- Моя мать очень нервная, - cказала она своим новым друзьям, - она не выносит, когда в доме много народа.

- А что с ней такое? - спросила одна из девочек.

Прелестное личико Анжелики стало очень грустным.

- Она очень изменилась, с тех пор как умер отец.

И ее новые друзья, родители которых много работали и были любящими и нежными, поняли это и совсем не удивлялись, что никогда не были представлены Монике Бержерон.

Когда Линда, Марта и Джейн говорили не о киногероях или прическах, они разговаривали о мальчиках.

- Этот Робби Хойт. Я бы в него влюбилась.

- Еще бы. У него ведь Ц.Г.

- Что это значит, Ц.Г.?

- Целовальные губы, дурочка!

- А мне больше нравится Дональд Гроувер. Какие плечи!

- Да. Дональд вообще крупный. Держу пари, он может увлечь девушку.

- У меня мурашки по всему телу, когда я думаю об этом.

Первый большой бал в Ливингстонской средней всегда бывал в начале октября. Он давался в пользу спортивного отделения, и Анжелика была приглашена Джейми Маршем, который входил в баскетбольную команду. Джейми Маршу было семнадцать лет, у него были светлые вьющиеся волосы и тяжелая челюсть, а также свой автомобиль, - настоящая ловушка для любой девушки. Анжелика надеялась, что ее пригласит Билл Эндикотт - звездный полузащитник футбольной команды и кроме того блестящий ученик. Но у Билла была постоянная девушка, ее звали Джилл Роббинс, многие считали ее самой хорошенькой в школе.

- Ты сошла с ума? - спросила Линда Бейкер, когда Анжелика сказала ей об этом. - Видишь ли, Билл и Джилл - это пара. Даже их имена похожи. Они вместе еще с младших классов.

- Ничего не могу поделать, - решительно ответила Анжелика. - Я хочу его.

- Не будь идиоткой, - сказала Линда. - Лучше зацепись за Джейми и радуйся этому. Я иду с Реем Келли, а ты знаешь, что он за орешек. Можешь мне поверить, если бы Джейми Марш пригласил меня на танец, я не стала бы тратить время, думая о Билле Эндикотте. Боже мой, ведь Билл даже не знает о твоем существовании. Он же старшеклассник.

- Так узнает, - ответила Анжелика.

- Кто узнает? О чем?

- Билл Эндикотт, - сказала Анжелика. - Он узнает о моем существовании.

- О Боже мой! Ты не хочешь забыть о Билле?

Но Анжелика не забыла. Она два часа готовилась к танцам и не волновалась по поводу Джейми Марша. Она думала о Билле Эндикотте.

Джилл Роббинс не такая красивая, как я, папа.

Конечно, нет, моя дорогая. Никого нет красивее тебя.

У нее даже волосы черные.

Как ей не повезло, сказал Арман.

Анжелика улыбнулась своему отражению в зеркале и принялась причесывать свои белокурые волосы.

Ты увидишь, папа: сегодня он узнает, что я существую.

Я в этом уверен, ответил Арман.

Спокойной ночи, папочка. Я расскажу тебе все, когда вернусь домой.

Моника Бержерон стояла в гостиной, дожидаясь, когда дочь спустится вниз, и нервно дергала головой, замечая, что про себя произносит слово "гостиная". "Общая комната" - так всегда было принято в ее кругу, но у Анжелики появилась масса сумасшедших идей, с тех пор как она перешла в Ливингстонскую среднюю. Услышав, как Анжелика спускается по ступенькам, она позвала ее.

- Пойди сюда, Анжелика, - сказала она. - Я в общей комнате.

- В гостиной, мама, - ответила Анжелика.

- Почему твой товарищ не зайдет за тобой сюда? - спросила Моника. Почему, чтобы встретить его, ты должна выходить, как проститутка на свидание?

Анжелика положила на стул пальто, маленькую сумочку и перчатки. Она посмотрела на мать тем холодным взглядом, который Моника уже знала и которого боялась.

- Я говорю тебе, это неприлично, - сказала Моника.

- Послушай, мать, - ответила Анжелика, - давай покончим раз и навсегда. Я не хочу, чтобы мои друзья приходили в этот дом. Мне стыдно, что они тебя увидят.

Моника застыла, как будто ее ударили по лицу.

- Ты плохая девочка, - все, что она могла произнести.

- А ты глупая женщина. Ты даже не постаралась выучить английский. Ты старая жадная воровка, которая неизвестно зачем занимается шитьем. А кроме того - ты подлая лгунья.

- О чем ты говоришь?

Анжелика вздохнула.

- Ты думаешь, я не вижу счета, которые каждый месяц приходят из банка? - терпеливо пояснила она, как будто говорила с умственно отсталым ребенком. - Думаешь, я не знаю о деньгах, которые оставил папа?

- У твоего отца никогда не было ни цента, - воскликнула Моника. - Это мои деньги, они достались мне от бабушки. Говорю тебе, у него никогда не было ни цента.

- Я полагаю, что страховка была не на твою святую бабушку, - сказала Анжелика, нетерпеливо вздыхая. - Пожалуйста, мать, не будь такой идиоткой. И сделай мне одолжение, не считай меня такой же.

- Бог накажет тебя, - бессильно произнесла Моника.

Анжелика холодно посмотрела на нее:

- Неужели? Он же не наказал тебя за то, что ты отняла у меня отца.

Моника не ответила, и Анжелика гордо миновала парадную дверь и по ступенькам спустилась на улицу. Она улыбалась, потому что ни Моника, ни кто-либо другой во всем мире и не подозревал, что Арман вовсе не ушел от Анжелики.

Ее отец был всегда с ней, дожидаясь, когда она поговорит с ним. Сегодня вечером она оставила его в своей комнате, но она прекрасно знала, что он появится на танцах позже, если будет ей нужен. Если все будет хорошо и он не понадобится, он будет ждать в комнате ее возвращения, с нетерпением желая услышать все обо всем. Анжелика никогда никому не говорила, что отец постоянно с ней, потому что он просил ее об этом.

Это будет наш секрет, мой ангел, сказал он. Я могу попросить тебя никому не рассказывать, хорошо?

Конечно, папочка, что за вопрос. Ты же прекрасно знаешь, что я всегда умела хранить секреты.

Ее отец засмеялся, потому как шутил с ней. Он никогда не придирался и не ссорился с ней. Он постоянно и неизменно одобрял все, что она говорила и делала.

Джейми Марш ждал Анжелику в машине на углу Мостовой и Ясеневой. Он чувствовал себя решительным и смелым, встречая девушку таким образом. Это было впервые в его жизни. Родители всех девушек, к которым он приходил на свидания, всегда встречали его у дверей и начинали с ним пустой разговор, пока он ждал их дочь: "Как мама, Джейми? А отец?" - "Хорошо, спасибо".