Мысленно я похоронила этого человека несколько минут назад. Возможно, он сейчас был ранен, ведь несколько выстрелов я отчетливо слышала…

Усилием воли я подавила желание ударить скорчившееся от боли тело Клайва по простреленным ногам, что очень бы походило на сюжет дешевого комедийного кино. Но решила не испытывать терпение наглеца и быстрым шагом направилась в дом. Достаточно того, что я не послушала его и не пошла спать сразу же. Тогда бы не встретилась лицом к лицу с его ночным гостем и, возможно, ничего этого не произошло.

Странно, но собак нигде не было видно. Мне бы не хотелось встретиться с теми лицом к лицу. Вечерок и без того нельзя было назвать спокойным. Утешая себя извечной истиной – от судьбы не уйдешь, я кралась в дом. Если мне и суждено умереть от клыков ротвейлера, то ничего уже изменить было нельзя.

Так и не дойдя до дома нескольких шагов, я заметила две окровавленные туши собак. Они лежали в нескольких шагах друг от друга рядом с машиной Рика. Я замерла, внимательно рассматривая представшую картину перед глазами. Так вот о каком ответном предупреждении шла речь... Два выстрела, что я слышала, находясь в комнате, предназначались собакам наглеца, но не самому наглецу! Я стояла не в силах пошевелиться, пытаясь уловить тонкую нить между смертью собак и каких-то предупреждений. Лишь одно могла сказать с уверенностью: сам Рик и все его «гости» были с ног до ушей обвешаны оружием. Для них пистолет в руке было так же просто, как и сигарета в пальцах. Вернувшись в комнату, я закрыла дверь, отказываясь даже думать о том, что ожидает Клайва за такую выходку.

Мне не хотелось снова возвращаться в эту комнату, откуда несколько минут назад я вылазила через окно в страхе быть найденной Клайвом, но выбора как такового не было. Спустя какое-то время в коридоре послышались тяжелые шаги. Я была уверена в том, что это был наглец. Звук шагов стих на несколько секунд около дверного проема, отчего сердце громко застучало в груди. Я чувствовала его присутствие. Зачем он пришел? Возможно, моя встреча в гостиной с ночным посетителем как-то повлияла на исход их разговора...

- Мне очень жаль, что по моей вине погибли твои собаки, – тихо сказала я в темноту.

Знаю, что он услышал мои слова, но ответом на них была тишина и тяжелое прерывистое дыхание. Я потянулась к ночнику, чтобы включить свет и, наконец, развеять опасения, что не свихнулась и не разговаривала сама с собой. Приглушенный свет наполнил комнату сияющим мерцанием, и я увидела наглеца. Он стоял в двух шагах от моей кровати. Его лицо не выражало никаких эмоций, но глаза... Они были наполнены таким отчаянием и тоской, что меня насквозь пронзили те же самые чувства. Неужели эти ротвейлеры так много для него значили?! Что же, возможно, я была слишком категорична в отношении этих собак. Но про мертвых либо хорошо, либо никак. Пусть это всего лишь собаки, но вероятно для наглеца они значили много больше.

- Ты не виновата, – так же тихо ответил он. – Он все равно бы их убил.

- Почему? – мой вопрос вылетел быстрее, чем я успела подумать о том, что самым лучшим в этой ситуации было сочувственно промолчать. Но вопроси так остался без ответа.

Размазанная кровь на теле наглеца мешала мне здраво мыслить. В висках стучал единственный вопрос: «Чья это кровь?». Хотя какая к черту разница? Я была рада тому, что наглец жив, несмотря на то, что его общество походило на вечер кому за шестьдесят. Бутылку с виски в окно, командный тон и подозрительность ко всему не способствовало раскрепощению, но, тем не менее, его общество было в разы приятнее присутствия Клайва. Ловко он прострелил ему сначала руку, а потом и две ноги. По очереди... Меткий, засранец! А ведь мог ненароком промахнуться и прострелить мне бедро...

- Твоего брата убили, – сказал он спокойно, будто говорил мне о погоде за окном.

- Стэнли?! – повторила я шепотом.

- Да.

- Нет, ты наверно ошибаешься. Кому и зачем это было нужно? – я недоумевала и не могла поверить в слова наглеца. – У тебя есть доказательства? – решила я все же посмотреть здраво на ситуацию и узнать об этой версии как можно больше. Может быть, потому что не верила, что Стэнли мог иметь хоть какое-то отношение к наркотикам?

- Нет, доказательств у меня нет. Пока нет. Но твой кулон на шее... Это говорит о том, что он знал, что его ждет, – подытожил наглец. Хоть в этот момент язык не поворачивался назвать его таким определением, но все же им он и оставался.

- Откуда у тебя такой же кулон? – я перевела взгляд на его шею.

- Небольшое предупреждение, – он сделал паузу, сосредоточено всматриваясь в лицо.

Я инстинктивно спрятала руки за спину, мало ли каким образом он сейчас собирался меня предупреждать. Что если у него и его ночных гостей предупреждением считалась пуля в какую-нибудь конечность?

- Если расскажу, то обратного пути назад уже не будет, – проигнорировал он мое настороженное поведение.

- А до этого... у меня был выбор? – решила я уточнить.

- Нет, – чего и следовало ожидать. У меня не было выбора ни тогда на стоянке, ни сейчас.

- И к чему тогда это предупреждение? С чего ты взял, что его убили? Какое отношение ты имеешь к Стэнли? Кто ты?

- Я тот, кто не желает твоей смерти. Но гарантировать тебе безопасность не могу. Хотя и пытаюсь ее максимально обеспечить. Мне нужно время...

- Разве мне что-нибудь угрожает? – я ни черта не понимала, к чему клонит наглец. – Я хочу знать, почему убили моего брата, и мне плевать, какую цену ты за это попросишь, – я говорила чистую правду, так как брат был для меня самым близким и дорогим человеком. Сейчас у меня не осталось ничего кроме приятных воспоминаний связанных с ним. – И на свою безопасность мне тоже плевать.

- Твой брат... убивал людей.

- Нет...

Нет! нет... Это какой-то бред. Стэнли убивал людей? Разве так можно? Почему он пришел к такому решению заняться этим дерьмом? Ведь наш отец был полицейским! Я ничего не понимаю… Нет! Наглец и впрямь оказался чокнутым. Это все ложь!

- Алисия? – наглец бесстрастно смотрел мне в лицо. Бездушная машина! Там на стоянке, я не ошиблась, ненароком подумав, скольких людей уже убил наглец, когда с таким хладнокровием он испытывал мою нервную систему на прочность. – Кулоны нечто знака отличия, как у армейских солдат. По ним мы иногда идентифицируем данные. Внутри встроен чип с номером. По базе можно выяснить какие задания поручались тому или иному человеку.

- Скольких людей он убил? – сама не знаю, зачем задала этот дурацкий вопрос.

Наглец молчал какое-то время, и эта тишина была громче любых слов.

- Никто не считал, – его спокойный тон внезапно напомнил о том, что он такой же обладатель “знака отличия”.

- А ты? – я смотрела прямо в его глаза.

Что мне даст эта цифра, если он сейчас ее назовет? А какая бы цифра меня шокировала? Пять человеческих жизней, десять, пятнадцать? Имел ли вообще счет в этом отношении какой-либо смысл? Нет! Категорически нет, я против того, чтобы люди убивали друг друга. Это неправильно.