Через пять дней мы все сидели на улице перед домом. Я на чурбаке перед группами, а все, кто участвовал в операции, передо мной на лавочках, заботливо сколоченных нашими умельцами ещё осенью. Собрались мы на улице просто потому, что в доме такую толпу было разместить не сильно комфортно, все бы сидели друг у друга на ушах, да и солнышко пригрело и просто хотелось побыть на улице. Помимо всех, кто был на операции, я пригласил ещё Виталика и Веру. Ну а Марка, соответственно, нет, он всё ещё по своим делам носится. У них с Авиэлем и «Старшиной» ещё столько работы, что они реально спать не успевают.

– Что могу сказать по прошедшей операции. Грамотно сходили. С прибылью и без потерь. Честно скажу, я доволен. Всегда бы так. Слаженность групп, исполнение приказов бойцами и вообще общая организация и выучка бойцов выше всяких похвал. Старшим групп отдельные подарки «Третий» вручит после собрания. Бойцам групп подарки раздадут командиры групп, а то нам дневного времени не хватит на награждения.

После этих слов все задвигались и заулыбались.

– Бойцы и командиры показали всем, в первую очередь командованию отряда, что могут принимать решения самостоятельно. Поэтому командование отряда в моём лице и в лице «Третьего» и «Дочки» считает, что снайперской группе больше не нужен командир. «Дочка» становится помощником заместителя командира отряда.

Снайперская пара Эстер и Илана прикрепляется к группе «Погранца». Группы «Погранца», «Рыси» и «Стрижа» свободны. «Рысь» и Эстер останьтесь. «Погранец», через два дня мы с тобой идём в разведку. Берёшь с собой «Стрижа». – Вот теперь до «Сержа» стало доходить, что всё не так безоблачно, как ему казалось.

– Ну а с вами, моя дорогая бывшая группа, у меня будет отдельный разговор. «Старшина»! К тебе лично претензий нет. Ты только выполнял распоряжения моих не слишком умных помощников. – Опытный «Старшина» только кивнул. Кто-кто, а он давно понял, что мои подарки выглядят по-разному, а так как «косяков» за ним не было, то мой начальственный гнев обойдёт его стороной.

«Серж», с сегодняшнего дня ты старший этой группы. К командованию отряда ты больше никакого отношения не имеешь, я тебя в своё время предупреждал. За такое планирование операции тебя пристрелить мало. Ты оставил прикрывать нас с Марком шестерых бойцов. Если бы полицаев на машине было бы не пять, а двадцать пять, мы все бы там легли, а вы даже не знали, где нас потом искать. Ты группе сопровождения даже пулемёты не выделил. Я для чего приказал идти всей группой? Движение днём, нарваться можно на кого угодно. – Вспыхнул мой напарник мгновенно. Видимо, о таком развитии ситуации он даже не думал. Ничего, наука будет.

В составе группы при выполнении боевых заданий, кроме тебя, Арье, «Гном», «Рысь», «Фея», «Старшина». «Старшина» твой заместитель. Снайперы «Фея», Сара и Роза прикреплены к твоей группе, но с сегодняшнего дня они в постоянном дозоре до отдельного приказа.

Теперь «Серж» удручённо кивнул. Зря он думает, что это всё.

– Так как вы решили, что для принятия решений по проведению боевых операций командир вам больше не нужен, то вам поручается персональное задание, которое группа будет выполнять до моего отдельного распоряжения.

С сегодняшнего дня и до моего отдельного приказа старший группы – «Старшина». «Серж», Арье и «Гном» назначаются твоими вечными помощниками по работам в лагере. В наряды по кухне они все идут без очереди. На боевые задания они больше не ходят, тренировки в общем порядке. – Теперь челюсти отвалились у всех четверых – наказание было очень, нет, не суровым, обидным. Одним своим приказом я ввёрг группу в положение девочек с кухни.

Даже дозоры у нас считаются боевыми выходами и в них ходят все без исключения, а раз боец не ходит на боевые задания, значит всё время, кроме тренировок, сна и еды, он будет проводить на хозработах. Это только кажется, что это ерунда, а у «Старшины» такой список необходимых работ, что повеситься можно. И чистка снега и картошки на весь отряд – это не самые сложные занятия, которые эти трое будут теперь выполнять без всякой очереди.

– Теперь по существу вопроса. Я так понимаю, вы все решили оберегать меня от войны. Спасибо за заботу. Только кто дал вам право решать за меня? То, что вы узнали часть моей истории, не означает для вас ровным счётом ничего. Кто дал вам право, мои бывшие напарники, нарушать мои приказы? Я командир отряда, или я сюда погулять приехал? Что нам простой снайпер скажет, то и делать будем, а на приказ командира плевать. Я правильно понимаю, «Гном»?

«Гном» от такой персональной исповеди только грустно вздохнул.

– Арье! Ты, когда мне в глаза врал, ты каким местом думал?

С Арье всё понятно. Он давно спелся с «Феей», и они придавили своим авторитетом «Гнома», и теперь у меня есть два персональных телохранителя, которые скорее умрут, чем с меня упадёт хотя бы волос.

– Сара! Кто разрешил вам с Эстер разбивать свои пары и при этом не ставить в известность своего командира группы? Кто вам вообще разрешил ходить на боевую операцию, не ставя в известность меня как командира отряда?

Сара покраснела, что у неё редкость несусветная. У них деревенская круговая порука – своих не выдаст по определению. Она рассказала бы мне все, если бы я прямо спросил, но я принципиально не задаю прямых вопросов, чтобы не загонять людей в неловкое положение.

– «Серж»! Завтра любой боец из любой боевой группы или командир этой группы нарушит мой приказ, потому что начальник разведки отряда показал, что он считает, что имеет на это право. Ты забыл, с кем мы имеем дело? Мы работаем с гражданскими людьми. Для них слово «приказ» – это не обязательная вещь, и ты, кадровый командир, своими действиями это только что подтвердил.

Мало того, что вы своим поведением меня выставили не в лучшем свете перед всем отрядом, так вы и о «Дочку» свои ноги вытерли, показав всему отряду, что ни во что её не ставите. Именно поэтому она больше никакого отношения к вам не имеет. Ровно, как и я никакого отношения не имею к вашей группе. Напарники, которые мне лгут, мне не нужны. Друзья так себя не ведут, а подчинённых я найду, как наказать. – А вот красного командира имело смысл загнать на кухню на веки вечные и за планирование рейда, и за то, что пошёл на поводу у подчинённых, но, к сожалению, надолго не получится.

Зря он думает, что наряды на хозработы это ерунда. Я для него персональное задание придумал. Нам как раз парочку ям под нужники выкопать надо. Вот прямо сейчас и займётся. Пусть в одно лицо ломом и лопатой помашет. Зимой ямы копать самое то, а потом я ещё чего-нибудь придумаю, чтобы он в следующий раз бошку включал, а не на поводу у малолеток шёл.

– «Третий»! «Старшина»! Проведите с инструкторами собрание, и пусть они ненавязчиво объяснят отряду и в первую очередь новичкам, за какие грехи лучшая боевая группа отряда всё своё время в ближайшие месяцы проведёт на кухне. В случае невыполнения приказа я буду применять самые жёсткие меры вплоть до исключения из отряда.

Шутки закончились, через месяц война начинается, а у нас пятьдесят человек необученных, которые опять будут считать, что если они за автомат взялись, то они могут делать всё, что им в голову взбредёт. – Я замолчал. Группа тоже молчала, уткнувшись взглядами в землю. Только «Гном» с отчаянием в голосе негромко спросил:

– «Командир»! Сколько же нам на кухне сидеть? – Мне было жаль мальчишку, попал он ни за что ни про что.

«Гном», несмотря на свою силу и сообразительность, всё ещё маленький мальчишка, а Арье только теперь понимает, насколько они накосорезили, но слабину сейчас давать нельзя. Всё равно долго они у меня на кухне не просидят, а наказать их просто необходимо.

– Столько, сколько прикажет командир отряда. И дай нам всем бог, если это будет единственным наказанием всем нам за ваши художества. Все свободны. «Третий»! «Дочка»! Останьтесь! – Разошлись все достаточно быстро, и хотя и «Серж», и «Фея» пытались остаться и поговорить со мной «по душам», послал я их так же, как и всех остальных – далеко, надолго и категорично.