Маленький олененок выглянул из-под куста и испуганно посмотрел на ребят, немного насторожился.

– Ты откуда такой красивый? – изумленно смотрела она.

– Не подходи, где-то рядом его мама, – сказал Леня.

Олененок скрылся в лесу.

Они гуляли по тропинке, отдаляясь все дальше и дальше в лесных массивах.

– Надья, где дочка? – кричал Борис.

– Пошла на улицу, как все нормальные дети, – ответила жена.

– Я на улице был, ее там нет, – возмущению главы семьи не было предела, он бегал, не находя себе места.

– Мама, за Радой парень какой-то приходил, и они ушли, – сказал маленький цыганенок.

– Что за парень, Надья? Ты знала об этом? – стал кричать Борис.

– Дружит она с мальчиком, он живет на этой улице, кажется, зовут Леонид. Неплохой мальчишка, культурный, – ответила Надья.

– Какой мальчишка? У Рады есть жених, – сказал цыган. – Ты пойми, наш долг дать дочери лучшее, – ответил Борис. – Где он живет? Я пойду к нему, – Борис пробежал по комнате, надел сапоги и выскочил во двор.

Впереди шла жена.

Они прошли по улице, остановились возле чужого двора.

Постучали в дверь, где жила Прасковья.

– Хозяйка дома? – постучал цыган.

Прасковья отварила дверь, недоуменно смотрела на необычных гостей, которые рвались в ее дом.

– Что вам нужно от меня? – возмутилась Прасковья.

– Где твой сын? – спросил Борис.

– Я-то почем знаю? На улицу пошел! Он что, ходить по улице не может? – возмутилась Прасковья.

– Чтоб я его возле моей дочери не видел, передай ему, – цыган выскочил как ошпаренный из ворот Прасковьи и направился к своему дому.

Жена шла за ним.

Настал вечер.

Ребята появились на улице. Леня собрал огромный полевой букет для Рады.

Рада зашла во двор.

– Мама, ты что такая грустная? – заметила печаль на материном лице дочь.

Выскочил отец,

– Ты где была и с кем? – он подошел поближе к дочери.

– Я ходила на поле с Леней, – ответила Рада.

– Чтоб я его не видел! Понятно тебе? – кричал отец.

– Я не хочу сидеть дома и не хочу выходить за муж за Романа, – дочь была в бешенстве.

– Ты? Ты будешь делать, как я скажу, – Борис удар по лицу дочь и запер в доме.

– Нельзя так! – сказала Надья мужу и ушла.

– Я сам знаю, что можно, что нельзя!

Он занимался лошадьми до ночи. Три маленьких цыганенка крутились около Рады, не давая ей лить слезы.

Ленька дошел до калитки, зашел в дом и завалился на кровать спать. Прасковья подошла к кровати сына, но не стала его будить. Поцеловала и выключила свет.

Где-то лилась вода. Бил по крыше град. Всю ночь шли проливные дожди.

Как-то раз Прасковья собралась на базар. Пока сын спал, рано утром решила сбегать сделать покупки. Она взяла корзину, надела свое выходное платье, маленькую белую шляпку и пошла по селу через огороды. По дороге она никого не встретила. Соседки с длинными языками ей надоели, куда спокойнее одной идти через поле в город.

Городом назывался район в 10 двухэтажных домов с маленьким сельским магазином. А чуть дальше выстраивались машины, ставились на пол весы, и так шла торговля.

– Купи, женщина, помидоры. Недорого. Сладкие, ароматные. Такие только у меня, – нахваливала свой товар торговка.

– Молоко, кому молоко? – послышалось на базаре.

– Яйца, крупа, – каждый селянин нахваливал свой товар.

Прасковья купила хлеб, несколько яиц.

Вдалеке она заметила ненавистного цыгана, что рвался к ней вчера во двор.

Возле база припарковалась машина. Он, весь на эмоциях, вел какой-то важный разговор. С краю остановился серый автомобиль, раздалась автоматная очередь.

В клочья были разнесены стекла машины, несколько пуль пронзили тела водителя и второго человека. Борис стоял рядом, его зацепило несколько пуль, он сквозные ранения и упал у машины.

Машина резко рванула и скрылась за домами. Борис поднялся и побрел.

Прасковья замерла от ужаса.

– Женщина! Вы будете покупать? – спросила продавщица.

– Да, да, – она оплатила товар и пошла домой.

Бориса впереди не было.

Она шла сокращенной дорогой – полем. Закрыла дверь калитки и не стала ничего говорить сыну.

Борис стоял возле своего дома у калитки весь в крови. Рада подбежала, взяла отца под руку и помогла дойти до кухни. Мать принесла таз с водой и бинты. Он сел в кресло.

Надья побежала к местному врачу.

– Господи, помогите. Муж умирает, – Надья еле уговорила женщину.

– Его в больницу нужно, – доктор пыталась убедить цыганку.

Врачиха пошла с Надьей – решила осмотреть больного.

Пули прошли навылет – повезло ему.

– Эти антибиотики нужно купить и колоть. Я все обработала. Дай бог, жить будет, – сказала местный врач.

Пять дней сидела Рада у койки отца. Леонид до поздней ночи ждал любимую.

Ей удавалось выходить на улицу на полчаса, пока мама подменяла дочь. И снова они смотрели друг на друга, как в первый раз.

Местные мальчишки дразнили пару, косо смотрели, посмеивались. Сами жители нормально воспринимали, чем-то даже завидовали юной любви.

Отцу становилось лучше.

На днях во двор наведались незваные гости.

– Как поживает наш больной? – смеялся тот же старик, что приезжал к ним в прошлый раз. – Фрукты. Надья, возьми корзину.

Огромная корзина фруктов не поместилась на столе. Ее поставили на пол. Малышня сразу понесла несколько яблок и побежала на улицу.

– Ты его лечи.

– Сколько у нас еще дел! – смеялся старик. Он разговаривал с Надьей.

– Нам ничего не угрожает? – спросила жена.

– Тех отморозков мы убрали. Забудь. Расти детей – такая основная бабская задача, а мы, мужики, сами порешаем! Возьми деньги на жизнь, – старик договорил речь и протянул пачку пятитысячных купюр.

– Все. Поехали! – машина завелась и рванула с места.

На лавке возле цыганского дома собралась малышня.

Цыганенок бегал за местными восьми летними мальчиками. Игрушки лежали на полу. Совок лежал с краю. Мамаша подошла с грудничком.

– Вон лялька! – произнесла женщина.

– Давай познакомимся с ней? – двухгодовалый ребенок перебирал ножками и трогал ручками травку.

Это было так мило.

Надья вышла со двора.

– Малышня, будем есть? – она увидела, как ее мальчишки играют с другими детьми, они были увлечены каким-то столь ответственным занятием, и она не стала им мешать: захотят есть – сами придут.

Отец стал подниматься с кровати. Он вышел во двор, сел на стул и закурил папиросу.

– Отец, нельзя! – возмутилась дочь. – Ты ж еще слаб.

Дочь посмотрела на капризного отца и пошла помогать маме. Она около часа перетаскивала банки с кухни в погреб.

Борис запряг двух лошадей в упряжку, сел в телегу, и лошади пронеслись по полю.

Где-то там, вдалеке, в поселок въехала грузовая машина. Она останавливалась возле каждого двора. Водитель сигналил и громко кричал:

– Кавуны сладкие, кавуны!

Софья с большой сумкой вышла со двора, направилась к машине.

– Есть дыни и арбузы на любой вкус, – сказал продавец.

– Можно мне этот? – попросила Софья.

Мужчина взял в руки арбуз, положил на весы.

– Пять сто? – он смотрел на реакцию покупателя, потом давал еще арбуз, расхваливая свой товар.

Выстроилась очередь. Худощавая жительница подошла к машине.

– Ты не стояла! – кричали жители.

Вытолкали бедолагу на два метра от автомобиля.

Жители взяли несколько десятков дынь и арбузов.

Машина поехала дальше мимо домов.

Прасковья находилась в доме. Ленька сидел над книгой. Каждая задача давалась ему сложно. Иногда он бросал сборник задач и засыпал. Сон продолжался недолго.

На улице послышался шум. от дома отъезжал тот самый грузовик. Через час скрылся из поселка.