— Знаю-знаю, но мы с тобой, вроде, договорились, что самые редкие книжки будут храниться в архиве, где можно поддерживать нужную температуру и влажность?

— Дин! — восторженно воскликнул Сэм, — ты запомнил!

— Не то чтобы я вообще тебя не слушаю… просто иногда выключаюсь, кода ты слишком долго говоришь о чем-то скучном.

Внезапно из-за спины Дина раздался полный раздражения голос:

— Извините, вы не возражаете, если я вас прерву?! Я тут кое-чем занимался и очень хотел бы продолжить.

Дин замер, внезапно снова ощущая три пальца, растягивавшие его, пульсирующий от возбуждения член и очень недовольного ангела, пытающегося переварить тот факт, насколько легко Винчестер мог отвлечься.

Может быть, всему виной было хорошее настроение охотника, но внезапно тот факт, что он вел светские беседы с братом, пока его парень трахал его пальцами, показался Дину самым смешным за всю его жизнь. То, что Кас вряд ли обрадуется, если у Винчестера начнется истерика, его особо не смутило, и он заржал.

Дин смеялся так сильно, что у него подогнулись колени: он бы точно оказался на полу, если бы Кас не обхватил его рукой и не дернул вверх, прижимая к себе. Каким-то образом Кас так и не вытащил пальцы — наоборот, он протолкнул их чуть глубже. Это было чрезвычайно приятно, и член Дина дернулся от удовольствия… Но почему-то тот факт, что Кас буквально пытался вытрахать из него смех, показался Дину еще более забавным, чем разговор с Сэмом. Охотник уткнулся лицом в ладони и попытался не смеяться, но его хватило секунд на десять. По щекам уже текли слёзы, а раздражение стоящего сзади Каса делало ситуацию только еще смешнее.

Дин так хохотал, что едва услышал диалог Сэма и Каса:

— Я… Ты знаешь, что… Что вообще происходит? — голос Сэма раздавался откуда-то издалека.

— Его хорошее настроение перетекло в начальную форму слабоумия? — предположил Кас, опять приподнимая норовившего сползти на пол Дина.

— Может быть, нам… сделать что-нибудь? Он же скоро в обморок упадет.

— Не беспокойся. Я знаю несколько прекрасных способов мгновенно привести его в чувства.

— Кто бы сомневался. Мне уйти?

— Желательно. Мы тут всё уберем, когда закончим.

— Спасибо, просто скажите, если что-то будет серьезно повреждено. И никакой спермы на книгах!

— Обещаю.

Успокоиться у Дина не вышло (никакой, мать его, спермы на книгах?!), и он продолжил — по словам Каса — «ржать, как породистая лошадь, еще минуты три после ухода Сэма». Но угрожающий голос, сообщивший, что в ближайшее время его ждет свидание с мистером Новаком и расческой, быстро отрезвил охотника настолько, что Кас смог беспрепятственно заменить пальцы членом… А над этим смеяться уже не полагалось.

ВТОРНИК

Вчерашний разговор о том, что заниматься сексом лучше всего в собственной спальне, чтобы не провоцировать Сэма, не возымел никакого эффекта.

Дин понял это ровно тридцать секунд назад, когда наклонился, чтобы помыть ноги, а Кас обхватил его за шею, провел вперед и толкнул вниз, вынуждая упасть на колени (к счастью, на полу каким-то образом материализовалось толстое, сложенное в несколько раз махровое полотенце, на которое охотник и приземлился). Кас тут же перегнул Дина через металлическую скамейку. Почему в центре душевой стояла металлическая скамейка — тот еще вопрос, но Дин, кажется, впервые понял, как её можно было использовать.

Кас бессчетное количество раз трахал его, прижав к стене, или взяв на руки так, чтобы Дин обвил ногами его талию, или вынуждая Винчестера нагнуться и упереться руками в мокрый кафель. Но это… Это уже что-то новенькое.

И Дин был только за.

Кас потратил на подготовку минимум времени: черт знает откуда достал (он был голым, какие карманы) бутылочку смазки и три или четыре раза толкнулся двумя пальцами, прежде чем добавить третий.

Спустя несколько секунд Кас уже стоял на коленях позади Дина, с каждым движением бедер выбивая воздух у того из легких. Дин охнул, вцепился в скамейку и выгнулся, раскрывая себя для Каса: да, в этот раз всё будет жестко и грубо.

Дин не ошибся. Толчки становились всё более сильными и резкими, а звуки шлепков бедер о ягодицы напоминали шлепки ладони при порке.

Наверное, это не должно было так заводить Дина, ну да ладно.

Дин уже начал подходить к краю — черт, очень уж быстро даже для него — как краем глаза уловил какое-то движение.

Он резко повернул голову: ему наверняка померещилось. Это точно было его разыгравшееся воображение, или обман зрения, или сквозняк… Не может, мать вашу, такого быть, чтобы… срань господня.

Видимо, может.

Ага, через решетку стока на Дина определенно смотрел Сэм. Сердце Дина глухо ударилось о ребра: на долю секунды он подумал, что перед ним какой-то монстр. Карие глаза брата прятались за очками для плаванья, а чертова широкополая резиновая шляпа от дождя напоминала какой-то гигантский презерватив.

Видимо, система водоснабжения в бункере была куда больше, чем Дин предполагал, потому что иначе Сэм бы туда просто не влез.

Кас, не подозревая о происходящем, продолжил двигаться, и Дин оказался в интересном положении: он смотрел брату в глаза (по крайней мере, он так думал — зрачков Сэма из-за затемненных очков, делающих его похожим на жука, видно не было), пока его парень его трахал.

Эх. И ведь это не было самым неловким положением, в котором Дин оказывался за последний месяц. Даже не в топ-10.

Может быть, поэтому ему в голову пришла настолько абсурдная идея.

Несмотря на сбивающие с мыслей толчки, Дин всё же выговорил:

— Т-там… Сэм…

Вот оно. Кас замер и несколько секунд оглядывался, пытаясь понять, где Лось скрывался на этот раз, пока наконец не обнаружил Сэма. И тогда Дин продолжил:

— Зная, чем мы вообще тут занимаемся, тебе в голову не приходило, что раз мы выбираем комнату, где есть сливное отверстие, нам может нравиться золотой дождь?

Сэм, который и так особо не двигался, замер как вкопанный.

В этот раз первым не смог сдержаться Кас. Он просто не смог вынести вида до нитки промокшего Сэма, с ужасом смотрящего на них через очки.

Пути назад не было. Фырканье Каса, скоро превратившееся в смех, добило Дина. На этот раз скамейка действительно пригодилась: он так смеялся, что не смог поддерживать себя в адекватном положении и просто повис на скамейке.

Дин позволил Сэму пару минут помариноваться в собственном ужасе, после чего сказал:

— Ох, ус… Успокойся, это… не наш кинк. Но в любом случае, ты… Ты выбрал чертовски опасное место, парень. Даже если забыть о моче, есть множество других жидкостей…

Скорость, с которой голова Сэма пропала из вида, давала понять, что тот всё прекрасно понял. Кас навалился на Дина всем телом — не потому, что хотел близости или намекал, что пора продолжить, а просто из-за того, что тоже не мог стоять от смеха. Их хохот отражался от стен душевой; Дин так и не понял, как Сэм умудрился так обиженно топать ногами, поспешно ретируясь.

Они честно пытались, но так и не смогли успокоиться настолько, чтобы продолжить. Каждый раз, когда в душевой воцарялась тишина, один из них хихикал, и всё начиналось с начала. Наконец они просто плюнули. На Сэма невозможно было злиться. Как вообще можно сердиться на того, над кем только что так долго смеялся (и по кому сейчас наверняка течет смазка вперемешку с водой)?

СРЕДА

Сегодня они решили выполнить своё обещание и остались в комнате. Это, между прочим, была большая жертва, если учитывать, что сегодня на сцене снова появились студент-Дин и мистер Новак. Они решили просто притвориться, что вернулись в класс. Кас даже выдвинул одну из тумбочек, которая подходила по высоте, и поставил перед ней стул — вот и получилась «парта».

Оказалось, в понедельник Кас не шутил, угрожая свиданием с расческой: мистер Новак объяснил своему ученику, что тот получит 50 ударов за единственную провинность — смех над учителем математики. Очевидно, ангел всё еще дулся из-за той истерики, даже несмотря на то, что во вторник он сам начал смеяться первым. Ну и ладно, Дин в каком-то смысле успел соскучиться по расческе.