Могильники Великого Дома Сатх. Место, которого боятся все, даже те, кто сами участвовали в его создании. Впрочем, оно продолжает расширяться до сих пор.
Здесь находилось одно место, о котором не знали даже некоторые из Атар Сатх, а уж что бы побывать тут...
Все знали о Черном Колодце И`си`тор и не безосновательно боялись этого места. А вот что бы они сказали, очутившись в тюрьме Сатх, расположенной в самом сердце могильников этого Дома? Холод Смерти, Мрак Тьмы и безнадега... Они царили здесь и сводили с ума немногих узников.
Ее часто называли 'Шепот', намекая на то, как тихо разговаривали ее стражи - давно мертвые, навевающие оторопь Архиличи. На самом же деле официально тюрьма не имела названия. Причина была проста - Атар Сатх никогда не заморачивались подобной ерундой.
В этой тюрьме содержались не просто преступники, а мертвецы, обладающие огромной силой, но по какой-то причине не вызывающие доверия и не заслужившие свободы, полноправного членства в Великом Доме Сатх.
Но так же здесь содержался кое-кто, кого приравнивали к ним. Существа, обладающие огромной силой. Чье место было лишь здесь.
Арун подошла к запертым стальным вратам и пару раз вдохнула, набираясь смелости. Лишь после этого она постучала по створкам адамантовой рукоятью своей плети. Звук получился очень слабым, но спустя секунду створки дрогнули и, заскрежетав, начали разъезжаться по пазам в стены. За ними в абсолютной тьме стоял без движения силуэт. Где-то очень далеко за его спиной загорелся магический светильник. Его свет четко очертил фигуру. Это была Атар. Ее голова была опущена вниз и узкий изящный подбородок удерживался от касания груди лишь воротником явно легкого доспеха, сильно припорошенного пылью. В ее руках не было оружия, но она была обвешена им с ног до головы, а из-за спины выглядывали черные рукояти мечей-кхриао.
Матриарх сглотнула (в абсолютной тишине это вышло неожиданно громко) и спросила:
- Здравствуй, мама. Ты что, здесь так и стояла?
Глаза Атар медленно раскрылись и она, также медленно, подняла голову. Ее ответ был безжизненным, практически невыразительным, а голос - глухим:
- Почему нет? Мне не нужно есть, спать, ходить в туалет, заниматься сексом, тренироваться. Все это утратило смысл. Осталось лишь одно - служение нашему Дому... Что-то произошло, что ты спустилась аж сюда, в обитель самой Ахеш?
Арун чуть улыбнулась и ответила:
- Да. Наши враги стали неосторожны. Наступило время напомнить кое-кому, что мы ничего не забываем.
Давно мертвая чуть оживилась и даже улыбнулась, но эта улыбка была настолько неживой, что Матриарх вздрогнула.
- Хочешь использовать его? Или, быть может, мне разбудить кого-то из наших предков?
- Нет-нет. Только не их. Я еще не сошла с ума, что бы показывать все козыри.
- Но ты же собираешься вытащить на свет нашего мальчика... Уже этого будет достаточно, что бы многие начали спать не в своих покоях.
- Время идет Эхтран. И тебе стоит иногда показываться из могильников. Если вкратце - то Элос продолжает играться с Перерожденными. Последнее ее приобретение оказалось достаточно сильно, что бы в одиночку разрушить Ишакши и убить это чудовище, которому они поклонялись, Эрруу.
Эта новость неожиданно заставила мертвую засмеяться почти по живому:
- О, великие Боги! Я многое пропустила! Нужно разбудить предков и рассказать им новости! Они будут довольны... Ладно, идем.
Давно мертвая повернулась и пошла стелящимся шагом по темному коридору. По мере того, как они углублялись все дальше в комплекс, по пути их следования загорались магические светильники. Это была одна из многих сигнальных систем огромнейшей тюрьмы. Светильники, всего лишь, реагировали на живых. Но вездесущим Архиличам было этого достаточно, что бы начать просыпаться.
Хейреш был довольно странной планетой: находясь во Вселенной, расположенной всего на ступень ниже Адской, она изобиловала странными аномалиями, остатками очень древних строений. Все это намекало на то, что до визита Ашерета А`трота Хейреш был густо населенной планетой, но потом что-то произошло... Какой-то невероятный катаклизм стер все живое. И не просто убил и разрушил, а даже стерилизовал мантию на километры вглубь. Наследия всего этого были неоднозначны и противоречивы. Доподлинно было известно, что ядро у Хейреша состояло из расплава-смеси тяжелых металлов. Но при всем этом в него, будто кинжалы, входили холодные, застывшие области, тянувшиеся аж из поверхности. Существовало несколько версий на счет того, что это было такое. Основная же гласила, что предыдущие хозяева планеты создали нечто вроде насосов, ведущих забор тепловой энергии прямиком из ядра. Очевидно, потом эта энергия преобразовывалась в зависимости от нужд. Система была полностью магической и не нуждалась в обслуживании...
Арун остановилась возле одного из прорубленных окон и мрачно стала смотреть на открывшийся ей вид.
Когда-то, очень давно, Сатх случайно наткнулся прямо под своим Домом на нечто небывалое: одно из наследий працивилизации. Это был огромный прозрачный кристалл синего цвета с заключенными внутри него останками какого-то существа. Тогда все здорово испугались и стали спрашивать богов о находке, но даже они не смогли ответить на эти вопросы. А Силы загадочно молчали. Впрочем, как и всегда...
Много позже Криата сообщила, что вероятнее всего в кристалле заточен какой-то из забытых богов. Какой Силы? Конечно же...Смерти. Только с уничтожением ее порождений требовалось заходить так далеко, как вечное заточение в кристалл.
Сколько он лежал здесь? Всеми забытый, но прекрасно осознающий все, что с ним происходит. Сотню тысяч лет? Может миллионолетие? Или десяток миллионов циклов?
Элос даже и не подумала его освобождать. Впрочем, как и забирать его тело себе в Храм. А всем остальным этот материал, из которого был сделан кристалл, был не подвластен.
Бог был не совсем мертв, если можно употребить это понятие к изначально неживому существу. Светящийся глубоким синим светом, кристалл источал в окружающее пространство ману Смерти. Иногда, она, словно тяжелый туман, стелилась по очень большой пещере, где тот покоился. Временами личи говорили, что слышат странный шепот на неизвестном языке. А раньше, когда кристалл был частью могильника, очень часто случались произвольные самопроднятия. В конце концов, могильник раздвинулся во все стороны, образовав вокруг кристалла зону запустения.
А кристалл с огромным трудом Сатх подняли и зафиксировали в специально созданных креплениях в полу.
Когда же возникла необходимость в создании тюрьмы - лучшего места было и не сыскать.
Мертвая тюрьма для мертвых существ.
Как там сказала ее мать?
- Обитель Ахеш... - прошептала Арун. Ее голос не просто показался неестественным - он был чужим здесь. Голос живой в царстве мертвых.
Арун оглянулась. Ее мать тоже смотрела на кристалл с затывшими внутри него останками бога, имя которого забыли все.
А вот ее голос полностью соответствовал обстановке - надтреснутый и глухой.
- Идем. На него можно смотреть вечность. А он очень не любит чужих взглядов...
Когда Арун и Эхтран проходили перекрестки, из боковых коридоров почти синхронно выходили стражники и парами пристраивались за ними. Они бесшумно сопровождали их до следующего перекрестка, где сменялись другой парой Архиличей.
Тюрьма представляла собой искусственную очень толстую полую спиральную башню, соединявшую пол и потолок пещеры с кристаллом. Пройдя очередной пост охраны, Арун оказалась внутри. Магические светильники стали медленно разгораться освещая архитектуру, рядом с которой бы померкло убранство основной колонны Дома Сатх в Альверист`асе.
Как всегда Матриарх восхищенно выдохнула, взглянув вниз: почти триста метров высоты и спираль лестницы, идущей до самого низа.
Позволив своей дочери насладиться зрелищем, давно мертвая начала спускаться вниз к большой лифтовой платформе.
Обитателей в этой тюрьме всегда было немного. Причина была одна: если ты был чужим, то сюда тебя могли поместить только перед казнью или какого ни будь другого варианта, предусматривающего твою смерть к вящей славе Сатх. Для всех иных вариантов вполне отвечали другие тюрьмы. Для чужака выход из этой тюрьмы был только один - смерть. Никто не допустил бы того, что бы секреты Сатх покинули это место. Бежать было почти невозможно. Во всяком случае - живьем.
