- Все равно ничего не помню, – пожал я плечами, когда Соль отпрянула от меня, и был абсолютно честен. – Как я понял, ты была моей девушкой?

- Да, и остаюсь ей, – твердым голосом ответила серебровласая, и я ухмыльнулся, удовлетворенный ее ответом.

- Тогда скажи, какого хрена тебя целовал Лизандр? – ледяным тоном спросил я, и Соль, взяв меня за руку, без лишних слов потащила вниз по лестнице.

- Узнаешь, когда вспомнишь меня, – деловым тоном ответила Эванс, и я, горевший любопытством, позволил вести себя в неизвестном направлении. – А ты, – тут девушка слегка порозовела и слегка отвернулась, чтобы я не увидел ее пылающего лица. – Ты… был с Деброй?

- К сожалению, не успел, – честно признался я, отчего Соль, бросив быстрый рассерженный взгляд, не больно ущипнула меня за живот и снова отвернулась, слегка надувшись от обиды.

- Вот и поделом тебе, что меня целовал Лизандр, – буркнула она и сжала мою руку еще сильнее. – Если ты был против этого, надо было подойти и защитить меня.

- Откуда я знал, что ты хотела спасения! – возразил я, вспоминая, что был предубежден насчет Сольвейг. – Может, тебе нравился на самом деле Лизандр, а не я.

- Тогда я сказала, что мне нравишься ты, – тихо ответила Соль, но я отлично слышал ее слова. – Меня целовал человек, к которому я ничего не испытывала – неужели так сложно догадаться, что я не хотела этого поцелуя? Нет смысла целовать того, кого нет в твоем сердце.

Я молчал, потому что не нашел, что ответить. Эванс шла по тропинке, чуть опустив голову. Платье девушки развевалось на ветру, а волосы, слегка спутанные и взъерошившиеся, так манили меня: безумно хотелось дотронуться до этого гнезда, чтобы попытаться расчесать его: смутившись от столь дебильных мыслей, я быстро отогнал из головы эту чушь и переключился на другую волну.

Мы вышли на шумную улицу и, шагая вдоль дороги, начали размышлять, как же мне вернуть память. Соль то и дело бормотала про себя, и я, не в силах оторвать от нее взгляда, тихо посмеивался над ее рассеянным и забавным видом. Купив влажные салфетки в ближайшем супермаркете, я насильно заставил девушку умыться, и теперь мог полностью видеть ее нежное и очень милое лицо. Мы разговаривали о всякой ерунде, пока, наконец, так утомились, что решили посидеть на ближайшей лавке, наконец-то дав ногам отдохнуть.

- Что же нужно сделать, чтобы заставить тебя вспомнить все? – сокрушалась Соль, уронив голову на руки. – Честное слово, я готова сделать все, что угодно…

- Можешь сделать мне массаж ног, – серьезным тоном предложил я, проведя рукой по голове. – Уверен, это точно помо….

В этот момент я увидел, как на оживленную улицу выбежал маленький мальчик. Жуткое чувство страха и ужаса тотчас захлестнули меня с головой, заставив похолодеть и замереть на месте. Но это было всего лишь мгновение: я тотчас привстал, чтобы броситься к ребенку, как вдруг почувствовал резкий удар в солнечное сплетение и согнулся в три погибели, оскалившись от боли. Подняв голову, я увидел, что Сольвейг, ударившая меня, сама бросилась на дорогу: кажется, в этот момент мое сердце остановилось. Я видел, как на нее и ребенка мчалась машина, и испустил такой крик, что сам же не узнал своего голоса. В это мгновение моя душа раскололось пополам, а сердце разорвалось на куски: в голове тотчас пронесся вихрь воспоминаний, напомнивший яркий калейдоскоп событий. Внезапно возникшее и поразившее меня чувство дежавю будто бы ураганом прошлось по моей душе, и я вспомнил… вспомнил, кто такая Сольвейг Эванс.

Я не могла позволить Касу снова попасть в беду. В ту секунду, когда увидела ребенка, выбежавшего на дорогу, я поняла, что история, случившаяся из-за моей невнимательности и ошибки, могла повториться и во второй раз. Позволить такому случиться – и моя душа умерла бы навеки. Не оставалось времени для лишних раздумий и мыслей: что есть силы я ринулась на дорогу, предварительно ударив Каса в живот: кажется, я попала ему в солнечное сплетение, но это было совершенно не важно. Краем глаза я увидела, что мне удалось ненадолго остановить парня и, удовлетворенная этим, быстрее рванула вперед.

Выбежав на дорогу, я схватила ребенка за курточку и потащила вперед, на другую сторону: в этот момент раздался жуткий визг тормозов, и машина, проделав долгий остановочный путь, заехала на тротуар. Оттуда выбежал пожилой мужчина, бледный, как мел: он быстро подошел к нам и дрожащими руками обнял мальчика, зарыдав, как ребенок. Нас тотчас обступили люди, а мать, растолкавшая всех, резко оттолкнула водителя и схватила сына в охапку, роняя такие горючие слезы, что я почувствовала, как мои глаза предательски увлажнились.

- Спасибо, спасибо, – в исступлении бормотала женщина: ее безумное лицо красноречиво поведало, что в эти мгновения она едва не лишилась рассудка, а я, взглянув в выразительные серые глаза внезапно возникшего передо мной молодого человека, поняла, что сейчас нечто схожее произошло и в его душе тоже.

- Кастиэль, – радуясь спасению мальчика, улыбнулась я, и вдруг услышала, как предательски дрогнул голос. – Не волнуйся, я всего лишь…

Руки Кастиэля схватили меня за талию и прижали к себе так сильно, что перекрыло доступ к кислороду. Нагнувшись, Кастиэль обнял меня еще крепче и, зарывшись носом в мои волосы, лихорадочно прошептал, горячим дыханием обжигая и без того разгоряченную от волнения кожу.

- Идиотка, – нервно бормотал он, сжимая меня все крепче, – ты хотела, чтобы со мной случился сердечный приступ?! Зачем остановила меня...?! Ты хоть знаешь, как бы я жил, если бы в этом мире не стало тебя? ...

Я разревелась, так, как никогда в своей жизни. Из моих глаз текли слезы, и я не могла их остановить. Кастиэль, нежно взяв в ладони мое лицо, начал покрывать лоб, нос и щеки поцелуями, отчего я расплакалась еще сильнее. Схватив парня за шею, я уткнулась в его футболку, и Кастиэль, нежно поцеловав, взял меня на руки и направился в обратную сторону.

Мы так и шли, обнявшись: я плакала, уткнувшись парню в грудь и слушая его учащенное сердцебиение. Кас, увидев тогда мое состояние, решил позволить мне стать слабой, потому что видел, как это было для меня необходимо. Я не могу описать вам все чувства, которые захлестнули меня в тот момент. Я ощущала боль, страх, злость на себя, беспомощность и вину за то, что поступила так с Кастиэлем, который, вспомнив все, что было сделано мной, мгновенно простил и принял обратно, без всяких лишних слов. Любовь, проснувшаяся во мне в тот момент, разом перекрыла все эмоции: она захлестнула меня и сжигала душу и плоть. От таких сильных чувств меня сильно мутило: все пережитое проснулось, заставив заново испытать то, что нужно было забыть и никогда к этому не возвращаться. Безумие длилось какое-то мгновение, но оно убило меня, опустошив всю полностью. Как я не лишилась рассудка, не знаю, но догадываюсь, что это была заслуга Кастиэля, в сильных руках которого я чувствовала, что теперь нахожусь в безопасности. Армин, Король Десятого, Алекси и его угрозы, война, неизвестность о судьбе родителей: эти страхи исчезали, грозившись снова возникнуть при первой же возможности.

Кастиэль вернулся домой. Бережно продолжая нести меня, он медленно и плавно поднялся в свою комнату и, уложив на кровати, без лишних слов лег рядом и крепко обнял, уткнувшись лицом мне в волосы. Я ответила Касу со всей силой, с которой смогла, обвив его шею руками. Вскоре, убаюканная сердцебиением дорогого человека, я мирно уснула.

… Молодая девушка с со спутанными серебристыми волосами резко проснулась. Медленно приподнявшись с холодного мраморного пола, девушка с удивлением обнаружила, что находится в большом черном зале, украшенном колоннами и жутковатыми готическими скульптурами. Находясь в полумраке, девушка попыталась встать или хотя бы двинуться с места, но у нее этого не получилось: ноги, примерзшие к полу, совершенно не слушались. В этот момент серебровласая почувствовала внезапный холод и, замерев, перестала дышать и шевелиться, боясь привлечь внимание. Она услышала тихие шаги, с каждым приближением которых, ее сердце все громче отбивало глухие удары, грозясь выдать свою хозяйку с головой.