Протянув руку к кольцу, девушка почувствовала исходившее от него тепло. Решительно взяв старинный артефакт в свои руки, она без колебаний надела его на палец, тут же почувствовав прошедшую по ней волну магии.
— Примите мои поздравления, леди Лестрейндж, — поверенный поднялся со своего кресла и с уважением поклонился девушке, выдавив из себя нечто наподобие улыбки. Впрочем, в исполнении гоблина она больше походила на оскал. — Все документы сегодня же отправятся в Министерство.
— Благодарю вас, мистер Горкх, — вежливо кивнув в ответ, сказала Гермиона. Она открыла папку и увидела, что в магическом мире теперь ее зовут Гермиона Джин Лестрейндж.
Пробыв в кабинете поверенного своего рода еще около часа, Гермиона в сопровождении Гарри отправилась прямиком к нему домой, на Гриммо, 12. Ей не терпелось просмотреть воспоминания человека, который был ее биологическим отцом, и сделать это девушка хотела в компании Гарри.
Дома их уже ждал Сириус в компании своей жены и полугодовалого сынишки Регулуса. Мальчик был точной копией отца, и был истинным Блэком. Кикимер не мог на него нарадоваться. После того, как им удалось уничтожить крестраж в медальоне, разум домовика словно прояснился, и друг Сириуса, сотрудник Отдела Тайн, высказал предположение, что все предыдущее поведение старика было вызвано воздействием темной магии, которой тот подвергался на протяжении многих лет.
Как бы то ни было, Кикимер теперь относился нормально даже к мисс Грейнджер, которая после официальной помолвки с Гарри стала жить в их доме на правах будущей леди Поттер.
— Поздравляю, Гермиона, — кивнул Сириус, увидев знакомое кольцо.
— Вы не удивлены, мистер Блэк, — констатировала девушка.
— Нет. Ты все поймешь из воспоминаний Рабастана, — Сириус жестом попросил их сесть. — Хочу только сказать, что тогда, в отделе тайн, именно твой отец спас меня от падения в Арку. Вы ведь видели, что я почти упал в нее. Через несколько месяцев, когда меня официально признали невиновным и отпустили на все четыре стороны, они с братом нашли довольно оригинальный выход из ситуации, в которую сами себя загнали. Ты слишком похожа на мать, и Рабастан сразу признал в тебе ее дочь, ну или ближайшую родственницу. Впрочем, именно это и подвигло его спасти мою шкуру.
— Ты с ними виделся после этого? — спросил Гарри.
— Да. Они рассказали о крестражах. Отдали мне чашу, которую Белла хранила у себя в сейфе, а Кикимер принес медальон и понеслось…
— Дамблдор… — перекривился от отвращения Гарри. — Ненавижу его!
— Успокойся, Гарри, мы же победили, а директор хоть и боролся с Волдемортом, но он же политик. Где ты видел честного и доброго политика, малыш? А тебе, Гермиона, стоит посмотреть воспоминания Басти. Он, конечно, мерзавец, но спасение и возрождение Рода было для них главнее их службы этому полукровке.
Гермиона кивнула. Она просмотрит воспоминания, ведь если исходить из слов крестного Гарри, то без помощи Лестрейнджей они могли и не справиться с Волдемортом. Знания о крестражах, которыми Дамлдор не хотел так делиться, позволили прикончить этого урода во время его нападения на Хогвартс в конце их шестого курса. Сейчас они уже закончили школу, и прошел уже целый год после того, как Поттеру удалось уничтожить Темного Лорда, даровав волшебному миру спокойствие и тишину.
========== Глава 1 ==========
Гермиона откладывала просмотр воспоминаний то на один день, то на два. В ее голове то и дело появлялась подлая мыслишка: а не послать ли все подальше, разбив драгоценную емкость без попытки узнать, что конкретно случилось с отцом, и как он помог им победить Волдеморта? Предав того, кому позволил поставить на своей руке рабское клеймо, как он сумел не получить магический откат за нарушение клятвы?
Гарри готов был поддержать любое ее решение, касалось это воспоминаний или еще чего-нибудь. Сириус только посмеивался, глядя на них. Ему в моменты разговоров этих двоих всегда казалось, что он видит в них воплощение своих погибших друзей. Крестник, не смотря на свою внешнюю доброту и мягкость, отличался упертым и слегка взбалмошным характером. Строгая, правильная Гермиона с легкой чертовщинкой и тягой к приключениям, хотя и не обладающая такой выразительной и яркой внешностью, как Лили Эванс. Идеальная пара.
Некоторое время Сириус с Ремусом думали, что предметом воздыхания Гарри является мисс Уизли, но уже летом перед их шестым курсом все встало на свои места. Поттер был хорошим другом и, зная о чувствах Рона к Гермионе, пытался подавить влечение, и кто знает, что могло бы случиться, если бы Блэк не заметил метания крестника, а потом, после их разговора, не посоветовал поговорить с девушкой и расставить все точки над «и».
Их взаимные чувства стали причиной распада Золотого Трио. Рон был в бешенстве. Орал на них обоих, обвиняя в предательстве, и никакие доводы разума не смогли его успокоить и вернуть им его былое расположение. Ему было плевать, что друзья влюблены друг в друга.
— Тебе мало славы Избранного? — орал, брызгая слюной, младший Уизли. — У тебя есть все!!! Все!!! Ты еще и девушку хочешь у меня забрать?
— Значит, мои чувства ты в расчет не берешь? — холодным, полным презрения голосом, спросила у него мисс Грейнджер. — К тому же, поправь меня, если я ошибаюсь, но мы даже не встречаемся. Мы не говорили ни о чем, кроме квиддича, чертовых Пушек и уроков на протяжении всех пяти лет, Рон! О каких чувствах вообще речь, если мы с тобой постоянно ругаемся? Я похожа на мазохистку? Откуда я знала, что я тебе тоже нравлюсь?
— Зато Гарри это знал! Знал, и все-равно решил отобрать у меня!
— Мы должны были оба подавить свои чувства в угоду тебе? — на лице Гарри заходили желваки. Он на какой-то миг пожалел, что послушал совета крестного и поговорил с Гермионой, признавшись ей в любви, но такая странная и неадекватная реакция рыжего погасила все муки совести. Рона не останавливало даже то, что остальное семейство отнеслось к образованию парочки Поттер— Грейнджер довольно спокойно. Миссис Уизли лишь обеспокоенно глянула на дочь, но та даже вида не подала, что расстроена. Ни для кого из Уизли, как впрочем, и для всего Хогвартса, не была секретом любовь рыжеволосой ведьмочки к Гарри Поттеру. Джинни лишь на мгновение побледнела, переводя взгляд с одного на другого, но не стала устраивать истерику, а лишь поздравила их обоих и заверила Гермиону, что не держит на нее зла.
— Этого следовало ожидать, — сказала она тогда, и было заметно, что девушка едва сдерживает свои слезы. — Мне с самого первого курса не стоило ни на что рассчитывать. Я… рада за вас.
Она сдерживалась, но было видно, что слова даются ей с большим трудом.
— Предатели! — припечатал Рон после этих слов, и сбежал от них, до конца учебы находясь с ними в состоянии войны.
Никто так и не смог убедить их рыжего друга в том, что он должен порадоваться за своих друзей, а не ставить им палки в колеса.
Припомнив несколько неприятных эпизодов, подстроенных Уизли, Гермиона поморщилась. После этого они с Гарри прекратили все свои попытки примирения с Роном, чего оба влюбленных хотели до первого ужасного эпизода с оборотным зельем, которое Уизли выпил, решив добиться девушки друга обманным путем.
Близнецы спасли вырывающуюся Гермиону, и после этого ни о какой дружбе не могло быть и речи. Семья Уизли до сих пор извинялась за поведение младшего сына, а Рон заканчивал свое обучение на дому. Допускать его в Хогвартс никто не хотел, чтобы не портить отношений не только с Гарри и Гермионой, но и Блэком, который стал им в какой-то степени родственником, женившись на двоюродной сестре Артура Уизли.
Гермиона вздохнула. Она попыталась выбросить из головы Рона и его предательство, и постаралась настроить себя на просмотр воспоминаний отца о его знакомстве с матерью.
— Милая, ты в порядке? — спросил Гарри.
— Да, хм… вспомнила Рона, — на лицо девушки словно набежала тень. — Но все уже прошло. Гарри, давай сегодня…
