В четверг утром, когда он выходил из квартиры, Адам подошёл к дверям со словами:

— Ты так и ощущаешь привкус?

Норман с укором посмотрел на него.

— Я жду ответа, — муж требовательно перехватил взгляд любимого.

Тот молча обнял его, прижался к его щеке.

— Я задал вопрос, — сказал Адам.

— Давай забудем, а? — умоляюще произнёс тот.

— Но ты уже произнёс это, дорогой. В первый год со дня нашей свадьбы!

— Прости, — парень уткнулся носом в его плечо. — Я иногда говорю ерунду.

— Ты так и не ответил. У меня во рту кисло?

— Кисло? Ну что ты, ничего такого нет. — Норман крепче обнял мужа, вдыхая аромат его шевелюры. — Ты простишь меня?

Адам, улыбнувшись, поцеловал любимого в щеку, и Норман опять, в очередной раз поблагодарил судьбу, которая подарила ему такого замечательного мужа. Они были женаты второй год, а казалось, будто шёл второй день медового месяца. Норман пальцем взял подбородок Адама и поцеловал любимого в губы.

— Чёрт, — вырвалось у Нормана.

— Что такое? Опять привкус?

— Нет. — Норман засмущался и отвёл глаза. — Теперь я вообще не чувствую твоего вкуса.

***

— Теперь вы вообще не чувствуете его вкус, — повторил доктор Рулинс.

Норман виновато заулыбался:

— Я понимаю, что это прозвучит немного странно, но так и есть.

— Я могу назвать ваш случай уникальным, — доктор Рулинс задумался и поправил очки, сползшие с носа.

— Но это не самое странное, — добавил Норман, а его улыбка натянулась.

— А что же странное?

— Я чувствую вкусы другого.

Доктор Рулинс пристально посмотрел на парня, снял очки, почесал переносицу и опять надел очки.

— Вы чувствуете запах его тела?

— Конечно.

— Вы уверены в этом?

— Конечно. Но какое отношение это имеет… — Норман прервал фразу. — Вы считаете, что чувство обоняния как-то связано со вкусом?

Рулинс закивал:

— Раз вы можете чувствовать его запах, вы должны чувствовать и его вкус.

— Наверно, — промямлил Норман, — но не выходит.

— Интересненько, — доктор Рулинс недовольно хмыкнул. — Я подозреваю, что у вас некая аллергия. Вряд ли что-то серьёзное. Надеюсь, скоро нам удастся выяснить причину вашего недуга, — успокоил доктор встревоженного Нормана.

***

Когда парень зашёл на кухню, Адам вскинул голову от плиты, на которой подогревал еду.

— Что сказал доктор Рулинс?

— Что я страдаю аллергией на тебя.

— Он не мог так сказать, — нахмурился Адам.

— Но сказал.

— Веди себя серьёзнее, с такими вещами лучше не шутить.

— Доктор обещал провести со мной тестирование, чтобы узнать причину аллергии.

— Доктор считает, что это опасно? — спросил Адам.

— Нет.

— Ну, слава господу, — лицо Адама посветлело.

— Слава господу, конечно, — пробормотал Норман. — Я наслаждался вкусом твоего тела, пока оно было доступно мне. Это единственное удовольствие в моей жизни.

— Прекрати, — Адам ласково убрал с его плеч руки и повернулся к плите, на которой стояли кастрюли.

Норман обнял его за талию и прижался щекой к его макушке.

— Жаль, что я не могу снова чувствовать тебя, — проговорил он. — Я люблю твой запах.

Адам протянул ладонь и погладил его по щеке.

— Я тебя люблю, — прошептал он.

Ипуганно вскрикнув, Норман зашатался и отступил на шаг.

— Что такое? — Адам пристально смотрел на него.

Норман принюхался к воздуху.

— Что это за вонь? — встревоженно обвёл глазами кухню. — Ты вынес мусорное ведро?

Терпеливо Адам ответил:

— Конечно, Норман.

— Тут чем-то жутко пахнет. Возможно… — Заметив выражение лица Адама, Норман прервал фразу, не досказав. Адам поджал губы, и вдруг Норман понял. — Дорогой, ты ведь не думаешь, что я намекал…

— Да неужели? — голос Адама дрожал.

— Адам, умоляю тебя…

— Сначала тебе померещилось, что у меня кисло во рту, теперь…

Норман остановил его долгим поцелуем.

— Я тебя люблю, — прошептал он, — ты знаешь? Я тебя люблю. Неужели ты думаешь, что я хочу ранить тебя?

Адам затрепетал в его объятиях.

— Ты уже ранил, родной.

Норман крепче прижал его и погладил по волосам. Нежно обцеловал его лицо. И повторял опять и опять, как сильно любит его, пытаясь игнорировать омерзительный аромат.

***

Норман открыл глаза, замер и прислушался. Со всех сторон было темно. Что его разбудило? Норман повернулся и протянул руку к своему любимому. Адам легко пошевелился во сне от его прикосновения. Норман откинул одеяло, переполз на его половину и прижался к тёплому телу. Он уткнулся лицом в спину мужа и опять постарался уснуть. Вдруг он распахнул глаза. В ужасе он принюхался к коже Адама и втянул носом воздух. Ледяные иголки пронзили мозг; господи, что такое?

Норман опять потянул в себя воздух, но только посильнее. Адам пробормотал что-то во сне. Норман замер. Вспотев до холодных мурашек, он осторожно отодвинулся и укрылся одеялом.

Если бы его обоняние и вкус насовсем пропали, это можно было бы понять, объяснить. Но они пропали. Норман лежал в постели и улавливал терпкий привкус кофе, выпитого ещё перед сном; улавливал слабый аромат бычков, раздавленных в пепельнице на столе. Аромат шерстяного одеяла без проблем проникал в ноздри через накрахмаленный пододеяльник. Тогда что? Адам был самой большой ценностью в его жизни. Для Нормана мучительно было наблюдать, как Адам ускользает от его чувств.

***

До того, как заключили однополый брак, этот бар для геев был одним из их любимых. Им обоим нравилось, как тут готовят; нравились спокойная атмосфера и негромкая музыка, под которую можно было танцевать любой гей-паре. Норман долго раздумывал, прежде чем выбрал этот бар в качестве места, где они могли бы обсудить накопившиеся проблемы.

И горько пожалел об этом, потому что никакая атмосфера не могла снять напряжение, которое Норман ощущал в последние дни.

— Что творится? — Норман с мрачно-убийственным видом отодвинул от себя тарелку с нетронутой едой. — Что-то реально происходит с моей башкой.

— Почему ты так думаешь, Норман?

— Если бы я знал, — он печально вздохнул.

Адам погладил его по руке.

— Прошу, не нервничай.

— Тебе легко сказать. Это просто ужас. Я теряю тебя по частям, Адам.

— Родной, прошу, не нужно, — умоляющим голосом проговорил тот. — Мне невыносимо видеть тебя таким несчастным.

— Но я действительно несчастен, — сказал Норман и провёл пальцем по скатерти. — Я только что подумал и решил посетить психолога. — Норман поднял глаза. — Я должен сходить, иначе мы никогда не узнаем причины… — Заметив страх во взгляде Адама, он натянул на лицо улыбку: — Да к дерьму проблемы. Схожу к психиатру и всё нормализуется. Давай лучше попляшем.

Адам с видимым усилием ответил на улыбку любимого.

— Ты просто восхитительный, мой господин, — прошептал Норман, когда они вышли на танцевальную площадку перед барной стойкой.

— Я тебя люблю, — тоже шёпотом отозвался Адам.

Уже в середине танца Норман ощутил, как кожа мужа меняется под его руками. Крепко обняв Адама, Норман пошоркался щекой о его шею, чтобы Адам не заметил, как лицо Нормана стало белеть.

***

— И теперь совершенно исчезло? — закончил доктор Бёрнс.

Норман выдохнул облако дыма и наклонился, сильно вдавив окурок в пепельницу.

— Да, — раздражённо ответил он.

— Когда?

— Сегодня утром, — на лице Нормана натянулась кожа. — Ни вкуса, ни запаха, — он пожал плечами. — А теперь я ничего не чувствую, когда прикасаюсь к нему. — В его голосе появились умоляющие нотки. — Что со мной такое, доктор?

— Думаю, ничего серьёзного.

Норман с подозрением посмотрел на доктора.

— Что же не так? Я чувствую всё вокруг, но когда прикасаюсь к мужу…

— Мне ясно. — Доктор Бёрн отодвинул пепельницу в сторону.

— Тогда что происходит со мной?

— Вы когда-нибудь слышали о слепоте, вызванной нервным срывом?

— Слышал.