Содрогнувшись от этой мысли и подумав, что это вполне могло быть правдой, парень громко кашлянул, так, что подруга, подняв на него все еще затуманенный взгляд, резко хлопнула его по спине, от чего он аж пошатнулся, едва удержавшись на ногах.
— С-спасибо… — прокряхтел он, обрадовавшись, что наконец-то Микаса обратила на него внимание. Получив от нее лишь кивок, кадет еще немного помялся, надеясь, что она сама что-нибудь скажет, но Аккерман продолжала упрямо молчать, так, что ему все-таки пришлось заговорить: — Как у тебя дела? – спросил Йегер, чувствуя себя ужасно глупо. — Ты в последнее время сама не своя. Мы волнуемся за тебя, — молча выслушав его, девушка пристально взглянула ему в глаза, заставив Эрена смутиться, а потом вновь отвела взгляд, выдохнув.
— Не стоило, — проговорила она, потирая виски. — Все в порядке.
— Уверена? – продолжил допытываться кадет. – Если у тебя что-то случилось, мы с ребятами могли бы помочь… — Микаса горько усмехнулась на его слова, вызвав недоумение на красивом лице Йегера.
— «Конечно… даже здесь ты говоришь от лица всех… Когда же ты начнешь воспринимать меня, не как товарища?», — девушка прикрыла глаза, не желая, чтобы он увидел ее грусть.
— Эммм… я лезу не в свое дело, так? – неуверенно пробормотал парень, чувствуя себя неловко.
— Да, — получилось резче, чем ей хотелось, но Аккерман слишком запуталась в самой себе для того, чтобы думать о духовном состоянии друга. – Спасибо за внимание. Я и вправду ценю это, но не случилось чего-то, с чем я не могу справиться самостоятельно, — явно поникнув, Эрен кивнул. — «Не стоит ему узнать про эту сторону капрала. Ведь он его кумир…», — пронеслась в голове мысль, за которую она отчаянно ухватилась, сделав из нее щит для себя же.
— Ну… хорошо, — расстроенно улыбнувшись, Йегер поднял на нее лучисто блестящие глаза, от взгляда которых,сердце защемило в груди. — Прости, что побеспокоил. Пока, — ответив на его неловкое прощание и дождавшись пока он скроется за поворотом, она прислонилась к стене и прикрыла глаза.
Ей было легче думать, что она сделала это для него же, но, глубоко в душе, девушка понимала, что не сказала ему об этом потому что ей было слишком стыдно. Ведь она и так с трудом переносила это, а если бы об этом узнал кто-то еще и, уж тем более, Эрен… Микаса попросту не выдержала бы этого.
До самого вечера девушка бесцельно бродила по гарнизону, пытаясь собраться с мыслями, что у нее, с грехом пополам, получилось. Перед тем, как пойти к капралу, она забежала к себе и переоделась в спортивную одежду. Благо, ни Энни, ни Саши в их комнате не было, так, что ей удалось избежать неловких разговоров. Особенно в этом плане приставучей была Брауз, которая допытывалась до Микасы с расспросами про Аккермана и постоянно находила какой-нибудь скрытый смысл в его действиях.
— «Интересно, а что бы она сказала, узнай о том поцелуе?» — Аккерман нахмурилась, отгоняя от себя странные мысли и не давая себе времени передумать, вышла из женского общежития, буквально побежав к зданию, в котором жили офицеры.
Пропустили ее туда, как и всегда, беспрепятственно, и Микаса, стараясь не задерживаться, поднялась по лестнице на третий этаж и, свернув направо, прошла ровно двадцать пять шагов и застыла у темной деревянной двери. Только занеся руку для того, чтобы постучаться, она внезапно застыла, почувствовав то, как ушли все силы, которые она так долго копила перед этой встречей.
— «Ничего не случится», — пытаясь успокоиться, мысленно проговорила девушка. – «Давай же, не трусь! Ты ведь сильная!», — в голове внезапно прозвучал голос Эрена, от которого на душе стало спокойней.
Вдохнув и выдохнув, Микаса слегка подрагивающей рукой отстучала три раза и принялась ждать приглашения, которое последовало через полминуты.
— «Обратного пути нет…», — пронеслось в мыслях, но она уже не обращала внимание на внутренний голос.
Не мешкая, она быстро прошла в кабинет и прикрыла дверь, остановив взгляд на фигуре капрала, который сидел за столом и что-то строчил, даже не поднимая на нее глаз. Постояв с минуту у входа, она все же решила заговорить первой, хотя, изначально, не собиралась этого делать, ибо не знала, как он отреагирует на ее приход.
— Здравствуйте, капрал Акк… — он поднял руку, не дав ей договорить.
— Подожди секунду. Я уже заканчиваю, — возмущенному кадету оставалось лишь кивнуть и ждать, когда же капрал соизволит переключить свое внимание на нее. – Что же, все, — Микаса слегка вздрогнула, услышав его голос, и тут же встрепенулась, устремив на него выжидающий взгляд.
Все то время, пока он писал отчет, она старалась смотреть на что угодно, кроме него и потому, сейчас была удивлена тем, насколько расслабленно себя вел Аккерман. То, с каким спокойствием и даже ленцой он убирал листы со стола казалось ей насмешкой над всеми ее терзаниями. Будто бы и не было того случая и ее малодушного побега.
— Приступим? – вопрос повис в воздухе.
Когда он наконец взглянул ей в лицо, девушка просто пропала. Она не слышала его голоса, лишь смотрела прямо в серые, удивительно спокойные, глаза и не могла заставить себя отвести от них взгляд. Его глаза… Почему-то они не пугали ее, хотя она прекрасно знала теперь, каким он мог быть. Серые, словно тучи, кому-то они могли показаться безобидными, но не ей. Микаса все еще помнила то, как потемнели эти глаза, когда он повалил ее, помнила его взгляд, почти безумный, опасный. Не суливший ничего хорошего.
— Эй, Аккерман, ты, что, спишь? Не трать мое время зря, — девушка отшатнулась назад, внезапно ощутив его близость. – Если плохо себя чувствуешь, можешь идти, — проговорил он, замерев в паре шагов от нее.
— Н-нет, со мной все в порядке, — пробормотала Микаса, расправляя плечи. – Простите, капрал. Можем начинать, — побуравив ее внимательным взглядом, он медленно кивнул, вставая в стойку.
— Нападай, — она не дала ему даже секунду, сразу налетев на него, но мужчина легко отразил ее атаку, откинув ее назад. – Предсказуемо, — хмыкнул он, наблюдая за тем, как она потирает руку, по которой пришелся его удар. — Давай, Аккерман. Я не буду ждать тебя целую вечность, — легко поймав ее ногу прямо у своей головы, капрал усмехнулся. – Ты сегодня какая-то вялая. Неужто заболела? – Микаса, зло скрипнув зубами, вырвала конечность из его хватки и отпрыгнула назад.
Ему вновь удалось вывести ее из себя, как и всегда, впрочем. Стоило капралу лишь понасмехаться над ней, как она сразу теряла контроль, в бешенстве кидаясь на него, а он, казалось, только забавлялся с ней, играючи парируя ее атаки и едва ли выкладываясь на пятьдесят процентов. Это злило Микасу и она все никак не могла понять его: почему он вел себя так, будто ничего не произошло? Аккерман так легко принял ее приход, словно бы и не сомневался в том, что она придет. И эта его ленивая манера… То, с какой легкостью он побеждал ее, заставляло Микасу думать, что капрал специально поддался ей тогда, а это бесило куда сильнее, ведь получалось, что она попала в его ловушку, как самая что ни есть глупая мышка, обманувшись долгожданной победой.
Эта мысль заставила кровь вскипеть в жилах, и Микаса, лежавшая на полу после очередного избиения, почувствовала резкий прилив сил. Краем глаза заметив капрала, ожидавшего пока она придет в себя, девушка молниеносно вскочив, ударила его прямо в солнечное вплетение, вложив в этот удар всю злость, накопившуюся в душе.
Мужчина, явно не ожидавший такой подлой атаки, согнулся в три погибели и глухо шипел ругательства себе под нос. А Микаса так и застыла перед ним, растеряв весь настрой и не чувствуя никакого удовлетворения от проделанного.
— А это за кого? – с насмешкой в голосе спросил он, выпрямившись и смотря на нее с каким-то странным блеском на дне серых глаз.
— За себя, — ровно ответила Аккерман, чувствуя ужасную слабость в теле. – Я ненавижу вас… —с трудом процедив это , она ощутила то, как потемнело в глазах, и как ноги стали ватными, но ожидаемой встречи с паркетом не состоялось: ее удержали от падения сильные руки.
