— Н-но…

— Будь там, — тяжёлые ладони легли на тонкие женские плечи и даже через ткань платья обожгли бледную кожу. Пронзительные зелёные глаза смотрели так проникновенно, строго и одновременно умоляюще. В них виднелась вселенская тоска и скрытая до сего момента боль невиданных размеров. Такой холодный и строгий снаружи оказался таким тёплым и ранимым внутри. — Возьми с собой Нессу или Гавриила, кого захочешь, но ты должна остаться сегодня в своей комнате, поняла?

— Ты пугаешь меня, — Эмили пробила крупная дрожь и стоящая на подносе тарелка начала издавать дребезжащий звук. — Объясни мне, что происходит!

— Отец задумал «Гладиаторские боли», — ответил архистратиг, продолжая сжимать своими пальцами плечи дочери. — Они начнутся сегодня. Я не хочу, чтобы ты видела то, что случится на ринге, не говоря уже об участии.

— Ты уверен?

— Я знаю Его слишком давно, чтобы не понять дальнейшие планы. Эмили, это уже не просто жатва, понимаешь?!

В этот самый момент всё здание сотряслось от невыносимого гонга колокола. Поднос выпал из внезапно разжавшихся пальцев, но звука падения и разбившейся тарелки не было слышно, всё поглотил колокол. Девушка зажала уши, в надежде хоть немного убавить громкость, но казалось, что всё происходит у неё в голове. Архистратиг упал на колени, сжимая пальцами голову, стараясь спастись от звука, но ничто не помогало.

Через пару минут, растянувшихся в целую жизнь, всё стихло, погружая всех и всё в такую желанную звенящую, густую тишину. На лбу Михаила Эмили заметила проступившие капельки пота. Её руки мелко дрожали то ли от испуга то ли от выброса адреналина. В голове не было ни единой мысли, лишь всепоглощающая пустота. И это было самое приятное ощущение за последние недели.

— Иди в свою комнату, — с придыханием произнёс Михаил, указывая пальцем в сторону тянущегося коридора. Из своих номеров медленно и неохотно выходили постояльцы. — Пока ещё не поздно.

— Уже давно поздно, — развела руками девушка, грустно улыбаясь. — Уже нет смысла прятаться. Мы в ловушке, — она прикусила нижнюю губу. — Спасибо, что пытаешься уберечь меня хотя бы сейчас, но… Я хочу пройти этот путь рядом с ними.

Архангел распрямил плечи и внимательно взглянул в покрасневшие от обжигающих слёз глаза брюнетки. В ней плескался животный страх, который она пыталась скрыть от всех, но измотанная и уставшая она уже плохо скрывала свои эмоции. Но даже так Эми старалась держаться до последнего и это не могло не вызвать у Михаила гордость.

Его малышка уже слишком давно стала взрослой.

— Тогда идём, — вернув прежнее хладнокровие и полный контроль над чувствами и эмоциями, он развернулся и зашагал по коридору в сторону главного зала.

Огромные песочные стояли на небольшом пьедестале, а рядом на стуле восседал Чак. Подле него с листом бумаги скрючившись за низеньким столиком сидел Метатрон. Писарь поглядывал на вошедших и что-то чиркал на листе, по всей видимости это нужно, чтобы вычислить тех, кто решит проигнорировать зов Бога. Вместо привычной всем сцены теперь была огромная арена с плотными стеклянными стенами со всех сторон. Арена напоминала собой здоровенный квадрат из стекла с единственным входом, который откроется только по приказу Ширли. По спине Эмили пробежал холодок, когда Чак поманил её пальчиком к себе. Взглянув на нахмурившегося Михаила брюнетка неуверенно поплелась к директору отеля. Тот в ответ ослепительно улыбнулся и указал на барабан с шариками, намекая, что её работу никто кроме неё делать не будет.

— Приветствую всех вас, дорогие мои! — Бог поднялся со своего места, расставляя руки в разные стороны, словно желая обнять всех и сразу. — Я собрал вас всех здесь, чтобы продемонстрировать вам мою новую идею нашего развлекательного конкурса! — Чак указал на арену. — С сегодняшнего дня у нас будут Гладиаторские бои!

Он ожидал бурных аплодисментов, но вместо этого в ответ ему прозвучала гнетущая тишина. Ванесса сжала руку сидящего рядом Люцифера и напряжённо вглядывалась в бледнеющее постепенно лицо Эмили. Обладательнице розовых волос представлялось, что подруга прям сейчас рухнет замертво.

По щелчку пальцев барабан сам закрутился, шарики внутри забились о стеночки с неприятным звуком, заставляя сердца всех находящихся здесь замирать, чтобы потом забиться в ускоренном темпе. Через пару минут выпал шарик.

— Д-двадцать шесть, — прошептала брюнетка, ощущая, как её потряхивает и внутри всё сжимается тугим узлом. Со своего места поднялся Гавриил. Он отдёрнул воротник рубашки и направился вниз по лестнице, не слыша, как из барабана выскакивает ещё один шарик.

— Ну? — Чак загадочно улыбнулся и скрестил руки на груди. — Кто там ещё? Кто будет противостоять Гавриилу, великому глашатаю Небес, отнявшему сотни жизней?! — его голос эхом разнёсся по залу.

Эмили прикусила губу, рассматривая трясущийся в её руке шарик с чётко выведенным числом. Всё внутри переворачивалось и стягивалось тугими узлами. Мир внезапно стал таким маленьким и узким, воздуха становилось всё меньше, а в ушах теперь был слышен лишь шум собственной крови. Она с трудом подняла покрасневшие глаза, по щеке катилась одинокая слеза, но во взгляде читалась лишь боль смешанная с потаённой яростью. Её вера разбилась окончательно об огромные скалы вечной скорби. Эмили прошептала внезапно охрипшим голосом, но её хрип услышали абсолютно все:

— Я.

========== Глава 80: Потерявши - плачем ==========

За промежуток пребывания в этом месте у меня промелькнуло осознание, что время — отличный учитель, но, к сожалению, оно безжалостно убивает своих учеников. Мне бы хотелось вернуть всё назад, чтобы никогда не испытывать те чувства, те эмоции, которые пришлось ощущать каждый раз, когда мы теряли их, наблюдали, как они умирали на той чёртовой арене, теряя драгоценный капли своей жизни. Всё окрасилось в красный, мы утонули в собственной крови… Но мы не сдались. Даже проиграв, мы всё равно победили, потому что мы остались вместе. Теперь уже навсегда.

— НЕТ! НЕТ!

Глаза Ванессы застилала бушующая внутри неё ярость, девушка впилась пальцами в ручки кресла с такой силой, что те жалобно заскрипели, словно призывая ослабить хватку. Но обладательница розовых волос не слышала уже никого и ничего. Девушка смотрела на выпавший из руки Эмили шарик с округлой тройкой и не могла поверить в происходящее, она просто отказывалась верить! Почему она?! Почему именно Эмили?! Чего на сей раз хочет добиться Чак?! Для чего требуются такие жертвы?!

Вопросы градом сыпались на её голову, пока челюсти сжимались до отвратительного скрипа зубов, который слышал даже сидящий рядом Люцифер. Дьявол тяжело дышал, он, разумеется, подозревал, что отец способен на подлость, но чтобы на такое… Что Ему сделала Эмили? Она ведь считалась его любимицей!.. Но по всей видимости, у Бога иное понятие любви. Блондин поднял глаза на трясущуюся от ярости Нессу и поджал губы. Необходимо было что-то сделать. Нельзя допустить, чтобы кто-то из этих двоих убил другого!

— Я пойду! Возьми меня! — заорала на весь зал, Ванесса, спрыгивая со ступенек и, быстрыми шагами направляясь к арене, на которой уже стоял обескураженный Гавриил. — Я займу её место!

— Что ты делаешь?! — зашипела схватившая Ванессу Эмили. Глаза брюнетки слезились и выглядели неестественно красными.

— Спасаю твою задницу! — громко рыкнула розоволосая, скидывая со своей руки руку подруги. В голове всплывали воспоминания о давно минувших днях, днях, когда они только встретились. Ванесса всегда берегла эти воспоминания, боясь забыть, потерять хоть один мельчайший фрагмент, ведь тогда их красные ниточки судьбы связались тугим узлом и уже ничто не смогло разорвать их.

Ванесса шла по длинному светлому коридору. Стук её высоких каблуков разносился по всему этажу и даже сидящие в своих кабинетах учителя могли слышать и уже понять, кто сегодня придёт к ним на урок. Ванесса была знаменита в школе, даже самая жалкая псина слышала о ней. Она с детства отличалась от других. И дело было даже не в том, что она редко плакала или улыбалась, отделяя себя от остальных. Главным отличием Ванессы была уверенность в себе, сила, не присущая обычным детям. Из-за этого Ванесса всегда была одинока: дети сторонились её, а взрослые не видели в ней проблемы. И если дети боялись её и предпочитали с ней не связываться, то взрослые видели в ней спокойного, послушного, непроблемного ребёнка. Взрослые вообще мало чего замечали. Они не видели того, как она запугивала остальных детей, подавляла их, если они каким-либо образом задевали её. Иногда воспитатель пытался достучаться до неё, пытаясь вовлечь в общие игры остальных детей. Тогда Ванесса лишь с недоумением смотрела на него и спрашивала: «Зачем?». Дипломированный специалист не знал, как ответить на этот вроде бы несложный вопрос, разводил руками и уходил. Зачем ему лишние хлопоты? Ребёнок не плачет, не шалит, родители не жалуются, что еще надо?