— Фарзен-дхан’кл… мне кажется, ты торопишь события. Мы почти не знакомы. — Пролепетала Вероника, тая в руках могучего самца.

— М-мм неужели… — проурчал он, впиваясь в губы уманки долгим поцелуем.

Вероника тонула в пьянящем тепле подступающего возбуждения, мускусный терпкий властный запах самца лишал ее воли. Она с трудом отстранилась от него, помотав головой. Мысли тонули в тумане, неужели яуты могут подавлять чужую волю? «Вероника… очнись!»- голос Люка, он словно рассеял дурман и прояснил голову девушки. Вероника почувствовала между ног возбужденный член самца, готовый к действию.

— Фарзен-дхан’кл… нет, пусти я… я не могу. — Вероника попыталась оттолкнуть воина, но тот не разжимал рук, плотно прижав к себе. Она запаниковала, решив, что тот хочет взять ее против воли — отпусти меня, я не хочу!

— Ты бояться близость со мной? — проурчал Фарзен-дхан’кл, его план по соблазнению уманки кажется, дал сбой. Он хотел, чтобы она расслабилась и полностью доверилась ему, тогда бы он смог быть в курсе всех уманских дел. Он смог бы влиять на ее решения, воин досконально изучил психологию этой расы. Спаривание для уманов особый процесс, оно может связать пару эмоциональной привязанностью, в зависимости от правильных и нежных действий самца. Самка в этом случае полностью пребывала во власти своих желаний.

— Просто я… не готова. После года траура… это слишком быстро. Если ты забыл, меня к тому же недавно изнасиловали…

— Прости — проурчал Фарзен-дхан’кл, разжимая объятия. Вероника поспешно оттолкнулась от него и, выбравшись на берег, закуталась в плед, подхватив его со спинки лежанки. Она наблюдала, как воин подплывает к ней и попятилась, опасаясь повторения попытки соблазнения. Этот яут притягивал ее как магнит своей статью и мощью, но некое чувство в глубине предостерегало девушку от необдуманных действий. Она не может ему нравится.

— Я пойду, оденусь. Садись пока за стол, надеюсь, ты такое ешь. Я скоро выйду. — Вероника быстро развернулась и зашла в свою комнату, монолитная дверь закрылась за ее спиной, скрыв от пристального похотливого взгляда яута.

Фарзен-дхан’кл вздохнув, оделся, недоумевая, что он сделал не так. Сначала уманка полностью ему подчинилась, пребывая во власти запахов, что он вызывал, обычно во время Сезона это успокаивало самок. Феромоны пробудили в ней страсть, еще бы немного и он попробовал бы с уманкой впервые в своей жизни, но внезапно она ответила отказом. Значит, следует действовать иначе.

Вероника переборов внутреннюю дрожь, надела топ и шорты, накинула сверху тонкую кофту и вышла к нему. Под крышками оказалось жаркое из местного травоядного, овощное рагу и скромная фруктовая нарезка. Фарзен-дхан’кл учуяв аппетитные запахи приготовленного мяса, почувствовал, что слегка проголодался. Взяв руками наиболее сочный кусок, он отправил его в рот и наткнулся на изумленный и немного ошарашенный взгляд уманки.

— Прости… я не знала, что вы едите руками — смущенно пояснила Вероника и придвинула к нему чашу для ополаскивания рук. Процесс жевания яута для нее выглядел странным. Она, стараясь не отрывать взгляда от своей тарелки, возила вилкой и ножом, без особого аппетита поедая жаркое. Фарзен-дхан’кл доел оставшееся мясо. Вероника разлила по бокалам вино, воину по ее просьбе предоставили кубок. Официант удивился причуде девушки, но предоставил необходимую посуду еще ранее до прихода яута. Фарзен-дхан’кл заметил удивление уманки, с неудовольствием отмечая, что манеры снова его подвели. Он выпил красный терпкий напиток залпом, в то время как уманка погрев хрупкий сосуд в ладонях, пила вино неторопливыми небольшими глотками. Раздраженно фыркнув, он потянулся к вазе с фруктами. А чего она ожидала от Охотника? Великосветских манер? Он не Элдер и не аттурийский вельможа чтобы утруждать себя ненужным и бесполезным этикетом. Он почуял, как от нее начал исходить запах разочарования и сомнения.

— Как тебе жаркое? Я просила мясо жарить не слишком долго.

— Уманы умеют готовить… благодарю, угощение мне понравилось. Что это за напиток? Он слишком слабый для алкоголя. — Фарзен-дхан’кл наполнил свой кубок до краев.

— Это вино двадцатилетней выдержки, как мне сказали. Красное сухое, его обычно подают к мясу. — С улыбкой пояснила Вероника, отпивая из своего бокала. — Люди пьют его, чтобы оттенить вкус блюда, для расслабления во время неспешной беседы. У нас есть и более крепкие напитки, но мне показалось, вино будет более уместным для подобной встречи.

— Что это означать?

— Ну, например я недостаточно хорошо тебя знаю, чтобы предлагать выпить пива или виски за компанию. Эти напитки больше для друзей и знакомых — с улыбкой пояснила Вероника, постепенно успокоившись, странное возбуждение постепенно отступило — а от запаха мартини или водки мне плохо, так что… пришлось остановить свой выбор на вине.

— Странный у вас обычаи. — Пожал плечами Фарзен-дхан’кл, допивая остатки вина.

Вероника улыбнулась, словно извиняясь.

— Уже поздно мне пора, завтра нужно рано вставать. — Произнесла она, стараясь не смотреть ему в глаза, поставив опустевший бокал на стол.

— Благодарю за угощение… — мягко проурчал Фарзен-дхан’кл, поднимаясь с удобного мягкого сиденья укрепленного металлического массивного стула.

Вероника, поднявшись из-за стола следом, улыбнулась и кивнула ему. Яут в один шаг преодолел расстояние, разделявшее их, и впился в мягкие губы уманки крепким поцелуем. Вероника, нервно облизнула губы, приводя дыхание после затяжного поцелуя воина. От него снова исходил манящий властный запах.

— Спокойной ночи, Фарзен-дхан’кл — холодно произнесла девушка, отстраняясь, ему пришлось, стиснув клыки, отпустить несговорчивую уманку.

Дверь закрылась, разделяя их в ночи. Фарзен-дхан’кл лукаво усмехнулся, сверкнув изумрудными глазами и одел маску.

«Сладких снов моя самочка, скоро ты станешь моей, ты подчинишься мне»

Вероника, тяжело дыша, облокотилась спиной о холодный камень двери, прикрыв глаза во внезапно накатившей истоме. Она снова едва не подалась его чарам! Девушка скинула кофту и улеглась в постель. Сытный ужин и выпитое вино быстро сморили ее, и девушка погрузилась в сон.

Ей снился Фарзен-дхан’кл, он пришел к ней, каким-то образом преодолев заслоны дверей. Она сидела на нем верхом, исследуя грудь и лицо воина, провела по перепонке между жвалами язычком, томно изгибаясь перед ним. Его руки ласкали тело уманки, теребил языком соски. Она страстно стонала, поддаваясь его ласкам. Фарзен-дхан’кл уложил ее на пол, не переставая ласкать, опускался ниже, исследуя языком ее гибкое тело. Он раздвинул ей ноги, его язык погрузился в глубину женского естества, обхватив бедра Фарзен-дхан’кл ласкал самые сокровенные уголки, то и дело задевая чувственную точку. Вероника вскрикнула и задрожала от наслаждения, стонала, извивалась перед ним, молила и рычала, изнемогая от желания. Оторвавшись от истекающей влагой киски Фарзен-дхан’кл, вытер рукой женские соки и придвинулся к лицу Вероники, одновременно погрузив три пальца в ее лоно, ритмично ими задвигал, в то время как раздвоенный язык ласкал соски.

— Пожалуйста, пожалуйста … — простонала девушка, покрывая поцелуями его шею, слегка прикусывая кожу зубками. Фарзен-дхан’кл добавил еще палец, наконец, решив, что лоно уже достаточно растянуто, чтобы безболезненно принять его, он медленно погрузился в уманку. Вероника судорожно вцепилась в его плечи, наслаждаясь каждым движением внутри себя, ее тело содрогалась в экстазе от острых ощущений, которые дарил Фарзен-дхан’кл. Так хорошо с мужчиной ей не было никогда. Воин оказался нежным и осторожным любовником. Вероника, не помня себя, отдавалась ему полностью и без остатка, как в первый раз. Утомленная ласками, она уснула у него на груди.

Вероника проснулась в постели одна, приподнявшись на локте, отметила, что двери по-прежнему закрыты, и снаружи отпереть их не было возможности. Шорты и трусики на ней промокли насквозь. Покраснев, Вероника кое-как привела себя в порядок и переоделась. Открыв дверь, она заметила Фарзен-дхан’кла, сидевшего возле бассейна, рядом с ним лежала сумка из кожи какого-то животного.