– Я помню только семь…

Мы в полнейшем изумлении смотрели на магистра, а он развернул книгу, пододвинул ближе к нам и указал на запись, сделанную на полях.

Запись, сделанную его рукой!

Почерк Тесме не узнать было невозможно! И чернила… чернила были нечеткими, размытыми, то есть пометка была создана не ранее месяца назад.

– Во имя Бездны! – пробормотала Дара. – Я к господину!

Она исчезла. А мы остались – я и растерянный, раздавленный осознанием магистр Тесме.

– Я был уверен, что вижу эту книгу впервые, – пробормотал преподаватель. – И какое же это было открытие – руны! Древние! Я искал достойный сборник лет двадцать, с тех пор как столкнулся однажды с руническим символом… И сегодня ты приносишь мне это! Восторг, нетерпение, жажда новых знаний – непередаваемые ощущения. А потом я открываю раздел отглагольных и вдруг понимаю, что я их уже видел… – магистр судорожно вздохнул. – Сначала только ощущение, чувство, затем… У меня дурацкая привычка ногтем подчеркивать важные с моей точки зрения предложения…

Он придвинул книгу к себе, отлистал назад несколько страниц и указал на едва заметные борозды. Перевожу взгляд с Тесме на книгу. Я этого не увидела, слишком была занята расшифровкой ритуала и поиском рун, подходящих к сохранившейся в памяти схеме.

– Я не понимаю, – простонал Тесме, – и мне страшно осознавать, что я… Слишком много знаний, Дэя, слишком много возможностей… Мне страшно представить, что я мог иметь отношение к той… формуле катализатора.

Что ж, я постаралась утешить, как могла:

– Не ваш стиль, магистр Тесме.

Преподаватель недоуменно посмотрел на меня. Пришлось пояснить:

– Формула проста и, в принципе, общедоступна, а вы всегда придерживались усложнения материала, в первую очередь для его защиты от неподготовленных или случайных личностей.

Тесме задумался, кивнул и вновь вернулся к книге. Листал он ее осторожно, с ожиданием чего-то плохого просматривая каждую страницу. Я подошла и теперь стояла над его плечом, тоже разглядывая книгу.

– Итак, – судорожный вздох, – допустим, я был похищен. Где, говоришь, офицер Найтес обнаружил данную книгу?

И я была вынуждена сообщить правду, которую до этого не озвучивала даже профессору:

– Листар.

У Тесме заметно задрожали руки, и в ужасе глянув на меня, он переспросил:

– Остров морских ведьм?

Молча кивнула. Выражение лица магистра описать было сложно – ужас, неверие, осознание, откровенный страх. Страх и Вилиам Тесме ранее казались мне несовместимыми – а сейчас я вдруг поняла, что магистр уже немолод и действительно крайне напуган.

Взревело алое пламя. И почти мгновенно вспыхнуло и ярко-синее. Да, появления лорда Эллохара я никак не ожидала. Зато магистр был явно рад видеть меня, и первое, что я услышала, едва он спешно вышел из огня, было:

– Дэя, дорогая, Эа передает тебе пламенный привет.

– Темных вам, лорд Эллохар, – смущенно ответила я, не отрывая взгляда от алого пламени.

Риан появился с задержкой и слов магистра не слышал. Лорд-директор взглянул на меня и сказал магистру Смерти:

– Проверь.

– Ты настаиваешь на стертой памяти? – ехидный тон лорда Эллохара мне не понравился.

– Тесме лишен магии, но не знаний, манипулировать им не могли, это тебе не гном, – резковато ответил лорд-директор. – Единственный вариант: «Рука смерти», двенадцатый уровень.

Неодобрительно покачав головой, глава Школы Искусства Смерти неторопливо и как-то даже издевательски направился к магистру Тесме, который почему-то смотрел не на него, а на Риана. Лорду-директору и сказал тихое:

– Спасибо.

– За что? – тон лорда Тьера казался ледяным.

– Вы ни на мгновение не усомнились в моей преданности, – глухо ответил Тесме, сглотнул и добавил: – Я сам в себе усомнился, а вы нет. Это очень много значит для меня.

– Вы достойны моего доверия, – с легким кивком произнес магистр, и уже лорду Эллохару: – Время. Меня ждут.

Директор Школы Искусства Смерти развел руками и издевательски уведомил:

– Не задерживаю.

Взгляд Риана на друга, несколько недовольный взгляд, затем на меня, вопросительный. Я улыбнулась в ответ и сказала:

– Уже убегаю на пару к леди Орис.

Вспыхнуло адово пламя.

Видимо, действительно ждали, и действительно срочно. Интересно, что за информацию передал тот Бессмертный Риану? Очень хотелось бы узнать.

– Ну, всего кошмарного, – сказала я, направляясь к своей парте, чтобы забрать вещи. Перерыв уже должен был завершиться, за ним по расписанию следовала лекция по Любовным проклятиям.

Но стоило мне подхватить тетрадь и учебники, как прозвучало тихое:

– Останься.

Я так и замерла, просто не желая верить в то, что услышала. Но дальше магистр Смерти произнес еще и:

– Пожалуйста…

И просьба была не столько в словах – в голосе, в интонации и даже в недосказанности. Медленно обернулась. Эллохар стоял за спиной все так же сидящего Тесме и смотрел на меня…

– Я действительно опоздаю на лекцию, магистр Эллохар, – начала я.

А он продолжал смотреть. Просьбы во взгляде больше не было, была тоска, и боль, и какое-то отчаяние. И вот знаю, что потом пожалею об этом, но если быть откровенной, Эллохар ни разу мне не отказывал, так имею ли я право на отказ?!

– Несколько минут у меня есть, – пробормотала я и, обнимая стопку учебников с тетрадями, подошла ближе к преподавательскому столу, оставшись на уровне первой парты.

Не знаю, как отреагировал лорд, я не смотрела на него, а почему-то упорно разглядывала пол под ногами, пока неяркий свет не привлек мое внимание. Вскинув голову, увидела, как лорд Эллохар сверкающей ладонью касается виска закрывшего глаза и напряженного Тесме. Вспомнила собственные ощущения от подобного, неприятный холодок прошелся по спине. Некоторое время в аудитории царила тишина, а Тесме все сильнее сжимал зубы, чтобы не застонать.

Затем магистр Эллохар произнес:

– Тьер прав, вам стирали память. Один раз, достаточно грубо, стык реальности заметен. Как рубец. Очень грубо. Сейчас у нас два варианта – я могу оставить как есть, и неприятные ощущения прекратятся, могу восстановить утраченные воспоминания…

– Восстанавливайте, – прошипел Тесме.

Усмешка, и с налетом превосходства:

– Мне импонирует ваше желание контролировать собственную память, но должен предупредить – процессу восстановления сопутствует невыносимая боль, это первое. И второе – на вашем месте я не стал бы стремиться к обретению данных конкретных воспоминаний. Ничего приятного в них нет, магистр, поверьте.

Но даже я знала, что Тесме скажет:

– Восстанавливайте!

Лорд Эллохар устало покачал головой, затем все так же с издевательскими интонациями произнес:

– Когда насладитесь всей гаммой чувства вины, так и быть, я отвечу на призыв Дары и сотру вашу память заново. Сейчас возьмите тетрадь и сожмите ее зубами.

– Я сдержусь, – прорычал магистр.

– Или вы сделаете, как я сказал, или я вас оставлю, – выдвинул ультиматум лорд Эллохар.

Тесме схватил толстую тетрадь, ожесточенно прикусил ее зубами, сжал кулаки… и приготовился. Было видно, как дрожит от напряжения его тело, как стекают капли пота со лба. Магистр Смерти усмехнулся, закрыл глаза и сжал голову профессора. Почти сразу Тесме зарычал, так отчаянно, так жутко, и дернулся. А потом начал вырываться с такой силой, что казалось, Эллохар его не удержит, но лорд, грустно улыбаясь, продолжал восстановление памяти… Минута за минутой… Я стояла, застыв в странном оцепенении, боясь даже пошевелиться и искренне жалея, что не ушла.

И вдруг Тесме закричал, сквозь стиснутые зубы крик получился глухим, но оттого еще более жутким, и он был последним… Эллохар разжал руки, и магистр повалился на стол, сотрясаясь словно от разрывающих его рыданий. Он выплюнул тетрадь, а после сжал руками кулак и замычал – глухо, страшно, отчаянно…

– О, Бездна, – простонала я, едва сдерживая слезы.

Лорд Эллохар услышал, печально посмотрел на меня, затем, положив руку на плечо мычащего от осознания чего-то ужасного Тесме, негромко, но убежденно произнес: