- Об этом ты мне хотел рассказать? – спросила она.

- Ты так сильно расстроилась?

- Не то чтобы… - призналась Юля. – Не ожидала просто, вот и всё. Мне кажется, это немного нечестно. Ты знал, что у них отношения, да?

Андрей, судя по всему, чувствовал себя неловко, хотя Юле и не хотелось его обвинять. Вот Виктора – да, она бы с удовольствием надела б этому гаду что-то на голову, сковородой бы какой-то ударила, чтобы избавиться от лишних эмоций. Да, Лебедева и так не жаждала заводить с ним отношения, но раз уж имел к ней дело, пытался оказывать знаки внимания, так оставайся же ты, скотина, человеком хоть в чём-то!

- Они – муж и жена, - мягко произнёс Андрей.

- Ты хотел сказать, бывшие?

- Нет, - Яворский отвернулся и медленно двинулся вперёд по дорожке, которая пересекала прибольничную территорию. – Нынешние.

Юля остановилась и поймала его за руку.

- Поясни.

- У них был разлад в семейных отношениях, сходили к психологу, тот предложил отдохнуть друг от друга. Вот они и отдыхают. Ольга перестала заниматься бизнесом Виктора, а он в ресторанах мало что смыслит. Чтобы не потерять деньги семьи, решила приставить к нему тебя. "Кто ж знал, что она тоже поведётся за этого козла"… В общем-то, мы с нею раньше не были знакомы. Но она подошла и очень настоятельно попросила подыграть.

- И ты не мог рассказать мне сразу?!

Андрей пожал плечами. Он сейчас смотрел куда-то поверх Юли, на здание больницы, и она удивлённо проследила за его взглядом, не понимая, что происходит.

- Андрей? Что с тобой?

- Всё в порядке, - мрачно ответил он. – Ненавижу просто это место… Не важно. Я хотел рассказать, но постоянно что-то случалось. И подумал: какая разница. Ты бы всё равно заявила бы мне, что мы – друзья, правда?

- А если б, - Юля покраснела, - я с ним… - она поспешила исправиться. – Если б я что-то к нему почувствовала?

Яворский презрительно скривился.

- К этому? – недоверчиво спросил он. – Ни за что не поверю. Ты – умная, достойная девушка, а у него на лбу написано, что ему нужно. Ты ж его терпела только потому, что тебе стыдно, что ты одна.

Юля вскинула руку, сама не зная, что хочет сделать, может быть, даже ударить по лицу, но застыла, а потом с силой толкнула его в грудь. Андрей пошатнулся, поймал её за запястье, некрепко сжал – было не больно, скорее приятно, - и так и не отпускал, будто бы пытался передать какую-то мысль, заставить её во что-то поверить.

Она и сама подумала, что вела себя глупо. Зачем принимала ухаживания человека, который ей был глубоко неприятен? Оно ей было надо?

- А ты думаешь, - не удержалась от колкости Юля, - что ты мне нужен? Что между вами с Виктором такая радикальная разница?

Наверное, это звучало обидно, хотя девушка и не вкладывала ничего особенного в свой тон, но Андрей в ответ только криво улыбнулся.

- Не знаю, нужен ли я тебе, но ты мне – да, - твёрдо ответил он. – А я не привык сомневаться в своих чувствах и стоять, смотреть, как дорогой мне человек делает ошибку за ошибкой из-за собственного упрямства. Или тебе удобно жить с одной кошкой?

Юля шумно втянула носом воздух, пытаясь вместе с ним вдохнуть в себя и чужие слова, понять их, разобраться, зачем Андрей такое говорит – с целью уколоть или, возможно, просто желая помочь. Он всё ещё неотрывно смотрел ей в глаза, крепко сжимая зубы, удивительно серьёзный. Лебедевой показалось, что она вообще впервые видела друга – впрочем, какие они друзья! – в таком состоянии.

- Удобно, - выпалила она.

- А главное, просто.

- Слушай, - Лебедева слышала своё утрудненное дыхание, - мы только помирились. Только успокоились. Зачем ты опять начинаешь? Я не хочу отношений. Ни с Виктором, ни с тобой, ни с кем не хочу. Мне никто не нужен! Я б послала его… Не сегодня, так завтра, я б всё равно его послала, и ты это прекрасно знаешь! А ты? Зачем ты вообще вернулся? Так истосковался по родной стране? Люди там, говоришь, неестественные?

Он закрыл глаза, тоже переваривая какие-то воспоминания, и Юля затихла, поняв, что задела за живое. Не следовало поднимать эту тему, надо было догадаться, что не просто так Андрей тогда не отзывался, не выходил на связь, исчез – и поминай, как звали.

- Не говори, - попросила Лебедева, - ты же не хочешь.

- Мы тогда, - произнёс Яворский с огромным усилием, - вдвоём уехали, ты знаешь?..

Андрей нашёл какую-то скамейку, тяжело опустился на неё и запрокинул голову назад, рассматривая синее-синее небо, ещё не выжженное палящим солнцем.

- Все было просто замечательно, - медленно протянул он. – Маме предложили там работу, но она собиралась отказаться. Ей здесь нравилось. Мне тоже, - Яворский перевёл взгляд на Юлю, - было что терять. Папа не возражал. Предлагал только, что здесь останется, а мы бы ехали. Мама была против. Она хотела втроём.

Юля молчала. Она чувствовала, что за простыми, спокойными фразами пряталось что-то отвратительное, но боялась вмешиваться, знала, что Андрей умолкнет и больше никогда даже не подумает поделиться отрывком своего прошлого.

- Они вот здесь, - Андрей зло махнул рукой в направлении больницы, - сначала угробили бабушку, её маму. Так старательно лечили… - он отвернулся на секунду. – А потом этот… просто куда-то делся. Мама думала, что сбежал. Собрала все деньги, которые у нас оставались, плюнула, взяла билет и улетела. Естественно, она забрала меня с собой. Сказала, если я хочу, то могу остаться. Я всем говорил, что мы втроём уехали. Мама там удачно вышла замуж, - Яворский хмыкнул. – Её супругу очень нравилось, когда я называл его vader – отец по-нидерландски. Я почти привык, хотя, конечно, какой он мне папа. Это всё очень быстро случилось – развод, свадьба мамина, не знаю, где она его нашла так быстро. Хотя, понимаю, там не так просто выжить, если не знаешь языка. Вступительные, весь этот сыр-бор… Первый, с кем я попытался выйти на связь, разумеется, был папа.

- А он? – переспросила Юля, не выдержав всё-таки. – Он ответил?

- Юля, - горько усмехнулся Андрей, – он не мог ответить. Он умер. Он оставил маму, потому что был болен, - он склонился к ней и осторожно стёр слезинку со щеки. – Не плачь, это сто лет назад было. Но, знаешь, если б он сказал, когда только узнал о болезни, что с ним случилось, всё могло бы быть иначе. Потому я обещал себе никогда не играть в недомолвки. Это приводит к отвратительным последствиям. Да, ты права. Об этом, - он кивнул в направлении больницы, явно говоря о Викторе, - тебе тоже надо было сказать с самого начала. Чтобы ты просто не тратила на него время.

Лебедева покачала головой.

- Оно не такое дорогое, - она придвинулась к Андрею поближе и опустила голову ему на плечо. – Но ты прав. Нельзя тратить время, - Юля вновь поймала его за руку и осторожно сжала удивительно холодные, как для такого тёплого лета, пальцы. – Позвонит – пошлю подальше. Не позвонит…

- Позвонит-позвонит, - усмехнулся Яворский. – Такие возвращаются.

Лебедева понимала, что Андрей был прав. Как бы она ни хотела поверить в то, что Виктор больше не попытается вернуться в её жизнь, это вряд ли будет правдой. Такие, как он, приходят обратно, стучатся во всё те же ворота и пытаются пробраться из прошлого в будущее по проторенной дорожке. Вот только сейчас Юлю мало волновало, придёт ли Виктор. Она всё ещё не решалась перейти от той странной, болезненной и противоестественной дружбы, застрявшей в их далёком детстве, к чему-то большему.

Даже после откровений и после того, как вновь стала полноценно свободной.

- А дыра? – спросила она. – Там же явно что-то не то с перекрытием…

- Понятия не имею. Понимаю, что накрутили, - подтвердил её подозрения Андрей. – Но я не имею к этому никакого отношения. Честное слово.

- Правда?

- Правда, - кивнул он. – Или ты опять мне не веришь?

Юля верила. Яворский и сам, наверное, чувствовал это, потому что крепко обнял её за плечи и привлёк к себе, прикасаясь к губам осторожным, вкрадчивым поцелуем.