Да уж…. она была опустошенна. То, что произошло сегодня между ней и Саске…. его слова, которые были в какой-то степени правдивы, и то, что он чуть было ее не изнасиловал — все это раздавило ее, сломало все устои, которыми она жила, уничтожило ее прежнюю. Хината не знала, как относиться к мужу после произошедшего. Признание в любви не означало того, что она простила его за то, как он с ней обошелся. Несмотря на обиду, в глубине души девушка была рада, так как нуждалась в такой встряске давно. Теперь она четко осознавала то, что полюбила Учиху — гордого, упрямого и немного инфантильного, и принятие этого факта дарило ей надежду на светлое будущее, в котором они станут счастливой семьей. Она была рада тому, что поняла свои чувства до того, как успела совершить нечто непоправимое. Ведь она была так близка к той черте тогда… но переступить ее ей не позволил Джуширо.

Грустная полуулыбка появилась на ее лице, когда она вспомнила его. Он смог отпустить ее, зная, что так будет лучше. Понимая, что она не сможет принять позор от развода и убить своего ребенка. Принял ее решение, несмотря ни на что, и она была искренне благодарна ему. Сама бы куноичи не решилась бы на такое: слишком сильной была ее привязанность к нему.

Усталый выдох сорвался с губ. Если она сейчас будет думать об этом, то сделает только хуже. Нужно расслабиться и успокоиться. Когда она вымылась и вышла из ванной, на нее внезапно накатила усталость. Поежившись от холода, девушка закуталась в большое полотенце. До жути хотелось спать, но странное волнение в груди не давало ей вернуться в свою постель. Хьюга уже оделась и высушила волосы, но все еще мялась перед дверью, пытаясь набраться смелости.

— Нет… я должна, — пробормотала куноичи, непроизвольно проведя рукой по животу. — Нельзя оставлять его одного, — наконец, решившись, девушка приоткрыла дверь и выглянула из нее.

Учиха спал вполне спокойно, полностью закутавшись в одеяло, но четко на своей стороне. Неуверенно выйдя из ванной, она вытащила себе другое одеяло из шкафа и прошла к кровати. Осторожно присев, она испуганно замерла, когда он заворочался, напряженно следя за ним. Хината вздрогнула, когда его рука вцепилась в ее, но, заметив то, как он успокоился, выдохнула и слегка сжала ее, ложась рядом.

— Какой же ты ребенок… — прошептала девушка, наблюдая за его умиротворенным лицом.

***

Проснувшись утром, Хината несколько удивилась тому, что не обнаружила Учиху рядом. Умывшись и одевшись, она спустилась вниз и, поздоровавшись с Кейко-сан, спросила у нее, не видела ли та Саске. Получив исчерпывающий ответ о том, что он ушел на рассвете, сказав лишь, что будет поздно, девушка кивнула и налила себе чаю. С одной стороны, Хьюга была рада тому, что после вчерашнего, ей не пришлось видеться с ним, но, с другой стороны, чем больше они будут избегать друг-друга, тем хуже станет. Стоило поговорить с ним вечером.

Девушка потерла виски, вставая из-за стола. Вся эта ситуация была слишком утомительной, но пускать ее на самотек также не было лучшей идеей. В любом случае, до вечера еще была куча времени, и сейчас ей нужно было приготовиться перед походом в клановый квартал. Ринго-сан вполне отчетливо дала понять, что она обязана присутствовать на всех обедах, и, как бы то ни было напряжно, перечить тете Хьюга не имела ни желания, ни, уж тем более, сил.

Несмотря на ее пессимистичный настрой человека, смирившегося со своей судьбой, все было вполне мило. Семейный обед проходил мирно и тихо: отец и Джуширо рассуждали о политике, Ханаби постоянно кидала на своего суженого недвусмысленные взгляды, краснея каждый раз, когда тот обращался к ней, а Ринго-сан сегодня была подозрительно тиха и покладиста так, что куноичи могла предположить, что руку к этому приложил то-сан. В таком, очень позитивном ключе, прошел обед, а затем слуги принесли им чаю. Хината только-только пригубила из своей чашки, как внезапно в седзи постучались, и зашла служанка, выглядевшая взволнованной. Низко склонившись в поклоне, она пролепетала:

— П-простите, Хиаши-сама, н-но мальчик был очень настойчив… Я не хотела его пропускать…

— Какой мальчик? — отец нахмурился, не понимая о чем говорит девушка.

— Успокойся, Нана-чан, — подойдя к так и застывшей в поклоне девушке, Ринго-сан помогла ей встать. — Скажи нам, кто пришел? — Нана густо покраснела, поняв то, как сейчас выглядит и сглотнула, помотав головой.

— Это… он не представился, но, кажется, это друг Ханаби-сан, — пробормотала девушка, отведя взгляд. — Он хочет поговорить с Главой. Сказал, что это срочно, — отец задумчиво кивнул, услышав внятный ответ, но не спешил что-либо говорить.

— Спасибо, Нана-чан. Можешь сказать ему, что Глава готов его принять, — проговорила женщина, кинув быстрый взгляд на застывшую Ханаби.

— Слушаюсь, Ринго-сама, — отвесив им всем уважительный поклон, служанка убежала.

— Не знаешь, кто это может быть, а, Ханаби? — прошелестев полами кимоно, Ринго-сан подошла к племяннице.

— Откуда мне знать? — дернулась та.

— Сядь, Ринго. Сейчас мы все это узнаем, — приказал отец с долей раздражения.

Не прошло и двух минут, как седзи вновь отодвинулись, и Нана-чан пропустила в столовую молодого темноволосого парня с голубым шарфом, обмотанным вокруг шеи. Несмотря на проскальзывающее волнение в движениях, он шел вполне уверенно и даже упрямо. Встав посреди комнаты, парень поклонился и сразу же выпрямился, смотря прямо в глаза ее отца.

— Хиаши-доно, здравствуйте. Простите, что прервал ваше чаепитие. У меня не было намерений оскорбить вас, — сказав это, он вновь поклонился.

Хината во все глаза смотрела на него, пытаясь понять, что он тут делает. Конохамару и Ханаби были достаточно дружны и учились на одном потоке, насколько она помнила, но судя по взгляду, которым ее сестра прожигает паренька, она не была особо уж рада его появлению.

— Конохамару-кун, здравствуй. Ничего, мы только приступили. Если хочешь, можешь присоединиться, — предложил глава, подавив удивление.

— Нет, извините, Хиаши-доно, — чуунин покачал головой. — У меня к вам важный разговор. Не могли бы вы уделить мне время?

— Конечно, мы слушаем тебя, Конохамару-кун! — вмешалась Ринго-сан. — Что это за разговор? — парень явно смутился от ее настойчивости и на секунду растерялся.

— Если можно… я хотел бы поговорить с вами наедине, — выдохнул он, продолжая упрямо смотреть на ее отца.

— Хорошо, — прикрыв глаза на долю секунды, глава кивнул, вставая с дзабутона. — Прошу за мной, — кинул он оживившемуся пареньку. — Останься, Ринго, — женщина, было уже пошедшая за ними, растерянно замерла.

— Хорошо, — резко кивнула она, отвернувшись. Когда то-сама ушел вместе с молодым Сарутоби, в столовой повисло напряженное молчание. — Ну, и? Как ты это объяснишь, милая Ханаби? — с шипящими нотками в голосе спросила женщина, надвинувшись на маленькую Хьюгу.

— Я не знаю, — зыркнув на старшую сестру, она скривилась.

— Тебе здесь некого стесняться, — проговорила женщина. — Ведь так, Джуширо-сан? — тот равнодушно пожал плечами, отпив из своей чашки.

— Все же, — продолжала настаивать девушка. — Я не хочу говорить об этом здесь.

— Так уж и быть, — резко развернувшись к выходу, она махнула рукой. — Идем, — быстро поднявшись, Ханаби кинула неуверенный взгляд на Узумаки.

— Это недоразумение, Джуширо-сан… мне жаль, что вы видели… — пробормотала чуунин, переминаясь с ноги на ногу.

— Не стоит, Ханаби-чан, — красноволосый покачал головой, холодно улыбнувшись. — Я все понимаю, — девушка неловко кивнула, поникнув так, что Хинате даже стало жаль ее.

— Ты жесток, — проговорила она, когда за Ринго-сан и Ханаби задвинулись седзи.

— Не сказал бы, — хмыкнул парень. — Здесь и так все понятно. Не вижу смысла продолжать эту комедию.

— Ты про Конохамару-куна, да? — тот утвердительно кивнул, кинув в рот шарик данго. — Они друзья. Я никогда не замечала между ними чего-либо.

— То, что ты не видела, не означает, что этого не было, — равнодушно проговорил Узумаки. — В принципе, он не похож на плохого парня. Я рад за твою сестру.