Парменион в тот день победу одержал,

Царь македонский принял новости о сыне,

И был доволен – ролью ставшего отца,

Не сомневался в том, что в нём сокрыта сила –

Для покоренья мира много лет спустя!

С его согласия был назван Александром –

В честь его брата, и Эпирского царя,

Взглянув на Солнце благосклонно и с желаньем –

Признал в нём сына от небесного творца.

Глава III

На лбу виднелись два некрупных бугорка,

На это чудо с замиранием смотрели,

Но тайну большую таили всё ж глаза –

Когда лежал младенец в хрупкой колыбели:

Был правый карий, ну а левый голубой,

И озадачен будет каждый, кто посмотрит –

Пытаясь тайну разгадать судьбы такой,

Он подчинится и под властью этой дрогнет!

Филипп, по-прежнему, был далеко от Пеллы,

В которой не был уже года полтора,

Он воевал, неся с собою это бремя,

Он не спешил к теплу родного очага;

От связи прошлой у него имелась дочка,

Что родилась однажды в северных краях,

И от наложницы рождён был сын уж точно,

Её он выдал замуж вскоре второпях.

Надоедали ему женщины столь быстро,

Что забывал о них, о дочках, сыновьях,

Их жизни были – словно старые страницы,

Что он сжигал в своих сраженьях и боях!

Узнав о нём, что рядом был – Олимпиада,

И не пришёл увидеть сына, что ждала –

Она собрала свою ненависть, пылая –

Чтоб наказать его за это навсегда.

Она исполнила своё предназначенье –

На свет великого царя произвела,

На этом кончиться должны были мученья,

Но одинокою всегда она была;

Филипп продолжил путь к своим завоеваньям,

И пред Метоной войско начал расставлять,

Его единственным являлось лишь желанье –

Любой ценой осадный город этот взять,

Цена давно была назначена богами –

Филипп лишился вскоре глаза своего,

Был город взят затем, объятый он огнями –

Сгорел дотла, и не осталось ничего;

Филипп решил – пора ему вернуться в Пеллу,

В походе думая о каре для себя,

За то, что глазом за женою смотрел смело –

Когда змея в её объятиях была.

При встрече с ней он проявил былую нежность,

Напомнив ей о превосходной красоте,

Возможно, чувствовал свою он безнадежность –

Что нужен будет только собственной жене,

Олимпиада приняла его с любовью,

И с ощущеньем подтвержденной правоты,

С большою раной на лице, и этой болью,

Она почувствовала радость от любви!

Бывая рядом с Александром, говорил он,

Что рад тому, что сын здоров и невредим,

Старался больше проводить он время с сыном,

Но сын пугался, был чрезмерно боязлив.

Олимпиада и Филипп вновь были вместе,

Змею в постель Олимпиада не брала,

Как подобает их любовь на брачном месте –

Вторую жизнь им в одночасье принесла:

Олимпиада забеременела вскоре,

Их страсть в мгновение угасла и прошла,

И неприязнь меж ними проявилась снова,

Их расставание ждало, как никогда,

Филипп собрался на войну, она осталась,

Вновь одинока, ожидая, как всегда –

Сколь ей столь сложная судьба одной досталась,

А после вскоре Клеопатру родила.

Глава IV

Ему кормилицей назначили Ланику –

Из благородной и достойнейшей семьи,

И обращаясь к его ласковому лику –

Дарила больше, чем могла своей любви,

Она имела – брата, названного Клитом –

Дворцовой стражей он тогда руководил,

Его душа была, как книгою – открытой,

Он беззаветно Александра полюбил,

Он стал примером для царевича отныне,

И первым знаниям его он обучил,

Он объяснил ему понятия простые,

В которых смысл для себя – он сам открыл!

Четыре года провели совместно с Клитом,

Их часто видели за чисткой лошадей,

Без королевской обходился всегда свиты,

И разгружал повозки лично каждый день,

Повозки – полные полученных трофеев,

Что царь Филипп в своих сражениях сыскал,

Мечтая в бой идти, Клит до конца не верил –

Что с Александром большей славы ожидал!

Клит помогал ему взобраться на лошадку,

По кругу медленно затем её водил,

В полях показывал росу зелёной травки,

К гнезду с птенцами его часто отводил,

По вечерам он нёс уставшего ребёнка –

На сильных, добрых, полных мужества – руках,

Но не жалеет никого судьба нисколько –

Пронзённый в сердце Клит погибнет на глазах –

Что предначертано, то сбудется чрез время,

И Александр судьбы многие свершит,

Никто в убийство Александром не поверит –

Но от копья его погибнет – воин Клит!

Он обучался поклонениям во храме,

Он изучал искусство, тайны древних сил,

Он разговаривал с великими богами –

Чьи имена он вслух всегда произносил;

Когда присутствовал при жертвоприношеньях –

Учился знаки до конца распознавать,

Чтоб в предсказаниях – найти одно решенье –

Как нужно правильно им следовать, и знать.

День завершал он, проводя с Олимпиадой,

Она с любовью его на руки брала,

И будто идола в объятиях держала,

А дочь свою она служанкам отдала.

Она садилась на колени и взывала –

К отцу небесному – пред тенью алтаря,

Благословенье Александру призывая,

Чтоб защищал его повсюду и всегда!

Он часто спрашивал: «Что это означает?»,

Не понимая смысла в целом до конца,

Олимпиада ему просто отвечала –

Что в звёздах, в Солнце, в мире – будет навсегда!

Один был призрачным, второй без глаза воин,

Его пленяла эта тайна и слова,

Он к заключению пришёл довольно скоро –

У человека могут быть и два отца.

Глава V

За счёт колоний на Эгейском побережье –

Филипп расширил государство, и мечтал –

Войти в пределы Древней Греции, как прежде,

И Македонию Совет затем призвал –

Чтобы он выступил в защиту интересов –

Против Фокиды и Фессалии пошёл,

Собрав войска, он проиграл по воле Зевса,

Он отступил назад, готовя новый бой,

Идя вперёд, ища своей великой славы,

Защитник веры – бородатый и кривой,

Усеяв головы лавровыми венками –

Разбил противника – тяжёлою рукой;

Их предводитель Ономарх, бросаясь в море –

Стремился вновь доплыть скорей до корабля,

Но был задет удачно пущенной стрелою –

И отдан в руки – македонского царя.

Филипп велел его распять, как святотатца,

И приказал – ещё три тысячи казнить,

Намереваясь укрепиться и остаться,

Стремился быстро земли все соединить,

Он стал властителем от моря до Эпира,

Хотел и дальше – в знак побед своих – пойти,

И новой целью вскоре стали Фермопилы,

Но афиняне преградили все пути!

В противовес Филиппу выступил оратор –

В Афинах живший, его имя Демосфен –

С большим влияньем на толпу, но не богатый –

Вселить он ужас к Македонии сумел.

Филипп решил, что вновь войны ему не надо,

Доспехи временно в Фессалии сложил,

И в это время вскоре он нашёл отраду –

В мгновенно вспыхнувшей, безудержной любви:

Она прекрасною была, неотразимой,

Околдовала македонского царя,

В любовных ласках исчерпала его силы,

Зачала сына, и вблизи него была,

Забрал Филипп её назад с собою в Пеллу,

Где ожидала его первая жена –

Она смотрела на неё, как будто – в стену,

Жизнь Филеморы в когти цепкие взяла,

Она решила подождать совсем немного –

Когда отбудет царь на новую войну,

Филипп отправился во Фракию суровым,

Оставив новую наложницу – одну;

А после вскоре Филемора разрешилась,

И родила на свет ребёнка от царя –

Он под созвездием родился, так случилось,