Повисла тишина. Кас садистки медленно опустился до упора и замер, явно не намереваясь продолжать. Дин захныкал, невольно сжимая и разжимая вцепившиеся в бедра ангела пальцы. Титанические усилия потребовались для того, чтобы не приподнять задницу и не толкнуться вверх.

Наконец, когда Дин уже вцепился зубами в нижнюю губу, чтобы не сказать чего-то опрометчивого, Кас произнёс:

— Можно.

Этого было вполне достаточно.

Дин сжал пальцы и поднял бедра с такой силой, что звук удара кожи о кожу разнесся по комнате и отразился от стен. Кас глухо застонал.

То, какие звуки издавал ангел, когда терял контроль… Это делало с Дином что-то невообразимое. Он не мог ни описать это чувство, ни сопротивляться ему. Неужели Кас тоже чувствовал это, когда смотрел на Дина так, словно собирался им пообедать? Винчестеру казалось, что ответ на это вопрос — «да, черт возьми, да и еще раз да», потому что ему самому никогда так не хотелось брать, обладать и поглощать, как сейчас.

Дин резко толкнулся вверх, почти (ладно, совсем) не обращая внимания на то, что Кас практически никогда не был снизу. Возможно, ангелу было больно. Не то чтобы Дину было всё равно… Ему нравилась сама идея. Кас откинулся назад и судорожно вцепился охотнику в плечи, даже не пытаясь сдержать рвущиеся наружу стоны и всхлипы.

Дин жадно впитывал их, порываясь заставить ангела стонать громче и чаще. Он начал двигаться быстрее и жестче, и всхлипы стали походить на жалобное хныканье. Дин упивался этим, думая, что, возможно, он в первый и последний раз сможет заставить Каса полностью отдаться ему.

— Когда я закончу, ты будешь хромать всю неделю, — прохрипел Дин, не узнавая свой голос. Кас, естественно, мог тут же перехватить контроль и поставить охотника на место, но почему-то промолчал, — будешь чувствовать меня все эти дни, ангел.

Убрав руку с бедра Каса — на коже уже расцветал прекрасный фиолетовый синяк — Дин обхватил ладонью член ангела, двигая пальцами в темпе, совпадающем с ритмом толчков.

Позднее, когда они вешали новую дверь, Дин признал, что слышал какой-то шум, но не обратил на него ни малейшего внимания, предпочтя сосредоточиться на куда более интересных вещах.

Кас, должно быть, действительно хорошо постарался, накладывая защитные заклинания, потому что, как позже объяснил Сэм, тот перепробовал почти всё, что было возможно, чтобы открыть дверь. Наверное, Дин с Касом вовсе не должны были удивляться тому, что Сэм, потерпев неудачу, не сдался, как любой нормальный человек, а решил пройти прямо сквозь дверь.

Серьезно, должны же были быть способы получше, чем бензопила. Дин был в этом чертовски уверен. Через несколько недель Сэм признался, что мог бы просто просверлить несколько отверстий и использовать лобзик, но в тот раз ему просто было не до того.

Только когда Сэм исчез из комнаты, а Дин вытащил из спины Каса все щепки, ангел признал, что собирался наложить на дверь последнее, самое сильное защитное заклинание, которое сделало бы её нерушимой, но отвлекся на обнаженного спящего Дина.

Но пока Дин с Касом даже не подозревали о том, что Сэм, узнав, чем занимается Кас, не поленился обойти бункер и сжечь все нужные для заклятия ингредиенты.

Так или иначе, Дин не обратил внимания на знакомое гудение небольшого ручного мотора — он был уже на грани, и, судя по надломленным стонам Каса, ангел тоже был чертовски близок.

Два, три, четыре резких толчка, и Дин сбился с ритма и кончил, низко застонав. Спустя несколько секунд он почувствовал, как на живот и грудь брызгает сперма Каса. Вдруг глаза ангела расширились, и он высоко и протяжно вскрикнул. Этот звук был совершенно не похож ни на стон, ни на всхлип.

Дин мгновенно понял, что что-то не так. Он сел, машинально провел рукой по спине ангела и с изумлением обнаружил что-то твердое и длинное, чего там раньше точно не было.

Нечто тонкое и острое торчало у Каса из спины. Не совсем осознавая происходящее из-за послеоргазменной дымки, но всё же понимая, что этой штуки там быть не должно, Дин обхватил продолговатый предмет пальцами и потянул.

Заноза, если её можно было так назвать — серьезно, это была приличных размеров щепка — вышла наружу с хлюпающим звуком, и стон, сорвавшийся с губ Каса, напомнил Дину крик раненого животного.

— Ох, матерь божья, Кас, ты в порядке? Ты… — Дин все еще не до конца понимал, что происходит, но чувствовал, что что-то теплое вытекает из дыры, оставленной щепкой — теперь он видел, что это была восьмисантиметровая острая деревяшка, покрытая кровью.

Срань господня, эта штука только что вонзилась в Каса.

Дин заметил, что что-то бормотал, только когда потерял дар речи: переведя взгляд чуть выше, охотник увидел, что из дыры, каким-то магическим образом появившейся в прочной и еще недавно целой двери, на него смотрит Сэм.

Что. За. Хрень.

— Какого, мать твою, хрена, Сэм?! Ты только что чуть не проткнул Каса! — несмотря на то, что Каса можно было убить разве что ангельским клинком, вид крови, вытекающей из чертовой дыры в спине ангела, заставил Дина запаниковать.

— Ну, вряд ли я бы его действительно проткнул… Клянусь, я не хотел. Я, э-э, наверное… просто пойду? Мне… очень, очень жаль, Кас.

Позже Дин понял, что в тот момент Сэм впервые искренне извинился перед ними с того момента, как начал их маниакально преследовать — всего-то и нужно было нанести Касу рану, которая могла бы оказаться фатальной для смертного существа. Сейчас же Дин лишь подумал, что его брат — самое удачливое существо на планете: если бы Кас всё еще не лежал на Дине, щепка, которую охотник вытащил из его спины, сейчас бы уже торчала у Сэма из переносицы.

Тем временем, Сэм быстро испарился. Несколько секунд спустя Дин всё же развис: опасно наклонившись на бок, он схватил подушку, потряс её, пытаясь снять наволочку, и наконец прижал ткань к все еще кровоточащей ране Каса. Ангел, кажется, начал приходить в себя. Он низко застонал от боли, и у Дина внутри что-то оборвалось. Охотник не мог даже думать о страданиях любимых людей, особенно когда сам не мог облегчить их боль. Сейчас же Дин действительно ничего не мог сделать, но…

— Кас, детка, ты еще со мной? Ты должен исцелиться. Я знаю, что тебе больно, но…

— Не уверен, что смогу, — прошипел Кас, и сердце Дина пропустило удар (а потом еще два, просто ради интереса). Винчестер опять начал паниковать, но ангел продолжил, — пока остальные… объекты не будут удалены.

Стоп, что? Были еще щепки? Дин сжал зубы и максимально спокойно проговорил:

— Хорошо, всё нормально, Послушай, солнышко, я должен приподнять тебя. Я понимаю, что тебе будет больно, но мне нужно осмотреть твою спину.

Дин заметил, что примерно то же Кас часто говорил ему после очередной сессии. Черт, а ведь в обычных обстоятельствах именно Дин должен был бы насаживаться на член Каса, так что щепки могли бы вонзиться и в него. Несмотря на то, что он, в отличие от Каса, был очень даже смертен, на несколько секунд Винчестер почувствовал себя виноватым.

Поморщившись и отбросив промокшую наволочку, он осторожно приподнял Каса. Тот застонал сквозь зубы, и этот звук ранил охотника сильнее, чем могли бы щепки. Дин едва заметил, как его член выскользнул из Каса: охотник быстро переместился, укладывая ангела на живот.

Всё было не так плохо, как могло бы быть, но всё же.

Дин увидел три толстых щепки (к счастью, не настолько длинных, как та, которую он уже выдернул) и несколько небольших заноз. Не раздумывая ни минуты, Винчестер крепко взял Каса за плечо и жестко сказал:

— Не двигайся. Я их вытащу.

Кас низко застонал и вцепился пальцами в простыни.

Процесс не занял много времени, но явно не принес приятных ощущений. Вытащив последнюю занозу, Дин положил испачканную в крови ладонь Касу на затылок:

— Я закончил, детка. Ты можешь исцелиться?

Повисла тишина, и сердце Дина глухо стукнулось о ребра. Что, если Кас не сможет? Что, если из-за заклинаний, которые ангел наложил на дверь, щепки смогли навредить ему? Что, если…