========== 1. ==========

Одну из прилежных учениц Хогвартса, а именно Гермиону Грейнджер, больше известную как подругу того самого Мальчика, Который Выжил, вряд ли можно было обвинить в проявлении немотивированной агрессии, но иногда приступы злости случались и у неё. Как правило, этому предшествовал ряд неблагоприятных событий или обстоятельств, в силу которых у девушки кончалось даже её, отточенное воспитанием, временем и разными приключениями, железное терпение.

На этом, уже четвертом, году обучения во многом сказалась ссора между её друзьями – Гарри и Роном, один из которых странным образом попал на довольно опасный, не по его возрасту, Турнир Трёх Волшебников, а другой не поверил, что первый не делал этого намеренно и обвинил в обмане. Гермионе приходилось не только метаться между ними, но и терпеливо сносить нападки друзей в адрес друг друга, составлять одному из них компанию, а именно Гарри, в невиновность которого мало кто верил, кроме неё (уж она-то понимала, что он не мог бросить своё имя в Кубок), и при этом всё с тем же старанием относиться к учебе. Всё это не могло её не вымотать, как и переживания за друга. Что его ожидало? Как он справится, если знает так мало заклинаний? Чем ему можно помочь? Какую книгу из библиотеки взять для этого?.. Эти и многие другие вопросы преследовали её с того дня, когда участие Гарри Поттера в Турнире стало неоспоримым.

Как только окончилось первое испытание, и друзья наконец примирились, у Гермионы была всего лишь ночь, чтобы выдохнуть и порадоваться вместе со всеми за Гарри. Следующий день снова преподнёс испытания. Впрочем, Святочный бал встревожил многих, не только девушек, но и парней. Гермиона поначалу думала, что ей не о чем беспокоиться – один из её друзей точно попросит составить ему компанию. Вот только противные часы, а за ними и дни, шли, и ни Рон, ни Гарри почему-то ни разу не заикнулись в её присутствии про бал, словно это и не стоило обсуждения или, хуже того, они настолько привыкли к обществу Гермионы, что и позабыли, что она вообще-то тоже девушка и её не могут не волновать такие важные вещи. Их тихие переговоры между собой и подглядывания на группки девушек в школьном дворе не могли подругу не ранить.

Коротко говоря, вспышке обычно несвойственного для Гермионы Грейнджер гнева предшествовало множество разных факторов. В этот самый день, начинавшийся не так уж и плохо, она сосредоточенно смотрела в книгу, сидя на кровати в девичьей спальне (на текущий момент здесь было относительно спокойнее, чем в гостиной, где парни снова говорили о Турнире или в библиотеке, куда по непонятным причинам наведывался сам Виктор Крам, а за ним и шествие из восторженных фанаток). Однако и такой покой девушки длился недолго. Спустя примерно полчаса объявившиеся рядом сокурсницы принялись что-то бурно обсуждать, и не мелькни в их разговоре такие слова как «бал», «платье», выражение вроде «я так рада», им бы не за что не удалось привлечь внимание Гермионы.

Она всё-таки отвлеклась, мысленно прикинула, не пора ли ей отправиться в библиотеку – вдруг сегодня приезжая знаменитость туда не заглянет? – и перевела взгляд на сокурсниц. Парвати и Лаванда сидели на соседней кровати и были увлечены беседой друг с дружкой.

– Профессор Трелони сказала, что меня ждёт особенное событие! – радостно сообщила Парвати. – Уверена, она имела в виду бал! Наверняка, я пойду туда с кем-то… кем-то таким… особенным, – мечтательно заключила она.

Гермиона бы и не прервала этот разговор, если бы Лаванда с тем же воодушевлением не прибавила:

– А может быть, с Гарри Поттером? Он вроде бы ещё никого не позвал с собой!

Это было слишком, чтобы не задеть даже такую сдержанную девушку, как Гермиона.

– Я бы не была так уверена в предсказаниях профессора Трелони, – холодно отрезала она, отложив книгу.

Обе сокурсницы вспомнили про её существование и, недовольные тем, что их так резко прервали, с неприязнью перевели взгляды.

– Ты так говоришь только потому, что ничего не смыслишь в Прорицании, – важно заключила Парвати.

– Профессор была права, когда сказала, что тебе больше по душе книги, к которым навсегда прикована, – прибавила Лаванда. – Вот и довольствуйся их обществом.

Гермиона лишь хмыкнула и взяла книгу в руки.

– Уж лучше книги, чем эти ваши чашки и волшебные шары. «О-о!.. осторожно, дитя моё, я вижу, тебе грозит серьёзная опасность…» – изобразила она профессора Трелони.

Лаванда оскорбилась первой и, как это бывает в порыве чувств, подскочила на ноги, и без раздумий выдала всё, что приходило ей в голову.

– Подумать только, какая жалость! Мисс Всезнайка хоть где-то оказалась слабее и боится это признать! А вот Гарри и Рон на Прорицания ходят, наверное, они просто не такие зануды и видят больше, чем кое-кто!

Оскорбленная этим, Гермиона поднялась следом.

– Да больно мне сдались эти ваши бестолковые Прорицания! – воскликнула она. – Слушать, как одна вышедшая из ума женщина несёт откровенную чушь и при этом!..

– Профессор не выжила из ума! – перебила Парвати. – Она всегда говорила только правду! И Гарри она тоже предсказывала опасность в прошлом году! И я уверена, что и бал я проведу хорошо! – ещё громче заявила она, серьёзно задетая такой оценкой её любимого преподавателя.

Лаванда схватила её за руку.

– Пошли лучше в гостиную, я не собираюсь тут торчать и препираться с каждой ненормальной.

Парвати хотелось ещё что-то прибавить, но она сдержалась – как-никак тягаться с Гермионой, способной много чего логично обосновать, было испытанием не под силу каждому, – и последовала за подругой.

– Я не удивлюсь, если её и на бал никто не позовёт, – едко бросила Лаванда напоследок и вышла.

Гермиона разомкнула губы, но не успела с ответом и с ненавистью уставилась на закрывшуюся дверь, с такой силой, словно могла её выжечь взглядом. Что это ещё за новости такие?! Почему это её никто не позовёт?! Чем это она так плоха, чтобы её?.. К несчастью, ей сразу же вспомнилось про друзей, всё ещё хранивших молчание, и это заметно ослабило её уверенность.

Девушка отвернулась и прошлась до окна. Было облачно, и это тоже нисколько не радовало. А может, её пригласит ещё кто-то другой? Но тогда кто? Всё своё время она обычно проводит в библиотеке, а в гостиной или школьном дворе никто из парней на неё особого внимания не обращает. Её взгляд покинул пределы хмурого неба и коснулся соседней кровати. Поспешив уйти, девчонки позабыли хрустальный шар, в котором якобы можно было видеть будущее, и этот ни в чём неповинный предмет вновь пробудил в Гермионе угасающий гнев. Подумать только, что, глядя в обыкновенное стекло, эти «умницы» ещё умудряются там что-то видеть, кроме себя любимых! Вот придумщицы!

Девушка взяла шар в руки и со злости запустила в другой конец комнаты.

– Катись ты к чёрту! – в сердцах бросила она и мстительно смотрела, как ненавистный предмет отдаляется от неё, пока тот не достигнул стены.

В этот же момент какой-то звук отвлёк её внимание. Звон. Такой резкий и сильный, что она тут же зажала уши и от бессилия упала на колени. Казалось, что вот-вот сдавит виски. Собственная спальня поплыла перед глазами, и Гермиона без чувств завалилась набок.

*

– Гермиона?.. Гермиона! что случилось? Пожалуйста, посмотри на меня!

Этот встревоженный голос сложно было не узнать, как и не почувствовать заботливых рук, взявших за плечи, чтобы поднять с пола. Гарри… Он за неё по-настоящему переживает. Губы Гермионы чуть дрогнули в улыбке, но раньше, чем та проявилась бы на лице, девушка начала соображать. А как это Гарри удалось попасть в девичью спальню? Не мог же он?.. Она открыла глаза и, к своему удивлению, прямо взглянула в лицо друга.

– Гермиона, что с тобой? – снова спросил он. – Ты такая бледная.

На этом её открытия не заканчивались. Спальня никак не походила на девичью, да и более того, сам Гарри… Выглядел он как-то не так. Аккуратнее, серьезнее и… заметно старше, чем ещё утром за завтраком.