…Принц Алекси рос очень хитрым и злобным человеком. Его внутренний мир шел вразрез с прекрасной внешностью, привлекающей представителей обоего пола, и юноша постоянно этим пользовался, предав свою юную жизнь разврату и похоти. Никто не смел приказывать ему и наставлять на путь истинный – даже Король был не в силах повлиять на своего сына. Единственный, кто имел власть над Принцем Алекси – его старший брат-близнец Армин, который, не смотря на предубеждение и отвращение окружающих людей к его брату, очень хорошо относился к нему. Стоило Принцу Армину сделать замечание Принцу Алекси, как тот тотчас становился смиреннее и успокаивался, жалея о содеянном. Но, к сожалению, он смог переманить брата на свою сторону, и господин Армин так же предал свою жизнь недостойному поведению, правда, только с женским полом.
Принц Алекси также был необыкновенно жесток. Его любимым занятием была собственноручная казнь преступников в дворцовой тюрьме, а также присутствие и участие в пытках заключенных и государственных шпионов. К слову, ни один преступник не скрыл своих тайн, будучи измученным Принцем Алекси до полусмерти. Также юный Принц прекрасно разбирался в государственных бумагах и был необычайно умен, обладая в некоторых деталях правления государством талантом куда большим, нежели наследный Принц Армин. В отличии от своего брата, Алекси также обладал сверх способностями: он мог подавлять чужую силу и мог проникать в сознание людей, обузданных гневом…
Письмо Лидии Смит, найденное на месте ее гибели.
… Моя плоть сожжена дотла, сердце разорвано в клочья, кровь выпита, а разум потерян – я не вижу перед собой более смысла жить, и я проклинаю тебя, Алекси, всем сердцем ненавидя, и в то же время неистово любя так, что это чувство душит меня, не оставляя воздуха, тем самым мучительно и медленно меня убивая. Знаю, ты не станешь оплакивать мою смерть – наоборот, будешь только рад, что избавился от несчастной юной девушки, так сильно в тебя влюбленной и потерявшей разум от такой любви. Но ты должен прочесть мой последний крик, мое последнее послание к тебе… Алекси!...
Первый раз я увидела тебя, идущего по ярмарке в длинном черном плаще с огромным капюшоном, закрывающим лицо. Я сразу обратила внимание на твою походку, гордую и плавную, словно ты состоял из текучей воды, а не создан из плоти и крови. Ты медленно шел к моему прилавку и остановился около цветов, сорванных мной совсем недавно – они еще хранили дыхание жизни и источали аромат, опьяняющий разум и тело. Будто бы призадумавшись, ты медленно поднял руку и поднес ее к белым пионам: твои тонкие пальцы касались бутонов так нежно и чувственно, будто бы это были не цветы, а девушка, легкая и прекрасная... и как же я покраснела, когда представила себя на ее месте. Смутившись, я тотчас повернулась к тебе спиной и закрыла пылающее лицо руками. Внезапно мне стало страшно: испугавшись, как ребенок, что ты мог каким-нибудь способом прочесть мои мысли, я не смела более поворачиваться к тебе, и захотелось тут же убежать и скрыться, как вдруг раздался звонкий смех. Обернувшись, я замерла: ты снял с себя капюшон и внимательно смотрел на меня буравящим взглядом фиолетовых глаз – в эту минуту, кажется, мое сердце остановилось. Ты широко улыбнулся, и на твоих щеках заплясали ямочки – мне безумно захотелось поцеловать их, и от таких мыслей я покраснела еще больше. Стало невыносимо жарко, я схватилась за сердце, пытаясь унять его, но у меня плохо получалось. Увидев, в каком мучительном положении я нахожусь, ты снова рассмеялся, но тогда я не услышала в твоем голосе ноток, от которых стоило бы насторожиться – твой смех таил нечто ужасное, такое, от чего кровь у людей стыла в жилах, но тогда я не смогла этого уловить. Ты рассмеялся и, сверкнув глазами и продолжая улыбаться, спросил, сколько стоят эти цветы. Не помню, что я тогда пролепетала в ответ, но ты усмехнулся и, кинув на прилавок мешочек с золотыми, накинул снова капюшон, взял цветы и ушел, растворившись в толпе.
Целый день я не могла найти покоя – с тех пор, как ты ушел, мне всюду мерещились фиолетовые глаза, следящие за мной повсюду. Я дрожала, будто бы от озноба, и никак не могла успокоиться. Удивительно, как один твой взгляд смог взбудоражить мою душу, лишив покоя! До сих пор, вплоть до этой минуты, я чувствую на себе твой пронизывающий взгляд, от которого лихорадит и становится плохо, он мучает, причиняя одновременно и боль, и необычайное счастье… как же я ненавижу тебя и одновременно люблю!
Придя домой и зайдя в свою комнату, я увидела букет белых пионов, купленных тобой сегодня – помню, я тогда вскрикнула и упала без чувств. Мне стало так плохо, что я тотчас заболела и не выходила из дома три дня – и все это время, когда я утром открывала глаза, видела перед собой букет белых пионов.
Это продолжалось месяц – и за эти дни я ни разу больше не видела тебя. Букеты цветов каждый день исправно появлялись в моей комнате, стоило только проснуться. Казалось, в те дни я была близка к безумию – встреча с тобой казалась сном, – и в ночь, когда я практически совершенно потеряла рассудок, пришел ты. Я лежала в кровати, растерянная и испуганная, а ты стоял передо мной, высокий, статный и невероятно красивый, и пристально смотрел мне в глаза, сохраняя невозмутимое выражение лица. На тебе был Военный парадный костюм нашего измерения – ох, как же он тебе шел! Помню, я тогда не сводила с тебя восхищенных глаз, и от твоего мерцающего взгляда у меня тут же загорелась кровь. Заметив мое состояние, ты, едва усмехнувшись, но тотчас снова приняв серьезное выражение лица, медленно двинулся по направлению ко мне, не торопясь, снимая с себя одежду. Подойдя к моей в кровати, ты был по пояс голый, и, забравшись на мою кровать, навис надо мной, пристально глядя мне в глаза. Не выдержав, я схватила тебя за голову и прижалась долгим поцелуем, не в силах оторваться – мое сердце так бешено ускорило свой ритм, что его удары глухим эхом отражались в моей голове. Я задрожала и в изнеможении рухнула на кровать. Взглянув на тебя, я увидела, как твое лицо расплылось в широкой улыбке и ты, медленно наклонившись, поцеловал меня…
… Три месяца продолжались наши встречи. Я не знала кто ты, откуда, даже твое имя стало для меня тайной. Мы, кажется, не обмолвились ни одним словом – я была так счастлива просто видеть тебя, касаться тебя, что мне хватало и этого. Мне никогда еще не удавалось застать тебя спящим – после ночи любви я засыпала мгновенно, а когда открывала глаза, тебя уже не было. Но, однажды, я все-таки проснулась раньше.
Долгое время я просто смотрела на твое спящее лицо, затаив дыхание и боясь разбудить. Мне безумно хотелось дотронуться до твоих тонко очерченных скул, белоснежной кожи и красивых голубых волос, но я не смела – ты был так красив, что мне казалось неправильным дотрагиваться до тебя. В этот момент мне захотелось укрыть тебя чем-нибудь еще и, встав с кровати, я направилась к шкафу, как вдруг заметила печать, валяющуюся на полу. С бешено колотящимся сердцем, я подняла ее с пола и, прочитав содержимое, тихо вскрикнула от ужаса…
Проклятый Принц Алекси Прекрасный.
Эти три слова отныне были вырезаны на моем сердце и эхом отдавались в моей голове. Я побледнела и замерла, не в силах шевельнуться, как вдруг меня резко развернули, и я очутилась лицом к лицу с тобой, изменившимся до неузнаваемости. Ты с такой злобой и ненавистью смотрел на меня, что мне стало невероятно страшно, и так сильно сжал мои плечи, что я скрипнула зубами от боли, но не посмела произнести ни слова.
- Ты знаешь, кто я? – раздался крик, и я съежилась от гневного взгляда твоих потемневших от злобы глаз. – Ты знаешь, кто я?! – Сильно тряхнув меня за плечи, повторил ты, и от этого холодного голоса я будто бы заледенела и медленно опустила голову. Да, я знала…
…Передо мной Проклятый близнец Принца Армина – а значит, роду Короля суждено было погибнуть. Династия, правящая несколько сотен лет, прервется, и начнутся войны и междоусобицы, наступит катастрофа, которую запомнят все измерения… Если об этом узнает народ, все утонет во мраке.
