- Не быть человеческим детенышем.

- Зря я научил тебя шутить. А теперь давай, как мне поймать зайца?

***

Так, спустя пять минут меня не съели, а значит, если верить Алме – мне повезло. Мы проделали огромное количество процедур, прежде чем я поднялся из нашей ямы. Во-первых, устранили запах. Мне пришлось раздеться и кататься по траве, внимание, голым. Зато услышал, как смеется чудовище. Что еще более постыдное, потом она меня всего вылизала своим шершавым языком. Может, это и был обряд своеобразного сближения разных видов, но мне не понравилось. Пришлось взять клятву с нее, что она больше никогда так не сделает. Но вместо этого, она облизала меня за бок, от чего я чуть не покатился со щекотки.

Потом сделал себе на скорую руку одежду, которую, она тоже облизала. Фу-у-у.

Вырвала из крыла несколько перьев и заставила сделать из них ожерелье.

- Если существо будет разумное – с этими знаками никогда не тронет тебя.

- А если не будет?

- Ну, наверное, ты умрешь быстрее меня.

Потом она дала мне лук, спрятанный в закоулках пещеры, и устроила мини-тренировку, которую я завалил. И вместо этого, показала, как ставить ловушки на зайцев.

- Откуда ты столько знаешь? О нашей охоте.

- Не важно, - мне показалось, этот вопрос был ей неприятен, странно блеснули глаза, - лучше смотри, куда этот узел вязать.

И только через два дня я выбрался, когда мы съели последние запасы дичи, и даже овощей. Алма тоже пристрастилась.

- А эта твоя картошка, она ничего, - призналось чавкающее чудовище.

Крадясь среди зарослей, стараясь не наступить на ядовитого паука, я задался еще одним вопросом. Откуда она знает человеческий язык? И столько о людях? А сама их терпеть не может. Уж стрельбе из лука в чудовищных школах точно не учат.

Вообще, она сказал мне быть очень внимательным, и не отвлекаться, пока я на охоте, но мысли о ней заполонили голову. Ужасно так думать, но я рад, что ее ранили. За эти три дня мы обговорили больше, чем за три с половиной месяца жизни бок о бок. И мне теперь было не так одиноко.

Черт, чуть на змею не наступил!

Я вышел на небольшую опушку с мелкой, явно пощипанной травкой и начал расставлять ловушки. Затем, чтобы не пугать добычу, ушел подальше. Мне хотелось найти место, где я вытащил из Алмы копья, и забрать их. Думаю, в дальнейшем они мне очень сгодятся.

Взяв листок из одной книги, я начал отмечать ориентиры, чтобы не заблудиться, а также делать зарубы на деревьях. У меня получилась своеобразная карта. К тому же, отмечал где растут какие травы – на всякий случай. И собрал мешок для лечения Алмы.

Копья я нашел быстро и без препятствий. Наверное, слюнявый ритуал моей подруги, и правда, сработал. Как и прежде, вокруг все умерло. Наверное, она умеет поддерживать свою жизнь за счет жизни растений. А может не только растений. Да неважно!

Отнеся их ближе к нашей пещере, я решил идти дальше, разведывая округу.

Вот так, до вечера, я составил карту, по которой можно ходить, и не бояться, что тебя сожрут. По крайней мере, как говорила Алма, а в обед лес спит.

И только солнце начало склоняться к горизонту, как я вернулся на опушку, и с радостью обнаружил трех зайцев, безнадежно запутавшихся в веревке. И да, они были еще живы. А нести трех здоровых живых зайцев было очень тяжело. Один даже хорошо ободрал мне руку.

- Черт! – тут же дошло до меня, - человеческая кровь.

И стоило только мне подумать об этом, как со всех кустов, всех зарослей будто бы зазвучал шепот. Над головой защебетали птицы.

Деревья начали неестественно шевелиться.

Жители леса поняли, что я их обманывал.

И схватив косых, как попало, я тут же ринулся прочь, быстрее к пещере, прижимая раненую руку к телу, чтобы капельки крови не орошали здешнюю землю.

Кто-то снова гнался за мной.

Готов поспорить, то же самое существо, что и несколько дней назад.

И мне снова удалось ускользнуть от него.

Когда я был уже у края нашей ямы, оно злобно сверкнуло красными глазам в тени куста шиповника, и исчезло, шелестя травой.

- Чую, ты от меня не отстанешь так просто.

Кинув вниз зайцев, копья и лук, я спрыгнул сам. Причем не очень удачно, ноги тут же заломило, как я приземлился.

Алма задремала, но от звона копьев, которые ее чуть не убили, проснулась.

Синие глаза устремились на меня, а ноздри нервно дергались.

- Твоя кровь, я ее давно почуяла. Как ты выжил? Даже для меня ты пахнешь аппетитно.

Комплимент это, или нет?

- Не знаю, просто бежал. Самый хороший план спасения. Вот, кролики.

Я бросил ей под нос бьющихся в агоническом страхе животных, надеясь, что она их прямо так и съест.

- Убей их сначала.

Маленькие глаза-бусинки кроликов были широко распахнуты. Прямо как у меня, когда за мной гналась та тварь.

- Зачем? – Алма скривилась в злой усмешке, - ты же можешь съесть их живьем?

Острым когтем он провела одному кролику по животу, и тот ту же замер, ожидая казни.

- Могу. Но ты просил научить тебя выживать. А что выживать – ты должен убивать. Начти с малого.

И пихнула мне передней лапой первое живое тельце.

- Выбирай сам – копьем, камнем, руками, ногой, или, может моим когтем?

По ее виду, я понял, что она все знает. Знает, что я хотел убить ее в ту ночь, но не смог. И думает, что не смогу и их.

Для нее в таких речах не было ничего удивительного.

- На твоем месте, я бы свернула им шеи. Быстро, безболезненно, своими руками. Хорошо закаляет. Если хочешь поиздеваться, то лучше камнем, или кинуть их об землю пару раз, или…

- Хватит! – закричал я, разозлившись. Алма замерла. Кролик у моих ног, все пытался вырваться.

Зайчик, все тщетно.

- Он сам виноват, - ее голос вдруг погрустнел. Ее настроение менялось с каждой секундой. Глаза на миг наполнились жалостью, словно она думала вовсе не о кролике, - сам попался в ловушку. Вот теперь пусть расплачивается. Не тяни, ему больно в веревках.

И, поднявшись, она ушла в тень пещеры.

А я, подняв животное за голову, быстрым движением руки закончил его страдания. С мягкого носика капнула кровь на зеленую живую траву.

- Поздравляю, - эхом отозвалась пещера, - теперь ты тоже чуть-чуть чудовище.

4. Маленькая хрупкая жизнь.

Два года спустя…

Алма довольно быстро поправилась с того момента, когда я первый раз убил кроликов. С травами и пищей я легко вылечил ее. И теперь она так же, каждое утро и вечер улетала осматривать лес, а я, дождавшись обеда – самого безопасного времени, шел на охоту. Мое тело заметно окрепло, и выбраться из нашей ямы - теперь не составляло труда. Алма поняла, что останавливать меня бесполезно, и ей пришлось отпускать меня на прогулки. Карта местности заметно расширилась, постепенно я заходил все дальше в лес. И главное, искал выход. Я не помню, сколько Алма несла меня до этого места. Как далеко от города, где я родился. И все же, я не смел спросить, как мне выйти. И ушел бы я?

В первый год, я только и искал повод, но сейчас, привык, что ли. Мой монстр стал больше со мной говорить, мы обсуждали книги, делились воспоминаниями (точнее она), Алма терпеливо ждала меня в нашем доме вечером, и только после этого летела по своим делам. Иногда мы даже ходили на охоту вместе, когда за мной кто-то долго следил, или она сама чуяла большую опасность.

С ней охота была всегда удачной, потому что даже оленя она убивала с одного удара лапой, а я гнался за ним с копьем весь день, и в итоге уходил ни с чем.

- А почему ты не летаешь днем? – спросил как-то, натачивая копье, - не хочешь, чтобы тебя видело много людей?

В это время Алма лениво развалилась на большом камне, грея косточки и закрывая крылом сапфировые глаза.

- Нет. Просто не люблю день. Жарко.

И опять я ей не поверил. Она редко мне врала, а если это делала, морщила нос, и отводила пристальный взгляд в сторону. Ну, не хочешь говорить – не надо.