И тут же по репродуктору объявили выступление Пейтон.

– Меня вызывают на старт. – Вид у нее был по-прежнему растерянный и тревожный. – Поговорим после заезда.

– Ладно. – Дана поспешно открыла калитку, выпуская Пейтон наружу, и пошла рядом с ней, давая на ходу последние наставления перед стартом. Мы с друзьями, сохраняя безопасное расстояние, последовали за ними.

– Ну и что все это должно означать? – спросила я.

– Понятия не имею. – Нед покачал головой. – Знаю одно – Пейтон никогда не жульничает. И ни в коем случае не стала бы давать наркотики своим лошадям.

– Тебе-то откуда знать? – Джордж искоса посмотрела на Неда. – Ты ведь сам только что сказал, что вы уж пару лет, как не виделись. А что, если она решила на что угодно пойти, лишь бы попасть на Олимпиаду?

– Нет. Пейтон не такая. Говорю же тебе, я целую вечность ее знаю. Она даже в шашки ни разу не сжульничала. – Нед едва заметно улыбнулся. – Знаешь, как-то, когда мы были еще совсем детьми, родители вывезли нас на выходные на пляж. Мы копались в песке и в какой-то момент наткнулись на классный такой, с гравировкой, перочинный ножик. Я представил себе, что это зарытый клад, и решил, что теперь он мой.

– Очень на тебя похоже, – заметила Джордж.

– Как смешно, – отмахнулась я, понимая, впрочем, что он просто валяет дурака. Всем известно, что Нед чуть ли не самый честный парень на всем Среднем Западе.

Нед неуверенно пожал плечами:

– Тогда мне было мало лет, да и вещица крутая, так что… Но Пейтон не успокоилась, пока не отыскала владельца.

– Пусть так. – Судя по всему, эта история не убедила Джордж. – Но это было тогда, а сейчас на кону Олимпийские игры.

– Не важно. – Вообще-то Нед спорить не любит. Но когда на его лице появляется такое упрямое выражение, как сейчас, на своем он стоит до конца. – Повторяю, она никогда не жульничает.

За разговорами мы дошли до главной дорожки. Пейтон уже выезжала на старт; при виде разноцветных барьеров гнедой навострил уши.

– Пошли посмотрим, – сказала Джордж, поспешно направляясь к свободным местам на трибуне.

Ударил колокол, обозначающий начало выступления Пейтон. Она смело пустила гнедого галопом.

– Надеюсь, вся эта история не выбьет ее из колеи, – обеспокоенно сказала Бесс. – Уж больно высоки на вид эти барьеры.

– А может, именно поэтому кто-то и распустил слух, будто она накачивает своих лошадей наркотиками, – сказала я. – Может, кто-нибудь из конкурентов старается таким образом получить преимущество.

– Да кому это нужно? – недоверчиво возразила Джордж. – Преимущество в обыкновенном шоу?

– На иных из таких шоу можно выиграть приличный денежный приз, – сказал Нед. – Отец Пейтон, бывало, ворчал, слишком, мол, дорого обходятся занятия Пейтон, но когда она начала выигрывать конку`ры, замолчал, как миленький.

– Правда? Тогда, может, все так и есть. Как ты говоришь – у-упс! На тоненького! – Я не успела договорить, когда лошадь Пейтон при прыжке задела копытом барьер.

– Все нормально, – успокоила меня Бесс. – Барьер не упал. Вряд ли за это полагается штраф.

До конца заезда мы стояли молча. Все барьеры остались на месте. Когда Пейтон, взяв последнее препятствие, перевела гнедого на рысь, я услышала чье-то громкое восклицание. Повернувшись в ту сторону, я увидела, что стоявшая у перил Дана изо всех сил сжимает кулаки.

– Может, теперь у тренера Пейтон настроение поднимется, – усмехнулась я.

– Ну да. – Джордж сделала гримасу. – А то Пейтон была какая-то напряженная, пока не появилась эта мисс Смурная.

Дальнейший обмен репликами прервало новое объявление громкоговорителя: «Пейтон Эванс прошла круг без единой помарки, – объявил диктор. – Таким образом, на данный момент она занимает первое место».

Рядом кто-то громко выругался. Повернувшись в эту строну, я увидела тощего коротышку лет тридцати; он злобно пнул ногой столб ограды. Мужчина был одет в бриджи и тенниску, за голенище высокого сапога засунут хлыст.

Мои спутники тоже заметили его.

– Кажется, кто-то здесь не очень рад успеху Пейтон, – пробормотала Джордж.

– Точно, – кивнула Бесс и спокойно добавила: – Наверное, это один из тех, кто не очень чисто прошел дистанцию.

– В любом случае он не единственный, кто не испытывает восторга. – Я только что заметила Джессику, девушку, которая немного раньше чуть не столкнулась с Пейтон. Она направлялась к стартовой черте, но вместо того, чтобы сосредоточиться на препятствиях, с дикой ненавистью пожирала взглядом Пейтон.

– Ладно, пошли поздравим нашу славную наездницу. – Нед стремительно зашагал к воротам, откуда она как раз выезжала.

Остальные последовали за ним и подошли как раз в тот момент, когда Пейтон соскочила с седла и встала рядом с Даной.

– Класс! – выпалила я. – Глаз не оторвешь, как ты мчала по кругу.

– Спасибо. – Пейтон потрепала гнедого по шее, потом подтянула стремя на левой ноге. – Она молодец, правда?

Дана схватила вожжи, перебросила их через шею лошади и потянула ее в сторону, даже не дав Пейтон толком справиться с другим стременем.

– Слушай, ты ведь едва не грохнулась на том желтом! – бросила она Пейтон. – Похоже, слишком отвела ногу в сторону. Я ведь тысячу раз тебе говорила, нельзя так, особенно с этой лошадью.

– Да, извините, – послушно кивнула Пейтон. – Теперь уж не забуду.

– На сей раз тебе повезло, но на Гран-при такой фокус не пройдет. – Дана нахмурилась. – Надо быть внимательнее!

Я невольно вздрогнула. Говорила наставница оглушительно, и люди вокруг начали с любопытством посматривать на нее и Пейтон. Но та, кажется, ничего не замечала, лишь сосредоточенно кивала, слушая, как Дана детально разбирает ее ошибки в заезде.

– Ничего себе, – прошептала мне на ухо Джордж. – А я-то думала, вот она, победительница! Слушая Дану-Фурию, этого не скажешь.

В конце концов у Даны в кармане, обрывая ее монолог, запел мобильник.

– Мне пора, – бросила она, посмотрев на экран. – Меня ждут на кругу, где соревнуются пони. Еще увидимся, нам надо поговорить о следующем заезде. – Она бросила вожжи Пейтон и, не дожидаясь ответа, зашагала прочь.

Мы с друзьями подошли к Пейтон.

– Так когда будет известно, победила ты или нет?

– И если кто-нибудь еще пройдет круг чисто, тогда начнутся заезды на вылет или как? – не давая ей ответить, добавила Джордж. – По телику за ними классно наблюдать.

– В этом конкуре заездов на вылет нет. – Пейтон отстегнула затянутый на подбородке жокейский шлем и повела гнедого по дорожке, ведущей к конюшням. – Так что остается ждать окончательного распределения мест.

– На вылет нет? – Джордж была явно разочарована.

– Увы. Ты уж извини. – Пейтон улыбнулась. – На Гран-при, наверное, будут, так что приходи.

– Круто. – Джордж сразу оживилась.

– Ладно, могу лишь повторить, что сегодня ты была на высоте. – Я искоса посмотрела на Джордж. – И не важно, есть заезды на вылет или нет.

– Ну да, – согласилась Бесс. – Особенно если иметь в виду то, что ты услышала перед стартом.

Пейтон пожала плечами:

– Я уже давно, с тех самых пор, как начала ездить на пони, взяла себе за правило: когда я на круге, не отвлекаться ни на что. Мне просто надо сосредоточиться и хорошо делать свою работу, что бы там вокруг ни происходило. – Она выдавила из себя кривую улыбку. – Папа называет это Знаком Эванс.

– Знак Эванс? – широко улыбнулась Джордж. – Здо́рово, мне нравится. Надо бы и себе придумать какой-нибудь девиз. – Она на секунду задумалась. – Как насчет Фейн Неистовая? – Она приняла позу героини пьесы.

– А может, лучше, Фейн-Недотепа? – предложила Бесс.

– Все лучше, чем Бесс Марвин-Бедолага. – Джордж метнула на кузину недовольный взгляд, и мы с Недом рассмеялись.

Остаток пути мы провели, придумывая друг другу всякие обидные прозвища, но, добравшись до конюшни, сразу оставили это занятие. Слишком много там можно было увидеть. Лошади вытягивали шеи, каждая из своего стойла. Повсюду суетились жокеи. В глубине конюшни кузнец вгонял гвозди в подкову какой-то терпеливой лошади.