Галадриэль исчезла. По правде, Гэндальф и не помнил случая, чтобы она рассказала ему так много и так четко. Она лукавила. Она не призналась, что сама каким-то образом привлекла к ним эти силы. Вот в чем заключалась ее помощь. Орлов направила к ним Флавия – архидриада воздушного мира. Фавелин, очевидно, принадлежала загадочная фляга с чешуей, Фрее – чудесные листья. Но кто из них был здесь? Впрочем, да разве это важно? Он не сможет призвать их. У них Другая Магия… Они дети Другого Мира. Носители Другого Знания и Других Сил.

- Беорн! Скажи, а архидриада может своей магией победить магию белого варга?

- Их магия самая сильная. Но это не такая магия как у вас – пришедших. Варг – хищник. И только архидриада, повелевающая хищниками, смогла бы пояснить нам, можно это или нет.

- Это та архидриада, что помогла тебе стать сильным?

- Да. Только она чувствует зверей.

- И как найти ее?

- Ты сошел с ума.

- Если именно она помогла тогда Торину, почему бы ей не прийти еще?

- Мы не знаем, кто помог тогда Торину. И если это правда была охотница, то сейчас она уже далеко. И, к сожалению, исцелить его полностью она не сумела, даже обладая всеми силами природы.

- Но она могла не знать, что это не простые раны. Или они это чувствуют?

Наступила напряженная пауза.

- Гэндальф, они чувствуют боль, слышат зов, читают мысли подвластных им. Но знать все не может никто, как ты сам недавно заметил. К тому же, охотница никогда и не задумалась бы о проклятии белых варгов. Она сама истребила их. Белые тигры – это ее родное племя. Она была там. Она исполнила одно из тяжких своих предназначений – истребить целый вид. Для них это всегда очень сложно, с какой бы мерзостью архидриады не имели дело. И они не забывают таких вещей.

- Значит, ей было бы любопытно знать, что истреблены были не все…

- Может быть. Но на деле ты сейчас строишь иллюзии. Ты надеешься, что она знает средство. Но она может его и не знать. Да и вообще не думать сейчас о нас. Она уже помогла. Хотя в наборе оставленных ею вещей были принадлежащие всем сестрам кроме Флавии. Однако, у Флавии своя роль. Она помогает им перемещаться и передавать необходимые предметы.

- Ты – оборотень. Ты можешь позвать.

- Их нельзя позвать. Они сами чувствуют, когда они нужны.

- Но как-то вы общаетесь друг с другом и со своими архидриадами?

- Только через мысли.

- Я попрошу тебя об одной вещи. Отойди в лес, обернись медведем и мысленно расскажи ей о том, что убиты были не все белые варги.

- Ты веришь в чудо.

- Просто делаю все возможное.

Спустя какое-то время поодаль в лесу послышался тягучий гулкий вой медведя. И было в этом вое что-то от светлой человеческой грусти…

========== Часть 1, глава 8 ==========

Еще через день стало понятно, что все их надежды на выздоровление Торина рушатся. Не в силах более выносить такие мучения, он попытался опять уйти с глаз долой, но его, разумеется, удержали, стали пытаться помочь, но сделать толком ничего не могли. Проклятье истребленных зверей раздирало Торина изнутри, превращая в безжизненную куклу на руках у Двалина. Гэндальф, зажмурившись, водил над ним руками, но все, что становилось ему понятным, уже однажды пояснила леди Галадриэль – это Другая магия. Внезапно оборотень рванулся со своего места, порушив все вокруг, и на глазах у гномов превратился в медведя. Он никогда не делал так. Оборачиваться на глазах других – это было почти что запрещено. В глазах его была ярость. Он шел, словно не осознавая, что делает, словно неподвластные ему силы вели его. Гномы и Бильбо попятились в стороны. Двалин готов был уже начать бой, но вовремя прочитал в глазах Беорна некую немую мольбу. Гэндальф раньше других понял, что происходит.

- Двалин, отступи. Возможно, совершилось чудо, о котором мы и не мечтали. И в этом наш единственный шанс его спасти.

Медведь забрал Торина и ушел прочь из дома в лес, удаляясь от ошарашенных гномов в направлении, где не было тропинок, и куда они никогда не ходили за все дни, проведенные у Беорна. Он шел напрямую, ведомый чем-то. А что это – догадывался лишь серый маг.

Небольшая, но открытая поляна хорошо освещалась Луной. Оказавшись наконец на земле, Торин подумал, что ему стало вдруг намного легче. Медведь робко и медленно отступил прочь. Что-то было там – по другую сторону. И, повернув голову в направлении этого немого зова, он увидел ее.

Она действительно была абсолютно реальной. Странное создание, совместившее черты человека, ребенка и – кошки? Для женщины – уж очень маленького роста и в чем-то детского телосложения. Для ребенка – уж слишком величественное, грустное и задумчивое лицо и суровое облачение из серебристых волчьих шкур: штаны чуть ниже колен, рукава чуть ниже локтя, колчан стрел, кинжал за поясом, заплечный мешок из кожи. От кошки – что-то в чертах лица, выражение глаз и движения – не человеческие, плавные и грациозные, бесшумные, мягкие, напоминающие скольжение над землей, а не походку. Она шла к нему, а вместе с ней накатывалась волна теплой и необоримой силы. Власть, требующая безоговорочного повиновения. Немой приказ молчать и даже не шевелиться. Непроизвольно он протянул к ней руку с маленьким браслетом, который держал при себе все время. Она улыбнулась. Видно было, что лесная воительница довольна возвращению безделушки. Ее ручка коснулась его руки и приняла браслет.

Беорн покорно ждал поодаль. Она обернулась к нему и словно начала разговаривать с оборотнем, не издавая при этом никаких звуков. Торин не мог слышать и понимать их разговора, но если бы мог, узнал бы следующее.

- Ты понял, кто они?

- Нет, госпожа.

- Ты читал мысли предводителя?

- Их предводителя я только что принес к тебе.

- Я не говорю про этого несчастного, который даже на пути к предкам пытается нарушать тишину и брыкается, когда его лечишь. Даже тигры и барсы сидят тихо, чтобы не мучиться больше. Я говорю о настоящем их предводителе, от которого исходит опасная сила. Ты доверяешься ему, а это может быть страшно.

- Отчего ты решила, что в них есть что-то особенное?

- Оттого что в мои задачи не входит приглядывать за пришлыми в мир. Когда Флавия рванулась к ним со своей стаей, мне было все равно. Флавия очень молода и легкомысленна. Но мать Асхана не стала бы настойчиво просить нас всех сопровождать этот отряд или хотя бы помогать на расстоянии. От них зависит что-то важное. Я хочу понять что.

Архидриада умолкла и опустилась на одно колено перед Торином. Ее маленькая ручка, не касаясь, опустилась от его лба к сердцу и остановилась. Боль уходила в эту ручку, туман в глазах рассеивался. Чуть поразмыслив, она погладила его голову… Происходящее казалось нереальным настолько, что даже витающая рядом смерть становилась не страшна. Она была настоящей. Она была рядом. Она касалась его. Все это уже было сверх того счастья, что, возможно, отвела ему судьба. Взгляд ее устремился вновь на Беорна.

- Белые варги. Он бился с одним из них – ты не врешь?

- Так сказали его товарищи.

- Я вижу в нем зло, но вид зверя нужно знать наверняка. Белые варги истреблены. И не слишком ли он мал размерами, чтобы пойти на белого варга?

- Этот парень – герой.

- Скорее глупец и задира.

- Ты уже пыталась исцелить его, и у тебя ничего не вышло.

- Верно. Ты стал умен… Те снадобья лечат любые раны. Даже дурак бы понял – это магия.

Ярко-желтые кошачьи глаза пронизывали насквозь. Прекраснейшие глаза на свете – неповторимые и в ярости, и в тихом сострадании… Она приподняла голову гнома и положила к себе на колено. Вновь поднесла руку к его груди и зажмурилась, чуть шевеля губами. Пыталась что-то понять, узнать, почувствовать. Торину стал вдруг слышен тихий, далекий, просто входящий внутрь него из ниоткуда голос…

- Я должна почувствовать его сейчас… Иначе мы можем не успеть. – Голос звучал торжественно, с особой грустью и смирением… – Тут нужна сила белого зверя, а они далеко. Даже если я позову его, пройдет много дней. Ваш безумный герой может не дожить до этого. Я могу поддерживать его, но не долго.