Рик чувствует жар Дэрила, впитывает его в себя, наслаждаясь таким непривычным ощущением спокойствия. Однажды это происходило между ними. Тогда, совсем давно, случайно, просто из-за того, что им обоим нужна была какая-то поддержка. Они оба отступили, предпочли забыть, чтобы не испортить отношения. Но Рик вспоминал, каждый раз, и ему казалось, что Дэрил так и не нашел себе пару просто потому, что тогда Граймс запечатал его уста.

Сейчас, как и тогда, хорошо. Отклик Дэрила, неловкий вначале, а потом увереннее, еще увереннее, настойчивее, и Рик отступает, отдавая инициативу мужчине. Ладонь вжимается в спину, крепко, голодно. Диксон прижимается к нему, такой горячий, твердый, словно каменная стена, но это не пугает, как и в тот раз. Нет. Ему, как и Дэрилу, это было нужно, чтобы не сойти с ума в чертовом мире.

Это не измена Лори, с Дэрилом нет. Просто возможность вновь задышать спокойнее. Да и возможно ли изменять женщине, с которой у тебя не осталось ничего общего?

Рик глухо стонет, когда Диксон протискивает бедро между его ногами, нажимая на напрягающийся член. Отрывается от губ, тяжело дыша, прислоняется лбом к чужому плечу, сходя с ума от того, что это настолько горячо. Наверное, нужно было сделать все еще тогда.

— Я хотел сделать это давно, — хрипло говорит Дэрил, опаляя ухо своим дыханием. — Ты, блядь, словно издеваясь, тогда засосал меня так же. А потом трахался с бабами. Сука. Ненавижу тебя за это. Ненавижу, что единственный думал об этом дерьме. Я целую вечность провел как гребанный евнух.

— Тогда я возьму ответственность, — твердо выдыхает Рик.

Он отталкивает мужчину от себя, кладет ладонь на живот, давя, заставляя отступать назад, дальше, дальше, пока перед ними не хлопает дверь кабинки. Здесь пахнет так же паршиво, может, даже хуже. Не лучшее место. Но об этом нет возможности думать. Рик только вешает крючок, закрывая дверь, и становится коленями на грязный пол, тут же дергая молнию джинс и хватаясь за пояс, спускает их до самых лодыжек.

Сколько раз Рик смотрел на эту коленку, просвечивающую через вечно рваные джинсы? Сколько раз он заставлял себя не думать о том, где и когда хотел бы увидеть ее? Но сейчас он прижимается губами к коже, слегка прикусывает ее, чувствуя, как дергается член в штанах только от этого. Дэрил резко выдыхает, бьется головой о тонкую перегородку, но даже не двигается, позволяя Рику управлять. И он, черт возьми, будет пользоваться этим. И плевать, что происходит с миром. Пускай за дверьми бушуют ходячие или вооруженное ограбление. Его вселенная окончательно разорвалась, и только в одном месте он мог чувствовать себя в безопасности.

Рик обхватывает губами крупную головку, прикрывая глаза. Именно, его реальность здесь, вот так, с членом во рту, пропуская его глубже в рот, пытаясь обхватить все больше, старательно засасывая, втягивая в себя. И плевать на запах ссанины из туалета, нос Граймса забивает только запах пота Дэрила, его возбуждения и геля для душа.

— Блядь… — выдыхает Дэрил.

Его бедра дрожат в желании толкнуться глубже, и Рик даже не представляет, сколько трудов ему стоит сдержаться. Но в то же время он благодарен. Вряд ли Граймс был готов к тому, чтобы в глотку вбивался большой член Дэрила. И так челюсть уже ныла, а горло саднило. Он выпускает плоть изо рта, прижимается приоткрытыми губами к головке, слизывает языком выступившие капли.

— В переднем кармане, блядь, — бормочет Диксон, срываясь на глухой стон. — Возьми.

И Рик шарит в штанах, пытаясь понять, о чем Дэрил, с удивлением извлекая упаковку презервативов. Ко всему подготовился, блин.

— Уверен?

— Блядь, как будто ты готов дальше ждать? Меня заебало думать об этом уже столько лет. Скорее Джудит выйдет замуж, чем ты трахнешься со мной.

— Не дождешься, — ухмыляется Рик, тут же принимая в рот член, справляясь, кажется, уже лучше.

Пальцы трясутся, упаковка никак не хочет разрываться, приходится вновь оторваться и разорвать ее зубами. Можно было медлить, можно было задумываться, зачем это делать, можно навешивать ярлыки. Но сколько бы он не прожил в этом мире, Рик все еще был там, где Дэрил был важнейшей частью его жизни.

— Давай, черт, я долго не продержусь.

— Я тоже.

Рик натягивает презерватив на пальцы и наконец-то просовывает руку между слегка раздвинутых ног, прижимает пальцы к расслабленному анусу, толкается внутрь. Воздух со свистом покидает легкие, от возбуждения сносит крышу, кровь пульсируют в висках. Он на пробу шевелит пальцами, слегка разводит их, сомневаясь, что у него получится просунуть что-то большее. Впрочем, Рик бы мог кончить и так. Только трахая Дэрила пальцами, представляя свой член вместо них. В этом ослепительно тугом жаре.

Он отрывается от уже текущего члена, осыпает легкими поцелуями бедра, подтянутый живот, пытаясь отвлечь и себя, и Дэрила, который сейчас еле держался на ногах. Возбуждение настолько сильное, что практически невозможно удерживаться. Рик грубо проталкивает третий палец, чувствуя, как их засасывает глубже, презерватив чуть не слетает, но он вовремя цепляет его, не давая случиться проблеме, которая испортит настроение им обоим.

— Давай. Я не баба, потерплю.

Действительно, не баба. Рик сжимает член, лениво проводит по нему рукой, смотря, как из него выделяется все больше смазки. Сколько же Дэрил не трахался? Судя по тому, как он сейчас течет, очень давно, впрочем, как и Рик.

Диксон сам поворачивается спиной, прогибается в спине, невероятно красиво, завораживающе. Рик опускает ладонь на узкую поясницу, там, где так заметен переход от темного к беззащитно белому. Не думал он, что однажды это все произойдет, хотя в своих тайных фантазиях, что прорывались только во снах, мечтал об этом. Эта выгнутая спина, влажные пряди волос, едва прикрывающие беззащитную шею, раскинутые крылья ангела на жилетке, что не прикрывает поясницу, кончик языка, скользящий, увлажняющий и так блестящие губы. Словно фотография, картина, на которую можно было смотреть только в темноте, только наедине с собой. Потому что это самое волшебное, что может быть.

По крепкой шее медленно спускается капелька пота, прочерчивая неровный путь, так завораживающе, сексуально, и Рик тянется к ней, слизывая, наслаждаясь солоноватым привкусом. Красивый, безумно. Подрагивающий от напряжения, царапающий стену в попытке отвлечь себя, бесстыдно выставленный напоказ. Дэрил совершенен во всем.

Рик быстро раскатывает презерватив по члену, боясь, что может в любую секунду кончить только от вида поблескивающих капелек пота на округлой заднице, темной ложбинке, где спрятана мягкая розовая дырка. Он прижимается к пояснице, просто наслаждаясь видом собственной головки, покоящейся на загорелой коже, так красиво, так идеально. Словно Дэрил только и был создан для него, для Рика, для удовлетворения его похотливых желаний. Каждая его родинка, каждый мускул, шрам, словно воплощение тайной мечты…

Граймс вздрагивает, головка соскальзывает, так и не проникая внутрь. Дэрил недовольно рычит, напрягаясь, сам толкается назад, но тут же замирает, тяжело дыша. Звук громких шагов прокатывает по кафелю и замирает у кабинки.

— Рик? — обеспокоенный голос Шейна бьет по нервам. — Ты в порядке?

Совсем не в порядке. Он сошел с ума, окончательно чокнулся, раз собрался трахнуть человека, которого на самом деле не знал, из-за него руша свою семью, рискуя всем, при этом совершенно не жалея о своем решении. Если бы кто-то видел их сейчас, он бы понял, должен был понять, насколько же идеально они подходили друг другу, словно две шестеренки, которые вместе приводили огромный механизм в действие и по отдельности почти никто.

Дэрил напрягается, словно улавливая его ощущения. Дергается, но Рик вновь надавливает на поясницу, пристраивает член, и толкается внутрь, тягуче проникая. Упругая плоть нехотя поддается, обволакивает его, сладко сжимая, так и требуя проникнуть глубже, еще глубже, до самого живота, чтобы полностью заполнить изнутри.

— Да, все в порядке, — сдавленно говорит он.