и горячие руки подхватили меня, и дольше, чем это было необходимо, держали, крепко прижимая к груди. Организм начал снова меня предавать: хотелось расслабиться и покрепче прижаться к мужской груди, носом коснуться шеи, руками зарыться в волосы, губами накрыть… Цепляясь за остатки разума, я не смогла придумать ничего лучшего, чем громко чихнуть, прикрыв руками рот. Радостно отметив, что в голове немного прояснилось, начала решительно ерзать в мужских руках и, наконец-то разглядела, что держит меня Тихон. Они что, издеваются, по очереди меня тискать? Мою тушку нехотя выпустили из объятий и поставили на землю. Я нарочито тщательно отряхнулась, отошла на безопасное расстояние от всех ухажёров и прихромала к спускающемуся с коня Елисею — самому безопасному для меня представителю мужского пола в нашем войске. За каждым моим действием следили три пары мужских глаз.

— Машенька, а ты далеко собралась? — с издевкой, как будто имея на меня права, громко спросил Любомир.

— А Вы, Любомир Батькович, собственно, кто такой, чтобы я перед Вами отчитывалась? — также громко и как можно надменнее проговорила я: — Если меня не подводит память, то отчет за свои действия я должна держать только перед Вашим царем-батюшкой. И я не вижу, что кто-то из здесь присутствующих смог подняться по карьерной лестнице до столь высокого звания! — окинула я холодным взглядом каждого присутствующего мужика, и на мгновение остановила свой высокомерный взор на представителях командного состава.

Если я надеялась на смущение или раскаяние, то зря теряла время. Меня в ответ также окатили холодностью и надменностью. Словно я не взрослая женщина, а пыль под их сапогами. Обиделись! Какое счастье! Теперь лезть ко мне не будут. А то я, как переходящий вымпел в соцсоревнованиях строительных бригад, возглавляемых Святояром, Тихоном и Любомиром. Брр, аж противно!

— Ну, светочи престарелой мудрости, — продолжала я воспитательное мероприятие уже для разулыбавшихся бабулек: — Ведите к травкам своим редкостным. Некогда нам тут рассиживаться. Это вас судьба моего Вани не интересует! — старушки попытались возмутиться на мое высказывание, но я пресекла шум на корню: — Но я это исправлю!

И резко повернувшись лицом к лесу, быстрым шагом направилась на поиски Лешего.

— … Ты вместо меня за старшего, разбивайте лагерь, с опушки никому не уходить, — раздавал команды Святояр.

— Я с вами, — одновременно прокричали Тихон и Любомир.

— На кой? — сделали удивленный вид бабульки: — Ишь, какие прыткие! А то мы без вас, голубчики, травок не соберем? Чай не слепые, сами справимся! — бодро отмахнулись от них пенсионерки.

— Маша, а ты куда рванула, как кобылица ретивая? — не упустила возможности уколоть меня баба Яга: — Нам в другую сторону.

Я не снижая скорости, тут же развернулась на сто восемьдесят градусов и пошагала обратно. Ни на кого не глядя, схватила за руку Елисея и вновь углубилась в лес с противоположной стороны полянки. Поняв, что я никого не намерена ждать, Святояр с бабульками молча припустили за мной. Видя, что отказываюсь идти на какой-либо контакт, баба Яга, вскоре меня обогнала и возглавила наше шествие, воевода же его замыкал. Шли мы долго. Лес был густой, кроны деревьев плохо пропускали солнечный свет, кругом росли густые кустарники, через которые приходилось, порой с трудом, продираться. Через какое-то время, я поняла, что мы идем по кругу, потому что кустарники и деревья мне мерещились знакомыми. И это казалось не одной мне.

— Старая, ты зачем нас по одним и тем же местам кружишь? — тихонько спросил боярин.

— Умный нашелся! — негромко заворчала бабулька: — А то я сама не вижу, где иду?

— Лешак нас путает, — пояснила баба Янина: — Вот Яга и злится.

— Так, если он нас путает, значит где-то рядом, — обрадовалась я: — Давайте его позовем и поговорим.

— Буду я его еще звать! — заерепенилась старушка, также не повышая голоса: — Да что он о себе возомнил, пень трухлявый! Чтобы я, великая колдунья тридесятого царства-государства, опустилась до того, что сама это полено неотесанное кликать стала?

Что-то я не поняла ничего. Это вроде мы пришли к Лешему за помощью, а не он к нам. И баба Яга мне ранее казалась женщиной вменяемой, во всяком случае, уж поболе, чем остальные в сказке.

— И что же, по-твоему, баба Яга, должно случиться, чтобы у нас разговор состоялся? — зашептала я.

— Он должен сам к нам выйти, кинуться в ноги, и молить молвить слово, и благодарить за наш милостивый ответ, — высокопарно шипела старушка.

Вдруг к нам в ноги кинулся заяц. Я сразу узнала Ванюшкиного друга, Косого — самого шустрого из зайчиков. Он что-то бойко просвистел бабе Яге и был таков.

— Что там? — выяснял окружающую обстановку Святояр: — Он видел лешака?

— Нет, — зло сплюнула бабулька: — Если этот старый хрыч не захочет показаться, его никто найти не сможет, сколько искать не будет.

— Что же тогда? — напрягся воевода.

— Любомир и Тихон ослушались твоего приказа, воевода, — тихонько докладывала баба Янина: — И теперь преследуют нас, пока на большом расстоянии.

— Ну, они парни опытные, — хмуро проинформировал нас боярин: — Скоро нас нагонят.

Мы дружно загрустили, но продолжали быстро идти за бабой Ягой. И вдруг густые кусты орешника, как будто перед нами расступились, и Яга, прибавив шаг, устремилась туда. Мы, не задавая лишних вопросов, последовали за ней. И как только Святояр пересек невидимую грань кустарника, он тут же сомкнулся за его спиной. Представший перед нами лес был для нас совершенно незнаком, он, как будто, немного поредел и посветлел. Баба Яга, получив новые ориентиры, уверенно повела нас вперед.

Спустя полчаса пути с ближайшей осинки на плечо бабы Янины спустилась знакомая мне рыжая белочка по имени Лапка и весело засвистела на ухо старушке свой доклад. Свист зверька был мелодичен, я непроизвольно заслушалась.

— Ну что там? — тихо выспросил последние новости воевода.

— Дак, лесной хозяин, видно, прознав про наших преследователей, запутал их тропинку, — насмешливо и негромко переводила нам с беличьего языка Янина: — Теперь уж им нас не догнать.